Книга Я вам не Сталин… Я хуже! Часть третья: Текущая реальность. - Сергей Николаевич Зеленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я искренне ему посочувствовал. Действительно, переключаться с коня на танк — задача необычная, тем более для такого закоренелого, влюбленного в свое дело кавалериста, каким оказался мой собеседник. Ведь и коней-то у него свели со двора, оказывается, для того, чтобы о старом и помина не было…
…Я заинтересовался: как же кавалерия будет переходить на танки? Правда, в тактике есть что-то общее, а в остальном… В одном случае — лошадь и человек на ней; особых знаний, кажется, и не требуется. А ведь танки — это техника, которую нужно изучить и освоить.
«Вот в том-то и дело», — ответил генерал. Настроение, как я заметил, у него было подавленное…».
Итак, мы имеем «крепкий щит» - истребительно-противотанковые бригады и, тяжёлый «топор» войны - танковые бригады прорыва, заточенные на то, чтобы пробить-проломить брешь в обороне противника…
Это хорошо, но всё-таки этого критически мало. Чтоб поразить врага в сердце, нужно что-то острое, длинное…
И быстрое!
Короче, нужны подвижные войска.
Воссоздаваемые кавалерийские корпуса, это конечно тоже очень хорошо… Но очень хорошо лишь во вполне специфических условиях – лесисто-болотистая, или там лесисто-горная местность и тому подобное.
Для равнин же, особенно равнин европейских – с плотной городской застройкой и отличными коммуникациями в виде шоссе, требуются моторизованные (механизированные) войска.
Как с ними обстоят дела?
Сперва, как обычно, чуть-чуть истории…
Предвоенное развитие советских мото-механизированных войск, напоминает плавание корабля с обкурившимся до зелёных соплей штурманом.
После Освободительного похода 1939-го года, решением Главного Военного Совета (ГВС РККА), решено расформировать оказавшимися неуправляемыми танковые корпуса, а вместо них сформировать «более гибкие» подвижные соединения - моторизованные дивизии, каждая из которых имела бы согласно штату военного времени по 12 000 бойцов и командиров, 257 танков и 73 бронеавтомобилей.
За исключением чрезвычайного большого количества танков – вполне разумное решение.
Всего планировалось создание пятнадцати таких дивизий: в 1940-м году — восемь и в первой половине 1941-го года — семь.
До начала Советско-финской войны удалось сформировать лишь пять из них: 1-ю, 15-ю, 65-ю, 109-ю и 194-ю. Уже во время онной, с учётом полученного боевого опыта, было принято второе вполне разумное решение: моторизованные дивизии начали переформироваться в мотострелковые - имеющие в своём составе три мотострелковых и один артиллерийский полки и вместо четырёх танковых полков - всего лишь один танковый батальон. Первое такое соединение - 173-я мотострелковую дивизию, даже успели сформировать и отправить на Северо-Западный фронт. Ещё три стрелковые дивизии 1-й армейской группы (36-я, 57-я, 82-я), начали преобразовываться в мотострелковые прямо на месте.
Уже после Зимней войны, было решено вообще отказаться от формирования большинства моторизованных дивизий. В итоге, до июля 1940-го года сохранились только четыре таких: 1-я, 15-я, 81-я и 109-я. Все же прочие - 29-я, 33-я, 58-я, 65-я, 109-я, 194-я – переформируются в мотострелковые, а то и вообще – в обычные стрелковые дивизии.
То есть, на своих собственных ошибках поняв, что толпами несущихся на противника танков войну не выиграешь, высшее руководство РККА стало руководствоваться более взвешенным подходом к формированию подвижных соединений. Такие «сбалансированные» по танкам, использующей в качестве тяги тягачи артиллерии и ездящей на грузовиках пехоте мотострелковые дивизии, можно было в случае необходимости объединять в корпуса, те в армии…
Какие проблемы, то?
Сделали бы так и, было бы нам всем счастье, а Вермахту – капут с кирдыком!
