Книга Обещание Серебряной Крови - Джеймс Логан

показалось, что он заметил намек на улыбку под ее хмурым взглядом. — В любом случае, первая часть сделана.

— Давай не будем забегать вперед, — предостерегла Ашра. — Нам предстоит пройти долгий путь.

Дальше они шли молча.

 

— Я... я думаю, это та самая, — отважился сказать Падран, срывая незакрепленную нитку с одной из своих манжет.

— Ты говорил то же самое о последней комнате, — ответил Лукан.

— Да, но... Я уверен, что на этот раз...

— И это ты говорил, — заметила Ашра.

— Я знаю, но... у меня просто такое предчувствие...

Лукан подавил вздох. У него, конечно, не было никаких предчувствий — эта комната, насколько он мог видеть, выглядела точно так же, как и все остальные, полная старой мебели, прикрытой пожелтевшими покрывалами, с толстым слоем пыли на каждой поверхности. Сколько мы уже прошли? Он сбился со счета; это место представляло собой настоящий лабиринт, и они продвигались медленно, пока Падран обыскивал каждую комнату в поисках того, что искал. Мальчик упрямо отказывался объяснять, что именно это такое, возможно, опасаясь, что тогда его сочтут бесполезным, и поэтому они были вынуждены следовать за ним, пока он перебегал из комнаты в комнату. Падран был убежден, что каждая из трех последних комнат была правильной, но с каждым новым разочарованием Лукан чувствовал, что его терпение понемногу исчезает. У нас кончается время. Остальные тоже это знали; он видел это по напряженной линии рта Ашры, по взглядам, которые Блоха бросала на Падрана при каждом признании неудачи. Если эта новая комната не принесет никакой награды, ему придется потребовать от мальчика объяснений. Используя лезвие ножа, если будет необходимо. Он поморщился от этой мысли.

— Вот он, — взволнованно воскликнул Падран, подбегая к секции деревянной обшивки, которая ничем не отличалась от многих других, которые они видели раньше.

— Ты уверен? — с сомнением спросил Лукан. — Я не вижу никакой двери...

— Это была бы не потайная дверь, если бы ты мог ее увидеть, — парировала Блоха, закатывая глаза.

— Верно. Так что же мы искали?

— Вот этот подсвечник, — сказал Падран, переминаясь с ноги на ногу, словно чувствуя, что его спасение уже близко. — Опустите его!

Лукан взялся за железный подсвечник и сделал, как велел мальчик. Подсвечник поддался легче, чем он ожидал, скользнул вниз и с громким щелчком остановился. Часть деревянной панели распахнулась, за ней не было ничего, кроме темноты.

— Леди троицу любит, — пробормотал Лукан, забирая у мальчика фонарь, поднимая его и освещая потайной ход с голыми каменными стенами и пыльным полом, ведущий к двери, затянутой паутиной. — Как ты обнаружил это, Падран?

— Э-э, ну... — Мальчик всплеснул руками, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Одна из кошек забралась сюда, и я пытался ее найти, а там был паук — очень большой, с глазами на стебельках, и...

— Не имеет значения, — прервал его Лукан, оглядываясь на коридор. — Значит, эта дверь ведет в большой зал?

— Да.

— И куда?

— Э-э, примерно на полпути вниз по нижней галерее.

— Идеально. — В конце концов, план может сработать. Он похлопал мальчика по плечу. — Ты нам очень помог, Падран.

Мальчик вздохнул с облегчением:

— Значит... вы не сделаете мне больно?

— Больно? Нет, — ответил Лукан, поймав вопросительный взгляд Ашры и едва заметно кивнув. — Конечно, нет.

— Итак... э-э, я могу вернуться к своим обязанностям?

— Нет.

Мальчик моргнул:

— Но... я... я не понимаю...

Блоха поняла, и ее глаза испуганно расширились. «Не трогайте его!» — закричала она, когда Ашра подошла к мальчику сзади и прижала к его лицу влажную тряпку.

— И это говорит девочка, которая угрожала ему ножом, — с усмешкой заметил Лукан, когда Падран начал было сопротивляться, но быстро обмяк в руках Ашры.

— Я никогда не собиралась причинять ему боль, — запротестовала Блоха.

— С ним все будет в порядке, — ответила Ашра, осторожно опуская потерявшего сознание мальчика на пол. — Он проснется через час с сильной головной болью, не более того.

— А как же Фиерро? Он сказал, что перережет Падрану горло.

— Он этого не сделает, если будет в цепях, — ответил Лукан. — Пока Падран здесь, он в безопасности. Мы оставим ему фонарь.

Блоха кивнула, явно смягчившись:

— Хорошо.

— Давайте двигаться. — Лукан проверил, надежно ли пристегнут к поясу Клинок Сандино. Нельзя приходить на вечеринку поздно и без сувенира. Только не тогда, когда это единственное, что может спасти нам жизнь. — Ты знаешь план?

— Да, — ответила Блоха, скорчив гримасу. — И он плохо пахнет.

— Он завел нас так далеко.

— Это я завела нас так далеко.

Ашра прочистила горло.

— Мы с Ашрой завели нас так далеко, — поправилась Блоха.

— Тогда, я думаю, мне надо его завершить.

— Ты готов? — спросила Ашра.

— Я не уверен, что когда-нибудь буду готов, — ответил Лукан, почувствовав укол страха. — Через несколько минут я могу превратиться в дымящийся кусок мяса или в кучку пыли...

— Если тебе повезет, может, они просто превратят тебя в лягушку, — предположила Блоха. — Или в жирную рогатую жабу.

— И то и другое будет улучшением, — вставила Ашра.

— Они могут превратить меня во что угодно, — парировал Лукан, выдавив улыбку, — лишь бы я стал подальше от вас двоих. А теперь тихо.

Он первым двинулся по коридору, высоко подняв фонарь, его сердце билось быстрее с каждым шагом. Вот и все. Пути назад нет. Ашра и Блоха молча следовали за ним, и отсутствие разговоров заставило его вернуться мыслями к насущному вопросу. Блоха была права, план вонял хуже, чем недельной давности труп, оставленный на солнце, но это единственный шанс, который у них был. Отчаянная попытка спасти город, где ценой неудачи была смерть. Или, возможно, что-то еще хуже.

Дверь в конце коридора, возможно, и была потайным входом в большой зал, но в ее устройстве не было ничего секретного; потускневшая бронзовая ручка блеснула, когда Лукан приблизился. Он передал фонарь Блохе и взялся за ручку, сердце бешено колотилось у него в груди. Он прижался ухом к двери, но за ней ничего не услышал. «Готовы?» — прошептал он через плечо.

— Готова, — ответила Ашра, невозмутимая, как всегда. Блоха просто кивнула, на ее лице была написана решимость. Лукан почувствовал внезапное желание прижать ее к себе, эту пылкую девочку, которая пыталась обчистить его карман на Площади Серебра и Специй. Он знал ее чуть больше недели, но ему казалось, что она была рядом с ним гораздо дольше, дразня его и испытывая границы его