Книга Плата за мир. Том 3 - Екатерина Гичко

Дейш фыркнул. Он понял, что упрашивать бога бесполезно. По крайней мере, сегодня. Но у него ещё много времени, чтобы вытянуть из него всё, что нужно.

Дейширолеш обратил внимание, что в храме стало куда светлее. Солнце взошло выше, утро разогревалось, а значит, Тейс скоро проснётся. Ему нужно возвращаться.

— Мне пора, — медленно произнёс он, смотря в окно. — Если что-то понадобится — сообщи.

Дейш уже начал отползать, когда Аглегарисий окликнул его.

— А жреца-то мне можно? — спросил он. — А лучше жрицу.

Дейширолеш усмехнулся и с видимым удовольствием протянул:

— Я твой жрец. Главный и единственный.

Аглегарисий скептически осмотрел его и скривился.

— А кого-то порасторопнее можно?

— Увы, вариант только один.

Дейш развернулся и пополз на выход. Мысли его постепенно заполняла Тейс. Он желал оказаться рядом с ней как можно скорее. Тем более, вчера у него наконец-то закончилась линька, и по этому случаю он подготовил для неё подарок.

— Вот поганец, — ласково сказал ему вслед Аглегарисий и вернул своё внимание картине.

Хаос линий начал постепенно приобретать осмысленность. Уже можно было понять, что это чей-то портрет. Он становился всё чётче под пристальным взглядом бога, хотя сам Аглегарисий мыслил уже о другом. В голове вертелось требование этого мальчишки. Всё-таки какая целеустремлённость и самонадеянность! Это даже немного восхитило бога. Но он опасался, что желание мальчишки исчезнет, едва он услышит о способе достижения нужной цели. Οн ему не понравится. Поэтому Аглегарисий ничего не сказал. Всему своё время. Мальчик узнает то, что ему нужно, тогда, когда для этого придёт время.

С картины на Аглегарисия смотрела улыбающаяся Тейсдариласа. Она была счастлива. Это было заметно по её сияющим глазам. Неожиданно нарисованная девушка склонила голову набок. Улыбка её стала шаловливой, и линии, из которых она состояла, начали перемещаться. Менее чем через минуту на полотне уже была большая чёрная кошка. Οна повернулась к богу спиной, задрала хвост и, виляя задницей, ушла с картины. Брови Аглегарисия изумлённо надломились. Своевольная картинка получилась…

Он ещё раз осмотрел пустое уже полотно. Ну вот, первую подсказку для этого самонадеянного мальчика он оставил. Довольно улыбнувшись, Аглегарисий исчез в дымке тьмы.

А во дворце в это время было очень шумно. Точнее, в одной его части. А ещё точнее, в покоях Виаши. Нагиня нервно кусала свои хорошенькие пальчики и смотрела на свою заливающуюся плачем дочку. Ашика плакала с самой ночи и никак не хотела успокаиваться. Всё её личико покраснело, носик распух, и она продолжала и продолжала плакать. Наагалейя Эоша, как назло, не было во дворце. Один из его учеников осмотрел ребёнка и с недоумением развёл руками, не понимая, что происходит. Виаша уже сама несколько раз заливалась слезами. И Εсаш всё никак не приползает! Зачем он вообще каждый вечер уползает, если утром возвращается?! Ночевал бы здесь. Виаша в очередной раз расплакалась. А отец рядом нервно замялся, не зная, что ему делать.

Дверь в комнату резко распахнулась, и заполз обеспокоенный Есаш. Плач ребёнка он услышал ещё из коридора. Виаша, нервы который уже были на пределе, тут же набросилась на него с несправедливыми обвинениями.

— Где ты был?!

Есаш испуганно посмотрел на ребёнка. Он уже успел напридумывать себе разных ужасов.

— Она плачет с самой ночи, — Виаша произнесла эти слова таким обвиняющим тоном, словно Есаш был виноват в этом.

А потом жалко всхлипнула и тихонько попросила:

— Успокой её, пожалуйста… ты же можешь…

И опять расплакалась.

Есаш подполз к плачущей малышке и поднял её на руки. Девочка тут же чуточку успокоилась, но продолжала всхлипывать. Парень осторожно вытер её блестящий от сопелек нос.

— Что с ней? — настороженно спросил он у отца Виаши.

Наг пожал плечами.

— Мы вызвали лекаря, но он не смог объяснить, что не так.

— Она ела?

— Нет… — Виаша всхлипнула. — Отказывается…

Есаш слегка побелел и поджал губы. А затем сказал:

— Ей скоро исполнится семь месяцев. У вампиров к этому возрасту появляется потребность в крови. Возможно, она хочет есть… но не молоко.

Виаша посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Губы её помертвели.

— Нет… — тихо произнесла она. — Нет-нет.

— Виаша, будь благоразумна! — парень строго посмотрел на неё. — Если ребёнку нужна кровь, то значит, её нужно ему дать!

— Моя дочь не будет пить кровь! — закричала девушка.

— Ты её голодом уморить хочешь! — в свою очередь заорал парень. — Хочешь ты того ли нет, но она частично вампир. И если ей нужна кровь, то нужно её дать!

— Нет! — продолжала упорствовать девушка. — Моей дочери она не нужна!

— Ты дура! — не постеснялся в выражениях парень. — Хочешь убить её?!

Виаша в ужасе замерла. Если её дочь умрёт, то это будет воплощением её самого худшего кошмара.

Тут дверь резко распахнулась, и в спальню стремительно заполз наагалей Эош. Из груди девушки вырвался вздох облегчения. Она была уверена, что наагалей обязательно поможет её дочери. За Эошем полз его обеспокоенный ученик, который ранее осматривал девочку.

— Положи её, — велел лекарь Есашу.

Парень положил ребёнка на постель и отполз к Виаше. Они оба с напряжением ожидали вердикта лекаря. Эош осмотрел ребёнка, заглянул ему в рот и тут же посмотрел на своего ученика так, что тот присел от испуга.

— У ребёнка режутся зубы! — процедил наагалей.

Наступила тишина, только Ашика продолжала хныкать. Она явно была обиженна на взрослых, которые так долго не могли понять, что с ней происходит.

— Зубы? — непонимающе переспросила Виаша.

— Да, зубы, — мрачно подтвердил Эош. — Целых два.

Есаш и Виаша переглянулись и опустили глаза. Теперь им был друг перед другом неудобно за те претензии, что они успели друг другу предъявить.

Эош пробыл у них еще совсем немного. Он смазал какой-то мазью дёсна девочки, и ребёнок с некоторым удивлением перестал плакать. На заплаканном личике так и читалось недоумение. Лекарь оставил мазь и велел мазать дёсна ребёнку тогда, когда тот начнёт плакать. Он уполз, утащив за ухо «неуча» ученика. Пиш тоже выполз, сказав, что ему нужно привести нервы в порядок.

Есаш и Виаша остались с девочкой вдвоём. Девушка настолько была выбита произошедшим из колеи, что даже не выгнала парня, когда начала кормить дочь. Наголодавшийся ребёнок с жадностью припал к соску, от этой же жадности даже иногда умудрялся захлёбываться молоком. А Есаш без всякого стеснения смотрел на нежную аккуратную грудь с розовым ореолом соска.