Книга Восемь - Кэтрин Нэвилл

Я переадресовала ее вопрос к служащему.

— Воздушное сообщение, — объяснил он. — Доставка всего необходимого для рабочих, которые разрабатывают месторождения природного газа и живут в трейлерах к западу отсюда. Они останавливаются на полдороге в Ахаггар, а потом возвращаются в Алжир. Так и мотаются.

Лили поняла его без перевода.

— Ахаггар — это горы вулканического происхождения на юге, — сказала я ей. — Кажется, оттуда недалеко до Тассилина.

— Спроси его, когда они взлетают, — попросила Лили, направляясь к домику из гофрированного железа.

Кариока припустил за ней, с трудом отдирая подушечки от плавящегося по жаре асфальта.

— Скоро, — ответил мужчина, когда я перевела ему вопрос Лили. Он указал на пустыню. — Мы должны взлететь до того, как придут песчаные дьяволы. Осталось немного.

Итак, я была права: приближалась песчаная буря.

— Куда это ты? — окликнула я Лили.

— Узнать, сколько будет стоить перевезти машину, — бросила она через плечо.

Было четыре часа пополудни, когда «роллс-ройс» выгрузили из самолета на взлетную полосу Таманрассета. Листва финиковых пальм шевелилась под прохладным ветерком, вокуг нас возвышались темно-синие горы.

— Удивительно, что могут сделать деньги, — сказала я Лили, когда она выплатила весьма довольному пилоту его комиссионные и мы снова забрались в наш «корниш».

— Еще бы! — фыркнула она, направив машину к воротам из металлической сетки. — Парень даже дал мне чертову карту! Еще там, в пустыне. Пришлось отвалить ему за это лишнюю штуку баксов. Теперь мы, по крайней мере, знаем, где находимся, пока не заблудились опять.

Не знаю, что выглядело хуже — Лили или «корниш». Ее бледная кожа обгорела, а светло-голубая краска на капоте и крыльях машины под действием солнца и песка облезла до серого металла. Однако мотор по-прежнему урчал, словно кот. Это впечатляло.

— Вот куда нам надо. — Лили указала место на карте, которую она развернула на приборной доске. — Посчитай, сколько километров, и переведи их для меня. Тогда мы сможем вычислить кратчайший путь.

К нашей цели вела только одна дорога, и ехать по ней нам предстояло четыреста пятьдесят километров, сплошь по горам. У поворота на Джанет была придорожная закусочная, и мы остановились, чтобы впервые за сутки поесть. Я так проголодалась, что съела две порции куриного супа с овощами, обмакивая в него ломти черствого французского батона. Графин вина и большая порция красной рыбы с картошкой помогли успокоить желудочные спазмы. В дорогу я купила кварту кофе, сладкого, как сироп.

— Слушай, мы должны были прочесть этот дневник раньше, — сказала я, когда мы снова ехали по извилистой двухполосной дороге, направляясь в сторону Джанета. — Эта монахиня Мирей, оказывается, останавливалась здесь и все это описала. Ты знала, что греки назвали эти горы Атлас задолго до того, как такое название присвоили хребту на севере? Люди, которые здесь жили, если верить Геродоту, звались атлантины. Мы едем по земле пропавшей Атлантиды.

— А я думала, она затонула, — заметила Лили. — Эта твоя монахиня не упоминает, где спрятаны фигуры?

— Нет. Мне кажется, она знает, что случилось с ними, но сбежала, чтобы разгадать их тайну — формулу.

— Хорошо, продолжай читать, дорогуша, продолжай. Только на этот раз, пожалуйста, скажи мне, где свернуть.

Мы ехали весь день и весь вечер. В полночь мы добрались до Джанета. К тому времени я за чтением успела посадить батарейки фонарика. Однако теперь я точно знала, куда нам надо. И почему.

— Боже мой! — сказала Лили, когда я отложила дневник.

Она подъехала к краю дороги и выключила мотор. Мы сидели и смотрели в звездное небо. Свет луны подобно молоку залил вершины плато Тассилина слева от нас.

— Не могу поверить в эту историю! Она пересекла пустыню на верблюде, попала в песчаную бурю, пешком взбиралась на эти плато и родила ребенка у ног Белой Королевы где-то в сердце гор! Во подруга дает!

— Ну, наш путь тоже не был усыпан лепестками роз, — сказала я со смешком. — Может, немного вздремнем, пока не рассветет?

— Погляди, луна полная. В багажнике есть запасные батарейки для фонарика. Давай, пока мы еще в форме, доедем до этого ущелья и порыскаем там, Я совершенно не хочу спать после кофе. Можно взять с собой одеяла на всякий случай. Давай достанем их, пока никто не видит.

В двенадцати милях от Джанета мы подъехали к развилке, откуда отходила извилистая грунтовая дорога. Она вела в каньоны Тассилина. У поворота стоял указатель: «Тамрит» и стрелка, а ниже — пять верблюжьих следов с надписью «Piste Chameliere», то есть «Верблюжья тропа». Но мы все равно на нее свернули.

— Как далеко нам еще ехать? — спросила я Лили. — Ты единственная, кто помнит маршрут.

— Там должен быть лагерь. Я думаю, что это и есть Тамрит, палаточный городок. Оттуда touristas идут пешком посмотреть на доисторические рисунки. Минни говорила, это около двадцати километров. То есть порядка тринадцати миль.

— Четыре часа ходу, — сказала я. — Но только не в этих туфлях.

Да уж, к путешествию через всю страну мы были совершенно не готовы. Однако было слишком поздно листать местные справочники в поисках ближайшего магазина туристского снаряжения.

«Роллс-ройс» мы оставили в придорожных кустах недалеко от поворота на Тамрит. Лили захватила батарейки и одеяла. Я засунула Кариоку в сумку, и мы пошли по тропе. Через каждые пятьдесят ярдов на ней стояли указатели с красивой арабской вязью и французским переводом.

— На этой тропе указателей больше, чем на шоссе, — прошептала Лили.

Тишину нарушали только наши шаги и шорох мелких камней, которые выскальзывали из-под ног. Мы шли на цыпочках и переговаривались шепотом, будто собирались ограбить банк. Хотя, конечно, в каком-то смысле это было недалеко от истины.

Небо было таким чистым, а лунный свет — таким ярким, что нам даже не понадобился фонарик, чтобы читать надписи на указателях. Мы шли на юго-восток, тропа постепенно изгибалась. Мы брели по узкому ущелью, по берегу говорливого потока, когда я увидела сразу несколько указателей, и все они были направлены в разные стороны: Сефар, Ауанрет, Ин-Итинен…

— Куда дальше? — спросила я, отпуская Кариоку побегать. Он помчался прямо к ближайшему дереву и справил свою

нужду.

— Вот они! — сказала Лили, подпрыгивая от радости. — Вот же они!

Она показывала на деревья, которые с интересом обнюхивал Кариока. Они росли прямо из реки, заросли гигантских кипарисов, которые были шестнадцать футов в обхвате и закрывали своими кронами небо.

— Первые деревья-великаны, — пояснила Лили. — Здесь неподалеку должны быть озера.

И точно, пройдя еще полторы тысячи футов, мы увидели маленькие водоемы, на ровной глади которых застыли лунные дорожки. Кариока кинулся вперед и принялся жадно лакать воду, взметнув в воздух миллионы сверкающих брызг.