Книга Легенды Умирающей Земли - Джек Холбрук Вэнс

Ошерль создал четырех синих гоблинов трехметрового роста. Прыгая вперед и щелкая клыками, гоблины заставили антропофагов прытко убежать в лес.

Риальто, Ошерль и ошеломленная девушка вернулись к шатру, где Риальто подал ей укрепляющую нервы настойку и тихим, ровным голосом объяснил ей сложившиеся обстоятельства. Она слушала, устремив неподвижный взгляд в пространство, и, возможно, что-то поняла из того, что ей говорил волшебник, потому что через некоторое время расплакалась навзрыд. Риальто подмешал к настойке успокаивающее средство, и скорбь последней из Парагонов постепенно сменилась рассеянным сонным состоянием, в котором катастрофа ее жизни почти не вызывала эмоций; теперь она просто хотела сидеть рядом с Риальто, испытывая облегчение в присутствии спасителя.

Ошерль цинично поглядывал на сидевшую напротив парочку.

– Риальто, вы – любопытный субъект, представитель упрямой и загадочной породы.

– Почему же?

– Бедняга Дулька безутешен, его племя бродит по лесу в темноте – гоблины их так напугали, что они не отваживаются вернуться домой. Тем временем вы утешаете безмозглую самку и говорите ей любезности.

Риальто ответил спокойно и с достоинством:

– Я руководствуюсь соображениями галантности, выходящими за рамки твоего понимания.

– Вот еще! – Ошерль хрюкнул. – Вы тщеславны как павлин и уже подумываете о том, какие хвастливые позы произведут наилучшее впечатление на это едва половозрелое несмышленое существо, с которым впоследствии вы, несомненно, попытаетесь провести время в любовных утехах. Тем временем Дульке нечего жрать, а моя задолженность раздражает меня по-прежнему.

Риальто поразмышлял несколько секунд.

– Ошерль, ты хитер, но недостаточно. Меня не так просто отвлечь, как ты думаешь. Следовательно, вернемся к нашему прерванному разговору. Что еще – касательно сговора Сарсема с Хаш-Монкуром – ты позаботился от меня скрыть?

– Я не уделял особого внимания их замыслам. Вам следовало бы точнее определить, какие именно стороны их взаимоотношений вас интересуют.

– С упреждением? Как я могу знать, что именно меня заинтересует, до тех пор, пока не получу какие-нибудь сведения об их сговоре?

– По правде говоря, я знаю немногим больше вашего. Хаш-Монкур надеется осуществить свои планы с помощью Сарсема, но это неудивительно.

– Сарсем играет с огнем. В конечном счете он будет сурово наказан за двоедушие! Так наказан, чтобы его судьба послужила примером и предупреждением всем инкубам!

– Вы говорите так, будто конечный результат предопределен! – беззаботно заметил Ошерль.

– Что ты имеешь в виду?

Но Ошерль больше ничего не сказал, и Риальто, чтобы подчеркнуть свое недовольство, приказал ему выйти наружу и охранять шатер всю ночь. Ошерль упростил свою задачу, соорудив по углам шатра четыре огромные головы гоблинов, озаренные изнутри призрачным голубым сиянием; когда Риальто решил выглянуть из шатра, чтобы поинтересоваться, как идут дела, он сам испугался.

Вернувшись внутрь, Риальто устроил девушке постель; она легла и тут же заснула от полного эмоционального истощения. Через некоторое время Риальто тоже прилег отдохнуть.

Наутро девушка проснулась в сосредоточенно-безразличном настроении. Риальто устроил ей ванну в отдельном помещении и наполнил ее надушенной водой, а Ошерль, превратившись по такому случаю в служанку, приготовил для нее новый опрятный костюм: белые полотняные брюки, алую блузу с золотистыми пуговицами и черной бахромой, а также черные полусапожки, расшитые красными нитями. Девушка выкупалась, оделась и привела в порядок не слишком длинные черные локоны, после чего осторожно вышла в основное помещение, где Риальто присоединился к ней во время завтрака.

