Книга Последний танцор - Дэниел Моран

Столики в «Пузырях», даже сравнительно дешевые в центре, откуда обзор намного хуже, заказывают за несколько месяцев. Чтобы посадить нас троих, управляющему наверняка пришлось аннулировать чей-то заказ. Из центрального зала к периметру проложен ажурный сорокаметровый мостик. Все периферийные пузырьки абсолютно прозрачны, равно как столы и кресла внутри них. Со стороны кажется, что посетители, сервировка и блюда парят в пространстве.

Я встретил Джея и Шель в холле ресторана. Они разделись в гардеробе, а я свой гермокостюм сдавать не стал. Свернул потуже и сунул под мышку. Джей неодобрительно покосился на меня — должно быть, посчитал параноиком, — но промолчал.

Ну и пусть считает!

Он подхватил кузину под руку, и мы все последовали в зал за величественным метрдотелем в расшитом золотом фраке.

Я уже говорил, кажется, что Джей просто красавчик? Так вот, в паре со своей сногсшибательной сестричкой он дал бы сто очков вперед самому Аполлону, а Мишель без труда затмила бы собой Афродиту и Артемиду, вместе взятых. Мой заместитель ради такого случая постригся, побрился и разоделся в пух и прах. Один только смокинг белого шелка обошелся ему минимум в сотню кредитов. Я посчитал нетактичным спрашивать, от кого из них так изумительно воняет, но ничуть не сомневался, что окутавшая меня волна тонких ароматов имеет прямое отношение к городу Парижу. И отнюдь не к тому, что в Техасе или Иллинойсе.

Никогда не считал себя знатоком и ценителем мужской красоты, да и женской тоже, честно признаться, но скажу откровенно: на фоне Мишель ее двоюродный братец безнадежно проигрывал. В облегающем черном платье, высоких черных сапожках, черных перчатках до локтей и умопомрачительной шляпке, словно выхваченной прямиком из «Завтрака у Тиффани», эта грациозная миниатюрная блондинка заставила затрепетать от восхищения даже такого старого пердуна, как ваш покорный слуга. Я не стал говорить Шель, что она удивительно похожа на молодую Мэрилин Монро — вряд ли это имя знакомо ее поколению.

Кожа нежная, бархатистая и такая гладкая, какая бывает только у очень юных или недавно прошедших курс регенерации. Будто первый распустившийся весенний листочек с едва заметными прожилками кровеносных сосудов. Профессиональный макияж, выгодно подчеркивающий бездонные синие глаза, сияющие сапфировыми звездами. И в довершение ансамбля — сережки с крупными изумрудами безупречной огранки. В общем, выглядела она так, словно только что сошла с подиума одного из самых фешенебельных модельных агентств.

Наваждение рассеялось, стоило ей сделать несколько шагов.

Джей предусмотрительно присобачил к подошвам ее сапожек магнитные накладки, но бедняжка впервые в жизни пребывала в невесомости, и это было так комично, что я все губы искусал, чтобы удержаться от смеха. С грехом пополам мы все-таки добрались до своего столика и сделали заказ официанту. Человеку, естественно, — в «Пузырях» обслуживание только на высшем уровне.

Мишель, до этого момента не закрывавшая рта, внезапно притихла. Я-то знаю почему: девочку до глубины души потрясла открывшаяся ее взору фантастическая панорама. Ресторан находится на самой окраине. Раньше он располагался ближе к центру, но его перенесли в связи с развернувшимся строительством. Отсюда видно все: Земля, Луна, «На полпути», мириады неподвижных звезд и медленно перемещающиеся среди них бортовые огни грузовых и пассажирских судов.

А еще очень хорошо видна семикилометровая сигара «Единства» — самая большая рукотворная структура на всей станции. Шель сразу углядела линкор и ткнула пальчиком:

— А это что такое?

— Это крупнейший боевой корабль за всю историю.человечест-ва, — объяснил я. — С его помощью наши правители рассчитывают добраться до других планет и покорить их. «Единство» заложили в семьдесят втором и планируют запустить в семьдесят девятом.

Что-то ей не понравилось в моем ответе. Мишель озабоченно покачала головой:

— И они строят его здесь, на станции?

— Ну да. Где же еще его строить? «На полпути» идеально подходит.

— Но я слышала, что террористы не прекращают попыток уничтожить корабль.

— Было такое дело пару раз, — нехотя признал я. — Только если убрать его отсюда и завершать сборку в открытом космосе, «Единство» почти наверняка взорвут. Видишь ли, детка, верфь расположена в центре густонаселенного жилого массива, а у противников строительства совести существенно больше, чем у тех же миротворцев. Вот они и воздерживаются пока.

— Пока? А если они все-таки атакуют? Гильдия или Даль-непроходцы?

— Тогда половина населения «На полпути» отправится в последний путь, и на Земле неделю будут идти метеоритные дожди из трупов.

Грубовато, конечно, с моей стороны, но меня эта девчонка уже достала своей простотой.

— Успокойся, Шель, — улыбнулся Джей, ласково погладив сестру по плечу. — Ничего подобного никогда не случится. Мы об этом позаботимся. Ты же мне доверяешь?

— Доверяю... — с сомнением в голосе пробормотала девушка.

Тут нам принесли закуски, и этот никчемный разговор сам собой прекратился, что меня несказанно обрадовало. Ужасно не люблю, когда меня тычут носом в дерьмо. Я и без нее знаю, что мы сидим тут как на пороховой бочке, только слезть с нее не можем. Вообще-то я не рассчитывал долго задерживаться в обществе молодых людей и договорился с секретаршей, чтобы та мне звякнула часиков в восемь. Тогда можно будет с чистой совестью сослаться на срочный вызов и смыться, а кузен с кузиной пускай любуются Вселенной и предаются романтическим воспоминаниям.

Моим планам досрочно покинуть ресторан не суждено было сбыться. За десертом и кофе завязалась такая острая полемика, что мне пришлось произвести срочную переоценку своего первоначального мнения об умственных способностях мадемуазель Альталомы. Не то чтобы меня это сильно удивило — по-настоящему умные женщины никогда не торопятся раскрывать все свои карты при первом знакомстве, гораздо выгоднее поначалу прикинуться дурочкой, чем сразу отпугнуть мужика своим интеллектуальным превосходством. В дни моей юности это был излюбленный прием стареющих школьных учительниц, библиотекарш и прочих тружениц умственного труда, желающих заполучить хоть завалящего, но все-таки своего собственного мужа. Или по крайности любовника. Сейчас его используют реже, и это, на мой взгляд, признак прогресса. Меня поразило другое: откуда у этой юной красавицы взялись такие глубинные познания в человеческой психологии вообще и мужской в частности?

— Послушайте, — вновь заговорила она, слопав подряд огромное красное яблоко и пару свежайших эклеров, — предположим, группа боевиков Гильдии произведет нападение на «Единство». Как по-вашему, мсье Корона, такой акт будет оправданным с их стороны?

— Прежде всего, это будет враждебный акт, равнозначный объявлению войны. Они никогда не совершат подобную глупость.

— Нет, вы сначала ответьте, оправданный или нет? — не позволила мне уклониться от ответа Мишель.