Книга Грязные улицы Небес - Тэд Уильямс

Я около часа болтал (в основном привирая о событиях в отеле) с коллегами из «тошнотворного хора» — с одним, с двумя, с тремя собеседниками. Впрочем, Моника и остальные ангелы видели, что мне хотелось посидеть в одиночестве — пусть даже в зале, заполненном людьми. Они не задерживались долго за моим столиком. Здесь каждый время от времени страдал от навязчивых мыслей, которые неделями цеплялись за ум, как крючки. И одной из лучших черт «Циркуля» было то, что вы получали в нашем баре покой и уединение.

Я знал, что утром следующего дня отправлюсь в «Мекку» для официального отчета. У меня пока не было заготовленной речи, но я не хотел заморачиваться этим — слишком много людей наверху будут рады не заметить мой рассказ о событиях в «Рэлстоне». И, конечно, мои боссы уже выясняют, насколько сильно я был осквернен дружбой с Сэмом. Хотя они в чем-то правы. Я позволил ему уйти.

Пока посетители бара вели беседы, смеялись и распивали напитки, я обдумал несколько вариантов разговора с Темюэлем. Меня немного смущало ощущение легкости и бестелесности. В принципе оно было приятным. Я чувствовал себя как перышко. Как то невидимое перо, которое я носил в своем кармане, даже не зная о нем. Подумать только! Этот небольшой предмет мог взорвать знакомый мне мир. Оставалось надеться, что Небеса действительно были Небесами или, по крайней мере, их хорошей копией. В противном случае серьезные вопросы так и будут вертеться по кругу, переливаясь из пустого в порожнее.

Тревожные мысли не позволяли мне расслабиться. Казалось, что они никогда не закончатся. Входя в подобный режим размышлений, люди иногда доводят себя до полного сумасшествия. Я решил дать боссам полуправду — два-три непреложных факта, за которые можно будет цепляться вопреки всем возражениям. Я уже знал, как лгать Небесам. На самом деле этот способ мало чем отличался от моих прежних уверток. Просто более прямой подход к обману. Обычная политика офисной жизни. Небесные пути могли быть вымощены интригами и канцелярскими папками, но я провел на этих грязных улицах достаточно долгое время. Я знал, о каких поступках можно было говорить и о чем мне следовало помалкивать. В любом случае все будет в руках Господа.

Вскоре Юный Элвис завел глупый спор о пожаре в «Рэлстоне». Он вновь и вновь повторял, что это была диверсия какого-то демонического лорда, пытавшегося избавиться от конкурентов (частично он говорил правду, но его подозрения не имели ничего общего с реальными событиями). Когда Уолтер Сандерс предположил, что Юный Элвис сам взорвал здание в отместку за то, что его не пригласили на конференцию, я вообще перестал прислушиваться к разговорам коллег.

Молча наблюдая за посетителями бара, я втайне надеялся, что пройдет минута-другая, и на пороге «Циркуля» появится Сэм. Хотя, конечно, он не стал бы так рисковать. И еще я думал о Каз. Я много думал о ней. Мысли о любимой и недостижимой женщине напоминают Ад, который ты можешь вызвать, не рисуя ни одной пентаграммы.

Сразу после полуночи в зал вошел Клэренс. Хвала Всевышнему, на этот раз он не привел с собой Гарсию Виндовера. Стажер поприветствовал Монику и остальных ангелов, затем заказал кружку пива и сел за стол напротив меня.

— Как дела? — спросил он.

— Слушай, стажер, тебе не было противно шпионить за нами? Мы ведь считали тебя своим товарищем.

Он с удивлением нахмурил брови.

— Но я должен был выполнить задание. Меня специально выбрали для такой работы, и я не мог пренебречь своей миссией. Хотя, если честно… мне жаль нашего Сэма.

— Мне тоже. Чем теперь займешься? Отправишься на девятое облако получать медаль за предательство друга? Наверное, ты уже заслужил себе крылья?

