Книга Искусственный интеллект. Этапы. Угрозы. Стратегии - Ник Бостром

Второе соображение касается ситуации конкуренции проектов, в этом случае при создании КИМГМ лидер может упрочить свое преимущество. Возьмем сценарий, в котором у лидирующего проекта по созданию КИМГМ есть шестимесячная фора по сравнению с ближайшим преследователем. Предположим, что первые работающие эмуляторы будут безопасными, терпеливыми и станут с готовностью сотрудничать с людьми. Если они работают на быстром оборудовании, то смогут потратить целую субъективную вечность в поисках ответа на вопрос, как создать безопасный ИИ. Например, если они работают на скоростях, в сто тысяч раз превышающих человеческие, и способны, не отвлекаясь, заниматься проблемой контроля в течение шести месяцев звездного времени, то смогут продвинуться в ее решении на пятьдесят тысяч лет дальше к тому моменту, когда столкнутся с конкуренцией со стороны эмуляторов, созданных в рамках проекта ближайшего конкурента. При наличии доступного аппаратного обеспечения они смогут еще ускорить свой прогресс, запустив миллиарды собственных копий независимо работать над различными подзадачами. А если лидирующий проект использует свое шестимесячное преимущество для формирования синглтона, то сможет купить своей команде по разработке ИИ неограниченное количество времени для решения проблемы контроля[558].

В целом возникает ощущение, что в случае, если КИМГМ появится раньше ИИ, риск перехода к ИИ может быть ниже. Однако если сложить остаточный риск перехода к ИИ с риском предшествующего ему перехода к КИМГМ, становится не столь понятно, как соотносится совокупный экзистенциальный риск сценария «сначала КИМГМ» с риском сценария «сначала ИИ». Получается, что если смотреть скептически на способность человечества управлять переходом к ИИ — приняв во внимание, что человеческая природа или цивилизация могут улучшиться к тому моменту, когда мы столкнемся с этим вызовом, — то сценарий «сначала КИМГМ» кажется более привлекательным.

Чтобы понять, следует ли продвигать идею создания технологии полной эмуляции головного мозга, нужно учесть еще несколько важных моментов.

Во-первых, следует помнить об уже упомянутой связке технологий: движение в сторону КИМГМ может привести к созданию нейроморфного ИИ. Это причина не настаивать на эмуляторах[559]. Несомненно, есть некоторые варианты синтетического ИИ, которые менее безопасны, чем некоторые нейроморфные варианты. Однако в среднем кажется, что нейроморфные системы более опасны. Одна из причин этого в том, что имитация может подменить собой знание. Чтобы построить нечто с нуля, обычно нужно сравнительно хорошо представлять, как будет работать система. Но в таком понимании нет нужды, если всего лишь копируешь какие-то свойства уже существующей системы. Полная эмуляция головного мозга полагается на масштабное копирование биологической системы, что не требует досконального понимания механизмов познания (хотя, без сомнения, понадобятся серьезные знания на уровне ее компонентов). В этом смысле нейроморфный ИИ может походить на КИМГМ: его можно получить путем плагиата различных элементов без необходимости того, чтобы инженеры имели глубокое математическое понимание принципов ее работы. Зато нейроморфный ИИ не будет похож на КИМГМ в другом аспекте — у него не будет по умолчанию человеческой системы мотивации[560]. Это соображение говорит против стремления двигаться по пути КИМГМ, если в результате может появиться нейроморфный ИИ.

Во-вторых, о чем нужно помнить: КИМГМ, скорее всего, подаст нам сигнал о своем скором появлении. В случае ИИ всегда есть возможность неожиданного концептуального прорыва. В отличие от него, для успеха эмуляции головного мозга требуется совершить множество трудоемких предварительных шагов: создать высокопроизводительные мощности для сканирования и программное обеспечение для обработки изображений, проработать алгоритм моделирования нейронной сети. Поэтому можно уверенно утверждать, что КИМГМ еще не на пороге (и не будет создан в ближайшие двадцать–тридцать лет). Это значит, что усилия по ускорению создания КИМГМ имеют значение лишь для тех сценариев, где машинный интеллект появляется сравнительно нескоро. Это делает инвестиции в КИМГМ привлекательными для тех, кто хотел бы, чтобы взрывное развитие интеллекта исключило другие экзистенциальные риски, но опасается поддерживать разработку ИИ из страха, что этот взрыв произойдет преждевременно, до того как будет решена проблема контроля. Однако, похоже, неопределенность относительно сроков этих событий настолько велика, что не стоит придавать этому соображению слишком большой вес[561].

Поэтому стратегия поддержки КИМГМ более привлекательна, если: 1) вы с пессимизмом смотрите на способность людей решить проблему контроля над ИИ; 2) не слишком беспокоитесь по поводу нейроморфного ИИ, многополярных исходов и рисков второго перехода; 3) думаете, что КИМГМ и ИИ будут созданы довольно скоро; 4) предпочитаете, чтобы сверхразум появился не слишком рано и не слишком поздно.