Книга Знак Гильдии - Ольга Голотвина

– Что поделаешь, раз он такой упрямый, весь в свою мамашу. Придется взять с собой, хоть на глазах будет.

* * *

Еле заметная тропинка вилась меж угрюмых деревьев, плутала в кустах, ныряла под коряги и поваленные стволы, терялась в густых зарослях папоротника и возникала вновь, заманивая в чащу. На редкость подлый вид был у этой тропинки. Словно она хотела укусить случайного путника за пятку.

Но спасибо ей уже за то, что она была. И бежала примерно в ту сторону, куда путникам и надо.

А когда она, вильнув в последний раз, исчезла окончательно, растворилась в непролазной зеленой каше, люди перестали чувствовать себя хозяевами положения. Казалось, что на всем свете были только они и эта бескрайняя непролазная чащоба.

– Слева шиповник разросся, не продраться, – доложил Аранше присмиревший Лопоухий. – Мы попробовали топорами, но его там море. Справа деревья чуть стволами не срослись. А впереди овраг, может, по дну попробуем?

– Дно сухое?

– Хоть танцы устраивай!

Насчет танцев Лопоухий явно преувеличил. Овраг с крутыми песчаными стенами был так узок, что идти приходится гуськом. А дно уходило все глубже и глубже – ущелье какое-то, а не овраг!

А корни-то, корни! Одни – мелкие и частые, как рыболовная сеть, другие – толстые, норовящие дать подножку...

Наемники шли мрачные и злые. Мешки с провизией, которые они раньше почти не замечали, теперь гнули их плечи, вызывали желание шваркнуть груз наземь и брести дальше налегке.

Лопоухий что-то протестующе бубнил себе под нос, вызывающим движением перекидывая дорожную суму с одного плеча на другое.

Если бы он знал, что несет в своей суме! Если бы мог заметить, какие взгляды бросает на него идущий позади Ильен!

Юному алхимику было не по себе. Ведь это он только с Арлиной держал себя этаким всезнающим ученым, великим специалистом по Душе Пламени. На самом деле он почти ничего не знал о веществе, которое сотворил своими руками. Если в бочонок попадет искра, будет о-го-го!.. Если не беречь его от сырости, никакого «о-го-го!» не будет. А что еще? Как влияют на состав солнечные лучи? Тряска в пути? Запахи листвы и хвои, в конце концов?

Поглощенный сомнениями, Ильен не замечал усталости и брел так мрачно и упрямо, что десятник время от времени бросала на него одобрительные взгляды: хорошо держится мальчишка, не скулит.

Лучше всего путешествовать было маленькому Денату. Он восседал у мамы на плечах, с удовольствием поглядывал по сторонам и вертел в руках игрушку – ту сосновую шишку, что дала ему Арлина.

Вскоре движение отряда замедлилось: корни сплетались все гуще. Да какие корни-то! Даже топор с трудом оставлял на них зазубрину.

Наконец Аранша не выдержала, сдалась:

– Ладно, парни, поворачиваем!

Отряд повернул только для того, чтобы убедиться: путь назад отрезан. Бурые древесные змеи сплелись, свились, перегородили овраг, стены которого были здесь выше человеческого роста.

Тут уж даже самые легкомысленные поняли: это ловушка.

– Наверх по корням! – чуть охрипшим голосом приказала Аранша.

Вот тут-то ловушка и показала себя во всем коварстве. Корни, у самого дна такие прочные и цепкие, наверху рассыпались в пальцах, словно труха. А когда один из наемников забрался другому на плечи и попробовал вылезти наверх, он не просто сорвался, но и обрушил на себя приличный пласт песка.

Овраг надежно держал добычу. Проклятые корни рыболовной сетью захлестнули людей. И никому не хотелось думать о рыбаке, забросившем этот чудовищный невод.

– Денат, маленький мой, – сдавленно произнесла Аранша. – Встань мне ножками на плечи, не бойся, я поддержу. Потом подниму руки, попробуй встать мне на ладони, чтоб повыше. Выберешься – будешь молодец!

В смятении женщина начисто забыла, что ее сын не такой, как все, и что вряд ли его удержат эти песчаные стены.

– Не полезу! – заупрямился Денат. – Не хочу! Нам надо туда! – Он вытянул крепенькую ручку, указывая направление.

– Туда корни не пускают, – буркнул Ильен.

– Они шутят! – убежденно сказал Денат. – Играют.

И словно для того, чтобы включиться в эту странную игру, он размахнулся и бросил шишку. Она ударилась о стену оврага, покатилась, исчезла в переплетении мелких корней.

И тут же два наемника, что безнадежно пытались прорубить путь вперед, разом выпрямили спины и обернулись.

– Аранша! – закричал один. – Парни! Давайте сюда!

– Они дальше сухие! – изумленно подхватил второй. – Прямо труха! Не то что топором – руками можно!..

Воодушевленные наемники ринулись на зов. Появилась надежда пробиться наружу! А с надеждой гору перевернешь и вершиной в землю воткнешь!

Впрочем, такие усилия не понадобились. Дно оврага резко пошло вверх, и вскоре путники оказались по другую сторону зарослей шиповника.

А выбрались из оврага – ахнули! У ног лежала тропинка, зовущая на север. Да не тропинка, а тропа! Кусты почтительно расступались перед ней, деревья заботливо плели над ней зеленую крышу, оберегая от жарких лучей. Просто парковая аллея! Только королеве и прогуливаться по такой!

Наемники недоверчиво остановились.

– Заманивает! – сплюнул Лопоухий. – Откуда здесь тропа? Кто ее протоптал? Куда заведет?

Но Аранша не была согласна с ним: вспомнила, как досталась им шишка, с которой только что играл ее замечательный, самый умный на свете ребенок.

Вспомнила об этом и Волчица. Бесстрашно шагнула на тропу, вскинула руку к груди и крикнула в лесную чащу:

– От нашего лесовика вашему лесовику – поклон и привет!

И в ответ ей на ветке звонко и радостно засвистел дрозд.

31

– Вот послали Безликие детишек! – выговаривал дочери трактирщик Вьянчи. – Новые постояльцы нагрянули, работы выше головы, а тебя до утра не доищешься! А где этот бездельник Лянчи?

– Я тоже сейчас убегу! – обрадовала отца дерзкая девица. – Перекушу только. А брат в поселке, с рыбаками, и жена его тоже там. Мы известняк ломаем, дробим и на костре прокаливаем.

– В поселке! Поселка-то нет, одни развалины. А теперь чего затеяли – в чудище горелыми камнями пулять! Его даже стрелы не берут! Заезжий дурень додумался, а вы и рады стараться! Мать тоже там?

– Нет. С вечера ушла, сказала – всю ночь молиться будет.

– Молиться можно и дома. Если Хвостатая и впрямь богиня, то услышит откуда угодно. А нет, так и с берега не доорешься. Ступай к гостям!

– Ой, там уж и гости! Заглянула я, посмотрела. Рвань бродячая! Еще и слугу с собой за стол посадили!

– Обтрепались потому, что корабль потонул, а они два дня на досках. Ты бы послушала, до чего интересно рассказывают! Слугу за стол сажают – на то их воля. Платят же! И лопают так, что любо-дорого. А ты никуда не пойдешь! Тебе, вертихвостке, хоть камни жарить, хоть на чужих развалинах рыться – все едино, лишь бы с кем позубоскалить!