— На самом деле я хочу остаться здесь. Понимаете, мне нравится эта работа. Я имею в виду обязанности адвоката, а не то задание, ради которого меня направили сюда.

Его слова не вызвали у меня и грамма доверия.

— Сэм говорил, что ты все время задавал ему дурацкие вопросы. «Почему мы здесь? Что реально происходит на земле и Небесах?» Ты хотел запудрить ему мозги? Притворялся, что сомневаешься в правильности нынешнего миропорядка?

На его лице промелькнуло странное выражение.

— Да. Я хотел посмотреть, не выдаст ли он какую-нибудь информацию о Третьем пути. Хотя иногда меня действительно интересовало его мнение. А вы, Бобби, когда-нибудь задавали такие вопросы?

Я пытался ненавидеть его, но у меня ничего не получалось. Он был молодым целеустремленным офицером, который яро выполнял порученные задания. Просто еще один праведный ангел Всевышнего.

— Однажды мы с тобой уже обсуждали эту тему. Я сказал тебе, что задавал лишь те вопросы, на которые мог получить ответы.

Он кивнул.

— Разумно, Бобби. Отныне советую вам не высовываться. Держитесь ниже травы. Иначе вляпаетесь в новые неприятности.

Теперь, наверное, я косился на него ошеломленным взглядом. Неужели он предупреждал меня о какой-то опасности? Или готовился предъявить обвинение? Или Клэренс принимал участие в какой-то более сложной игре?

Нет, мне не хотелось выяснять детали. Я оперся руками о стол и поднялся на ноги (что в моем состоянии было очень трудно сделать). Мне надоело размышлять над подобными вопросами. Мое тело нуждалось в отдыхе. В принципе я не отказался бы и от других вещей, но сон занимал в этом списке приоритетное место. В любом случае, мне не хотелось тратить время на глупую историю, которую Джимми Стол рассказывал Сладкому сердечку. Речь шла о грабителе, который, пробираясь в чужой дом по застекленной крыше, провалился вниз, разбил голову и умер. Позже, убеждая небесного адвоката в своей невиновности, он утверждал, что проводил проверку соседских крыш. Парень якобы хотел убедиться, насколько они опасны для птиц. Совершенно несмешная история.

Я кивнул Клэренсу и направился к двери. Моника смотрела в другую сторону. Это избавило меня от прощания с ней.

Так как моя машина осталась на парковке у «Рэлстона», я решил пройтись пешком. Небольшая прогулка меня вполне устраивала. Это весенняя ночь была прекрасной. Из баров на Мейн-стрит выходили засидевшиеся посетители. Я шел вместе с ними, прислушиваясь к беседам и изумляясь их маленьким личным мирам. Они даже не представляли себе, какие события происходили вокруг них. Хотя я сомневался, что им захотелось бы участвовать в конфликте между Небесами и Адом. Теперь, когда галлу был убит, я мог вернуться в свои апартаменты. Но меня не тянуло в пустую и холодную квартиру. Там пришлось бы разбираться с разломанной кроватью, а это предполагало какой-то нудный труд. Мне же хотелось принять душ и рухнуть в постель. Я направился в мотель, в котором провел прошлую ночь — по моей просьбе Гарсия и Клэренс отвезли меня туда после Берегового парка. Смешно сказать, но я уже привык к мотелям.

Из клубов выходили последние завсегдатаи. Владельцы закрывали бары и шли к своим машинам или к автобусным остановкам. Вскоре я остался единственным человеком, шагавшим по улице. Жилые здания на каждой стороне Джефферсон погружались в дрему. Редкие освещенные окна создавали абстрактные узоры, похожие на картины модернистов. Я зашел в небольшой ночной магазин и купил бутылку с апельсиновым соком. Бородатый индус за стойкой едва взглянул на меня. Он не мог оторваться от экрана маленького телевизора, по которому шла какая-то пенджабская мыльная опера.