Книга Камера - Джон Гришэм

– Хороший вопрос. От брата я слышал, чтоЛинкольны по-прежнему обитают в округе Форд. Руби, вдова Джо, должно быть, ещежива. Боюсь, тебе придется отправиться в Клэнтон и навести справки на месте.Шериф там из афроамериканцев, с него бы я и начал. Соплеменников своих оннаверняка знает наперечет.

– Допустим, я разыщу Куинса. И что?

– Объяснишь ему, кто ты. Отдашь письмо.Скажешь, дед просил перед смертью простить его. Справишься?

– Думаю, да. Не знаю только когда.

– Дождись, пока меня не станет. Потом у тебяпоявится достаточно времени.

Сэм взял из стопки еще два конверта, подалАдаму, встал со стула и медленно прошелся по комнате. На одном конверте быладрес Рут Крамер, на другом Адам прочел имя Эллиота Крамера.

– Передашь Крамерам. Но только после казни.

– Почему?

– Чтобы мотивы мои остались чистыми. Пусть недумают, будто за час до смерти я хочу возбудить в них сочувствие.

Адам положил оба конверта рядом с первым. Трипослания, три мертвых тела. Сколько еще писем напишет Сэм за субботу ивоскресенье? Сколько всего было жертв?

– Ты уверен, что казнь неизбежна, Сэм?

У двери комнаты Кэйхолл остановился, повернулголову:

– Счет не в нашу пользу. Я просто готовлюсь.

– Но возможность пока остается.

– Конечно, конечно. И все-таки я хочу бытьготовым. Я причинил много зла людям, Адам, но раньше как-то не задумывался обэтом. Когда человек подходит к краю пропасти, ему самое время оглянуться насодеянное.

Адам сунул конверты в кейс.

– Будут и другие, Сэм? Кэйхолл опустил голову.

– Пока это все.

* * *

Вышедший в пятницу утренний выпуск городскойгазеты Джексона на первой странице поместил сообщение о том, что Сэм Кэйхоллобратился к губернатору с просьбой о помиловании. Под выразительным снимкомДэвида Макаллистера и невзрачной фотографией осужденного шел пространныйкомментарий Моны Старк: оказывается, губернатор погружен в мучительныераздумья.

Будучи истинным слугой народа, стойкимзащитником интересов населения штата, сразу после вступления в должностьМакаллистер организовал у себя в офисе горячую телефонную линию. Выписанныйкрупными цифрами на стене едва ли не каждого дома номер призывал граждан безстеснения длиться своими проблемами. Свяжись с губернатором! Бесплатно. Онвыслушает. У нас демократия.

Операторы в резиденции и офисе дежурили круглосуточно.

Как человек, которым движут амбиции, а не силадуха, Макаллистер раз в день изучал сводку поступивших звонков. По складухарактера он принадлежал не к лидерам, не к ведущим – к ведомым. Он не жалелденег на разного рода опросы, обобщал суть наиболее типичных вопросов, а затем,пользуясь умеренно-пышной фразеологией, разъяснял людям, что к чему.

Именно такого поведения ожидали от него ГарнерГудмэн и Адам. Больше всего на свете Дэвид Макаллистер любил рисовать передизбирателями обольстительную перспективу. Накануне выборов его интересовалилишь голоса потенциальных сторонников. Вместе с Гудмэном Адам решилпредоставить губернатору столь необходимую ему информацию.

Прочитав за утренним кофе газету, Гарнер тутже принялся звонить профессору Глассу и Гетсу Кэрри. К восьми часам варендованном Гудмэном офисе уже сидели трое студентов, горящих желаниемзаняться анализом складывающейся ситуации.

Гарнер объяснил им задачу, не забывподчеркнуть важность соблюдения абсолютной секретности. “Мы не нарушаем никакихзаконов, – сказал он, – мы всего лишь манипулируем общественным мнением”.Каждый студент получил по сотовому телефону и подшивке отобранных иксерокопированных Гудмэном телефонных номеров, что принадлежали жителям штатаМиссисипи. Обещанное щедрое вознаграждение помогло аналитикам поборотьнекоторую нерешительность. Алгоритм действий Гарнер задал группе собственнымпримером. Для этого ему потребовалось набрать номер.

– Горячая линия, – прозвучал в трубке приятныйженский голос.

– Доброе утро. Я по поводу сегодняшней статьив городской газете. В ней идет речь о Сэме Кэйхолле, – мастерски подражаятягучему южному говору, прогудел Гудмэн.

Студенты обменялись одобрительными улыбками.

– Ваше имя?

– Нед Ланкастер из Билокси, штат Миссисипи. –Указательный палец Гарнера двигался по строке списка телефонных номеров. – Напоследних выборах я голосовал за губернатора. По мне, так другой нам не нужен.

– И как же вы относитесь к Сэму Кэйхоллу?

– Не думаю, что его следует казнить. Сэм ужестарик, он немало перенес. Наверное, губернатору следует проявить милосердие.Пусть Кэйхолл мирно окончит свои дни там, в Парчмане.

– О`кей. Губернатор обязательно узнает о вашемзвонке.

– Спасибо.

Выключив телефон, Гудмэн отвесил аудиторииучтивый поклон.

– Согласитесь, ничего трудного. Итак,приступили! Первым решился рыжеволосый парень:

– Алло, это Лестер Кросби из Буда, Миссисипи.Хочу сказать пару слов о казни Сэма Кэйхолла. Да, мэм. Мой номер? 555-90-84.Да-да, Буд, округ Франклин. Вы правы. Так вот, по-моему, Сэм Кэйхолл не долженумереть в газовой камере. Я против. Думаю, губернатор найдет в себе мужествоотменить казнь. Да, мэм. Благодарю вас.

Парень вопросительно посмотрел на Гарнера,который уже набирал новый номер.

Следующей стала яркая блондинка. Родом девушкабыла из сельской местности, в ее мягком голоске звучало совершенно естественноепростодушие:

– Алло? Резиденция губернатора? Замечательно.Меня зовут Сьюзен Варне, я из Декатура, Миссисипи. В сегодняшней газете япрочитала про Сэма Кэйхолла. Да, вы не ошиблись. Но он же совсем старенький,через пару лет ему все равно умирать. Неужели от его казни кто-то выиграет?Дайте Сэму уйти с миром. Что? Да, я полагаю, губернатор должен простить его. Яголосовала за Дэйва Макаллистера и считаю, что он на своем месте. Спасибо.

Блондинку сменил чернокожий юноша:

– Рой Дженкинс, Вест-Пойнт. Афроамериканец. Яне разделяю взглядов мистера Сэма Кэйхолла и вообще Ку-клукс-клана, нопроцедура казни вызывает у меня еще большее отвращение. У властей нет праварешать, кто заслуживает жизни, кто – смерти.