Книга Корона для «попаданца». Наш человек на троне Российской Империи - Сергей Плетнев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рукавишников подошел к непонятному предмету, открыл верхнюю крышку, вставил какой-то диск, нажал на что-то и…
В первый момент она не поверила тому, что услышала. Кабинет наполнился звуками скрипок и гитар, а потом грянул цыганский хор. Звучание было не слишком громким, но вполне ясным, уверенным.
– Что это? – изумленно спросила императрица.
– Это, ваше императорское величество, механизм для воспроизведения и записи звуков. Я назвал его «музыкальный центр». В нем изобретение американца Эдисона соединено с патентом соотечественника вашего императорского высочества, – поклон в сторону Моретты, – Эмиля Берлинера.
– Если вам, ваше императорское высочество, угодно будет записать голос, к примеру, его императорского высочества цесаревича, то нужно использовать вот эти восковые валики. Прошу вас! – он посторонился и пропустил Ники к аппарату.
Ники подошел к воронкообразной трубе и, подумав, запел ту самую «первую» песню:
Я безумно боюсь зноя яркого лета
Ваших светло-пшеничных волос.
Я влюблен в ваше тонкое имя – Моретта,
И в следы ваших слез, ваших слез.
Она дослушала до конца, а потом… Потом Ники отошел в сторону, Рукавишников повернул какой-то рычажок, и из рупора донеслась та же песня. Что-то шипело и потрескивало, но все равно – это был ЕГО голос!
От радости она захлопала в ладоши, а Рукавишников продолжал объяснять про валики, диски, которые он называл «пластинки», регулятор скорости и сменные иглы. Закончил он тем, что показал ей, как самой делать и воспроизводить записи, как переключать с пластинки на валик и обратно и как заводить этот аппарат. Даже императрица была поражена, когда услышала первую сделанную ею самой запись. Правда, она была коротенькой. Машина всего-то несколько раз повторила ее голосом: «Ники, я тебя люблю!» Атаманец понес «музыкальный центр» в ее покои, а Ники извинился и ушел, утащив с собой и Рукавишникова…
Да уж, может Димка удивлять! Соединить фонограф и граммофон в одном корпусе и назвать все это «музыкальным центром» – это надо уметь! А когда он рассказывал о конструкции своего аппарата! Мама моя, императрица! Кстати, она тоже здесь. И была откровенно поражена, когда я сдуру ляпнул, что Димыч – мой старинный друг. Небось и посейчас еще пытается вспомнить: когда это маленький Ники мог познакомиться с купчишкой…
Зато Моретта – в восторге. Еще бы: Димыч приплетает к создателям Берлинера и называет его соотечественником моей нареченной. Тут он откровенно грешит против истины. Во-первых, этот деятель был из Ганновера, а во-вторых – покинул родной «фатерлянд» в десятилетнем возрасте, но Моретта приятно краснеет от комплимента, и я с запозданием вспоминаю, что в ХХ – XXI веках Димка пользовался заслуженной славой донжуана и сердцееда. Да уж, мастерство не пропьешь!
Продемонстрировав все возможности «музыкального центра», мы удаляемся, чтобы подготовиться к приему у императора. По дороге я размышляю о том, что нужно предпринять, чтобы рескрипт «чокнутой метастазы» не увидел света. Можно, конечно… Машинально я взвешиваю в руке последнее Димкино подарение – пистолет-пулемет калибра 9 мм. Приятная такая игрушка, внешне напоминающая автоматический «маузер М711». С отъемным магазином на тридцать патронов. Только это оружие в отличие от «маузера» поухватистей и сбалансировано лучше. Эргономическая рукоятка из мамонтовой кости, мои вензеля на черненом стволе – класс!!! Назвали «Мушкетоном». Если постараться – будущий спецназ лет через пять такими стволами обеспечим. Дельно будет… А с Фридрихом… Не хотелось бы, но если припрет…
– Слушай, коммерсант! – толкаю я в бок друга. – А ты к приему у императора подготовился?
– Ясно дело! – небрежно отмахивается Димыч. Уж что-то как-то он чересчур самоуверен. Ох, не к добру это… – Ты мне лучше вот что скажи, твое высочество, где обещанный Тесла? Ты же говорил, что еще полгода назад его за советскую власть сагитировал!
– Видишь ли, дружище, тут совершенно загадочная история получилась! – немного смущенно говорю я. – Мы же ему лабораторию спалили на фиг, чтобы у него и в мыслях не было от моего предложения отказываться. Он и не отказался – а что ему в Америке оставалось делать? Я ему еще деньжат на дорожку подкинул, чтобы он за океаном не задерживался. Так он чуть ли не на первый идущий в Англию корабль сел. Сесть-то он сел, а в Ливерпуле его каюта оказалась пустой! Пропал бесследно…
Димыч ошалело ждет продолжения рассказа. А что я могу добавить? Разве что…
– Васильчиков потом небольшое расследование проводил. Так очевидцы в один голос говорили, что во время пути через Атлантику Теслу в его каюте навещал некий господин, назвавшийся Абрамсоном. Стюард утверждает, что Абрамсон нанес инженеру четырнадцать визитов. Стюард уловил обрывки разговора – таинственный незнакомец уговаривал Теслу работать на него. Вот… Видимо, уговорил…
Димка начинает ржать, как безумный. Что его так рассмешило? Причем, пока мы шли к моему кабинету, он периодически взрывался приступами смеха.
– Понимаешь… – просипел Димка во время паузы между приступами, – это же как в анекдоте про мужика и холодильник… «Шеф, до Киевского довезешь?» А наутро ни мужика, ни холодильника… Епрст, уговорил!..
Я, вспомнив старый анекдот и переложив его на описанную ситуацию, тоже начал ржать. Действительно – идущий через Атлантику корабль и человек, который упорно старается уговорить другого сойти… В кабинете нас уже ждал генерал-адмирал.
– Надеюсь, что анекдот был приличный? – с интересом спросил Алексей.
– Да, блин… – давясь смехом, роняю я.
Алексей заинтересованно поворачивается ко мне, ожидая продолжения. Но я уже замолкаю. И молчу, пока не усаживаюсь на свое место.
– Слышь, коммерсант! Кончай ухихикиваться, давай-ка лучше кратенько расскажи нам, чем думаешь поразить императора! – Я пытаюсь переключить друга на деловой настрой.
– Значится так… – утерев платочком выступившие от смеха слезы, начал Димыч, – в позапрошлом году мы перехватили крупный заказ на строительство двухсоттонных нефтяных танков[191]для компании братьев Нобилей. Перехватили исключительно благодаря дешевизне и скорости постройки. И то и другое достигалось за счет сварки из штампованных стальных листов. Сейчас-то подобные танки на заклепках делают, а формуют листы паровыми молотами на глазок. Помнится – повозиться там пришлось изрядно, но в конце концов мы справились, хотя и вышли из проектной сметы и цены. Первый блин, как ему и полагается, вышел комом. Практически сработали в ноль. Но! Достигли главного – потренировались! А потом я, на паях с Альфонсом Зевеке[192], создал новую пароходную компанию. Назвали «ВодоходЪ». Очень уж мне захотелось отработать сварку более крупных объектов из листовой стали. А что может быть лучше, чем тренироваться на небольших судах? А у Зевеке как раз проект грузопассажирского парохода новой конструкции был готов, но средств на строительство не хватало – тремя годами ранее он целый флот построил![193]А тут я… В общем, сконсолидировались.