Однако, после «Особого» совещания в Кремле по итогам Советско-финской войны, в стране в целом и в Красной Армии в частности - произошли весьма странные события, в которых не помешало бы разобраться…
Чуть позже.
Следом за отстранением (добровольной отставкой, если угодно) Ворошилова и Шапошникова, произошло…
Нет, не просто «редко упоминаемое» историками событие. Вообще ими не упоминаемое, как будто бы его и не было. И даже «правдорубы» типа Витька Резуна, иль Маркса Солонина - предпочитают про него молчать-помалкивать… Что ещё более удивительно, помалкивают в тряпочку и их антиподы, в лице к примеру официального кремлёвского историка Алексея Исаева.
А ведь какая тема!
24 июля 1940-го года, из состава коллегиального органа управления Вооружёнными Силами - «Главного военного совета РККА» (ГВС РККА) выходит его Председатель – Ворошилов, а вслед за ним…
Сталин!
Чудные однако делишки творились в стране после «Особого» совещания в Кремле по итогам Советско-финской войны.
Впрочем, мы к этому ещё вернёмся. Пока лишь о том, как этот «выход» повлиял на наши мотострелковые войска.
***
На этом примере можно изучать роль личности в истории. Нет «личности» в Главвоенсовете и, в Вооружённых силах страны начинается прямо какой-то лютый пи@дец.
Не то что бы какой-то опыт - набитый на лбу шишками от собственных ошибок…
О чём вы?
Сам «коллективный разум» этого коллегиального органа - тут же куда-то пропал и, начались «движняки» - как будто подсказанные нижним отделом позвоночника.
Было принято решение сформировать восемь танковых корпусов, состоящих из 18 танковых и 8 моторизованных(!) дивизий… Так как из последних имелось всего четыре, моторизованные дивизии формировались на базе существующих мотострелковых дивизий, два «лишних» полка (стрелковый и артиллерийский) которых передавались в танковую дивизию, а танковый полк разворачивался из существующего танкового батальона с доукомплектованием такими же батальонами других стрелковых дивизий.
Всего же, ради формирования нежизнеспособных уродцев - механизированных корпусов, летом 1940-го года были «раздербаненны» следующие вполне сколоченные, боеспособные соединения:
Пять управлений стрелковых корпусов с корпусными частями (24-й, 49-й, 51-й, 55-й, 57-й СК).
Два управления кавалерийских корпусов (3-й и 4-й КК).
То что эти - имеющие по тысяче с лишним разномастно-разношерстных танков, монстры не боеспособны от слова «совершенно» - подтвердили результаты трёх учений 4-го механизированного корпуса генерала Потапова проводимые в августе, в сентябре и в октябре 1940-го года:
«Штабы и командный состав не научились организовывать бесперебойную связь в динамике боя, а делегатская служба оказалась крайне слаба. Командиры слабо представляли себе систему управления такими сложными организмами как механизированный корпус и танковая дивизия. Штабы не научились должным образом организовывать разведку. Плохо организовывались взаимодействие между танками, пехотой и артиллерией142».
Казалось бы надо приостановиться, призадуматься и пересмотреть некоторые аспекты такой огульной «механизации» РККА…
Однако как любила поговаривать одна историческая личность, гореть ей в аду:
«Процесс пошёл!».
И той же осенью, формируется 9-й механизированный корпус.
Однако, это только цветочки…
Как известно в «реальной истории», как только Начальником Генерального штаба стал Жуков, началось формирование танковых корпусов «третьей волны» и число их вплотную приблизилось к отметке «тридцать».
Уверен, у думающих людей напрашивается вопрос на китайском:
«Анахахуа?».
Сидящие на окладе от Генштаба Российской Федерации официальные кремлёвские историки, типа вышеупомянутого Алексея Исаева, обычно отвечают так:
«После столь впечатляющего разгрома Франции летом 1940-го года силами Панцерваффе, советское военное руководство впечатлилось и решило обзавестись точно такими же силами. Но