Пользуясь возможностями глоссолария, он обратился к ней на ее родном языке:

– Тебе пришлось пережить ужасную трагедию – позволь мне выразить сожаления по этому поводу. Меня зовут Риальто; так же как ты, я не родился в эту тоскливую эпоху. Могу ли я поинтересоваться, как тебя зовут?

Сначала девушка, казалось, не хотела отвечать, но потом произнесла упавшим голосом:

– Мои тайны больше не имеют значения. В своем внутреннем представлении я называю себя Фарудой, дочерью Зари или изысканной дочерью Рассвета. В школе меня прозвали Шалуке – «лучшая пловчиха». Так меня и называли подруги.

– Прозвище тебе подходит – и если ты не возражаешь, я так и буду тебя называть.

Девушка скорбно улыбнулась:

– Статус больше не дает мне права выбирать – это было бы непозволительной роскошью.

Риальто угадал, что имеет дело с какой-то сложной концепцией, и даже в какой-то степени ее понял.

– Верно, что основой самооценки должно быть некое «внутреннее преимущество» или «смелое утверждение о существовании заслуги». Если я назову тебя «Шалуке, победительница Смерти», разве это не станет основанием для гордости?

– Не сказала бы, ведь меня спасла только твоя помощь.

Услышав это замечание, Ошерль прокомментировал его:

– Тем не менее ты инстинктивно выбрала правильную тактику. Когда имеешь дело с Риальто Изумительным (да, я говорю о хозяине этого шатра и эксплуататоре моей задолженности), необходимо постоянно подбрасывать дрова в костер его неутолимого тщеславия. Громко расхваливай его привлекательную внешность, притворяйся потрясенной его мудростью – и в твоих руках он станет послушным, как глина.

Риальто сдержанно произнес:

– У Ошерля нередко бывает язвительное настроение. Невзирая на его сарказм, я действительно хотел бы заслужить твое расположение.

Шалуке не смогла удержаться от улыбки:

– Ты уже его заслужил, Риальто! Кроме того, я благодарна и Ошерлю за его помощь.

– Вот еще! – воскликнул Риальто. – Он гораздо больше сочувствовал проголодавшемуся каннибалу Дульке.

– Неправда! – возмутился Ошерль. – Вы не понимаете шуток!

– Так или иначе, – осмелилась спросить девушка, – могу ли я поинтересоваться, что теперь со мной будет?

– Когда мы закончим дела в этом эоне, мы вернемся ко мне в Альмерию и обсудим этот вопрос. А пока что считай себя моей помощницей – ты будешь присматривать за Ошерлем. Следи за тем, чтобы он прилично выглядел, внимательно выслушивал указания и послушно их выполнял!

Слегка усмехнувшись, Шалуке взглянула на инкуба:

– Как присматривать за таким хитрецом?

– Очень просто! Как только он станет лениться, достаточно произнести два слова: «пункты задолженности».

Ошерль неубедительно рассмеялся:

– Риальто Изумительный уже расставляет ловушки!

Риальто не обратил на инкуба никакого внимания. Взяв девушку за руки, он помог ей встать.

– А теперь – за работу! Ты уже не так опечалена, как вчера?

– Уже совсем не так! Риальто, благодарю тебя за доброту!

– Шалуке, дитя Зари (или как бы ты предпочла себя называть), тень катастрофы все еще висит над тобой, но меня радует, что ты уже иногда улыбаешься.

Ошерль произнес на языке двадцать первого эона:

– Физический контакт успешно осуществлен, программа переходит во вторую фазу… Несчастная беззащитная жертва, как она может сопротивляться Риальто?

– Ты судишь на основании однобокого жизненного опыта, – возразил Риальто. – В данном случае вопрос, скорее, можно было бы поставить следующим образом: «Как Риальто может сопротивляться несчастной беззащитной жертве?»

Девушка переводила взгляд