Книга Конан-варвар. Алая цитадель - Роберт Ирвин Говард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Похоже, нечто подобное испытывал и Конан. Варвар остановился и, оглядевшись, сказал:
— Дальше не пойдем. Ни к чему заявляться к их воротам ночью. Нас могут не впустить. К тому же нам не мешает отдохнуть — кто знает, как там встречают чужаков. А несколько часов хорошего сна — и опять можно будет хоть удирать, хоть драться.
Он направился к группе кактусов, расположенных хороводом, — обычное явление в южных пустынях. Прорубив в колючих зарослях узкий проход, он жестом пригласил Валерию войти.
— По крайней мере, змеи нас здесь не достанут.
Она со страхом посмотрела назад — туда, где милях в шести глухой стеной встал лес.
— Что, если драконы по ночам выходят из леса?
— Будем сторожить по очереди, — успокоил он ее, хотя из ответа неясно было, что же все-таки делать, окажись это правдой.
Взгляд варвара был прикован к городу в нескольких милях от лагеря. Ни единого огонька на башнях; безмолвное, таинственное пятно черной громадой высилось в лунном сиянии на фоне иссиня-черного неба.
— Ложись и спи, — сказал Конан. — Я посторожу первым.
Она замялась, украдкой взглянула на него, но варвар уже сидел, скрестив ноги, у бреши в живой ограде, положив меч на колени и обратившись лицом к равнине, спиной — к девушке. Не сказав более ни слова, она легла на песок.
— Разбуди меня, когда луна будет в зените, — привычным повелительным тоном сказала она.
Он ничего не ответил, даже не обернулся. Последним, что видела Валерия, прежде чем провалиться в сон, была его мускулистая фигура — неподвижная, словно отлитая из бронзы статуя в обрамлении из россыпи звезд.
2. В мерцании зеленых камней
Валерия проснулась внезапно, как от толчка; над равниной занимался бледный рассвет.
Она села, потирая кулаками глаза. Конан, сидя на корточках над срезанным кактусом, со знанием дела выдергивал из зеленой мякоти колючки.
— Ты так и не разбудил меня! — в ее голосе сквозило возмущение. — Из-за тебя я проспала всю ночь!
— Вчера ты сильно устала, — отвечал он. — Да и заду твоему порядком досталось за время путешествия: вы, пираты, непривычны к верховой езде.
— А сам-то ты кто?
— Ну, прежде чем стать пиратом, я был козаком, а вся жизнь козака проходит в седле. Я сплю вполуха, как пантера, которая в ожидании добычи затаилась у тропы на водопой. Пока глаза спят, мои уши видят все вокруг.
И в самом деле, огромный варвар выглядел таким же свежим, как если бы он всю ночь провел на мягком золоченом ложе. Удалив колючки, он срезал грубую кожицу и протянул девушке толстый сочный лист.
— Попробуй-ка, язык проглотишь. Для жителей пустынь кактус — это и еда, и питье. Одно время мне довелось быть начальником в отряде пустынников-зуагиров, живущих разбоем на караванных путях, от них и научился.
— И кем ты только не был! — воскликнула она с насмешкой, плохо скрывавшей неподдельное восхищение.
— Пожалуй, королем хайборийского королевства, — усмехнулся Конан, запихивая в рот огромный кусок кактуса. — Знаешь, иногда так хочется стать королем. Может быть, я им и стану… когда-нибудь. Чем я хуже других?
Она не нашлась что ответить, лишь покачала головой в ответ на невиданное нахальство варвара и занялась своей долей кактуса. К ее удивлению, вкус этой еды не был лишен приятности, а прохладный сок превосходно утолял жажду. Покончив с завтраком, Конан вытер о песок руки, встал, расчесал пальцами гриву черных волос и наконец, застегнув ремень с ножнами, сказал:
— Ну что ж, пошли. Если жители этого города намерены перерезать нам глотки, пусть сделают это сейчас, пока не наступила дневная жара.
Мрачная шутка сорвалась с языка неосознанно, но Валерии подумалось, что его слова вполне могут оказаться пророческими. Поднявшись, она в свою очередь надела пояс. Ночные страхи прошли. Ревущие драконы из синеющего в отдалении леса уже казались полузабытым сном. И когда она бок о бок с киммерийцем покидала стоянку, ее походку отличала самоуверенность и грация. Какие бы испытания ни ждали впереди, врагами, несомненно, окажутся мужчины. А за свою жизнь Валерия из Ватаги Красных Братьев еще не сталкивалась ни с одним мужчиной, чей вид поверг бы ее в смятение.
Конан сверху вниз посмотрел на шагавшую рядом девушку — ее свободная, широкая поступь почти не отличалась от его энергичного шага.
— Ты скорее ходишь как горец, чем как моряк, — одобрительно заметил он. — Ты родом случайно не из Аквилонии? Даже солнце Дарфара не сожгло твою кожу. Ее белизне позавидовала бы не одна принцесса.
— Ты прав, Аквилония — моя родина.
Странно, но его комплименты уже не раздражали, наоборот — неподдельное восхищение варвара доставляло ей удовольствие. Если бы ее смену этой ночью отстоял кто другой, Валерия возмутилась бы: она всегда с яростью отвергала любые поползновения мужчин встать на ее защиту или покровительствовать ей — и все из-за того, что она, видите ли, всего лишь слабая женщина. Но вот с ней точно так же обошелся этот мужчина, а Валерии почему-то было приятно. А кроме того, он не воспользовался случаем в минуту, когда она была испугана, слаба и, значит, не смогла бы дать отпор его желаниям. В конце концов морская воительница пришла к выводу, что ее спутник — личность во всех отношениях необычная.
Над городом вставало солнце, окрашивая башни в зловещий темно-красный свет.
— Ночью при луне они черные, — глухо проговорил Конан, по его лицу пробежало облачко, в глазах отразилось крайнее суеверие, присущее варварам. — А утром на солнце они почему-то красные, будто кровь. Не нравится мне этот город.
Однако они не сбавили шага, и тут Конан вдруг обнаружил еще кое-что: ни одна дорога не вела к городу с севера.
— Я не вижу на земле следов от копыт, — снова заговорил он. — Многие годы, если не века, ее не касался плуг, но посмотри, — он указал на полузасыпанную, полузаросшую кактусами канавку, — было время, когда здесь занимались земледелием.
Валерия и сама уже обратила внимание на следы древней оросительной системы. В недоумении она окинула взглядом равнину и нахмурилась: открытое пространство окружало город со всех сторон, простираясь до кромки леса, протянувшегося высоким плотным кольцом. Что скрывалось в лесной чаще, как далеко она еще простиралась — о том можно было только догадываться.
Валерия с тревогой посмотрела на город. Ни блеска шлемов или наконечников копий на укреплениях, ни призывных звуков труб, ни
