Книга Дождь Забвения - Аластер Рейнольдс

– Но брат Калискана был не на стороне прогров! – возразила Ожье.

– Вдруг его завербовали? Он дерется, попадает в плен, его вербуют. И отправляют к нам.

– И ты встречаешься с ним на Земле-Два?

– Я говорю, что уже видел это лицо.

– Ты ничего не рассказывала мне про детишек, – сказала Кассандра.

– Это… хм… не совсем детишки, – ответил Флойд. – Они… вроде вас. – Он помялся и добавил: – Только намного уродливей.

Ожье вздохнула. Раз уж Флойд проболтался, Кассандра не успокоится, пока не получит должного объяснения.

– Неотеническая пехота. Мы зовем их детьми войны. Наверное, они открыли портал в АБО двадцать три года назад, во время оккупации Фобоса.

– И с тех пор они на Земле-Два?

– Теперь на них, мягко говоря, не слишком приятно смотреть.

– Большинство этих детей уже должны были умереть, – заметила Кассандра. – Они предназначались для фронта и отнюдь не рассчитывались на долголетие.

– Они и выглядят дряхлыми старцами. И пахнут, – произнесла Ожье с отвращением.

– А почему бы тебе не рассказать, что они там делают? Я уже говорила: если понадобится, я могу запросто высосать из твоего мозга нужные сведения. Конечно, не хотелось бы прибегать к таким мерам…

– Насчет их целей у меня лишь догадки. Они делали машину – думаю, что-то вроде гравитационного детектора для определения физических координат АБО. Проблема была в том, чтобы соорудить аппаратуру, используя лишь доступные местные технологии.

Кассандра задумалась, затем мрачно кивнула.

– И для чего им координаты?

– Чтобы добраться до Земли-Два снаружи.

Корабль задрожал, проходя турбулентность. Пол заколебался, словно желая выгнуться и закрыть людей стеной, защищая от угрозы.

– И что они хотят сделать с АБО? – проговорила Кассандра, хмурясь.

– Очистить от населения, засеяв атмосферу дубликата Земли «серебряным дождем».

– Чудовищно!

– Геноцид вообще чудовищен. А особенно в таких масштабах.

– Хорошо, но почему не доставить «серебряный дождь» по гиперсети? – задумчиво спросила Кассандра.

– Невозможно. На том краю барьер, не пропускающий ничего подобного в мир Флойда. Доставить оружие можно лишь снаружи.

– А для этого нужно решить небольшую проблему: как проломиться сквозь оболочку АБО? Хотя постойте-ка! Мы ведь уже видели решение.

– Именно. Кража реактора на антивеществе с лайнера.

– И это будет… как ты сказала? «Коктейль Молотова»?

– Похоже на то.

– Неотены сами по себе не могли такое придумать и сделать, – заключила Кассандра. – Они изобретательны и умны, но их не наделили способностью мыслить стратегически, особенно двадцать три года напролет. Должен быть кто-то еще, стоящий за ними и знакомый с планом.

– Мы уже знаем о Ниагаре.

– Ему было бы очень трудно сообщаться с неотенами. Должен быть командир, координатор. Кто-нибудь, способный отдавать приказы. Возможно, прогр взрослой формы.

– Нет, – отвергла предположение Ожье. – Это возможно лишь при условии, что он решился бы существовать без наномашин в теле. Дети войны прошли беспрепятственно, так как они оружие сугубо биологическое, без имплантатов. Но никто вроде тебя, заполненной нанотехнологией, не сможет пройти через цензор.

– Значит, прошел немодифицированный человек. Брат Калискана?

– Возможно – если он согласился на предательство.

– А где один, там и другие, – добавила Кассандра. – Во время боев за Фобос погибло и пропало без вести много людей.

– И они могут быть живы в АБО и заняты изменением курса истории.

– Но зачем им это? – спросила Кассандра.

– Чтобы задержать. Не дать соплеменникам Флойда развить науку и технику настолько, чтобы создалась угроза чудовищному плану. Ведь люди с Земли-Два могут быстро осознать, в какой ситуации находятся.

– Со временем накопление чисто случайных несовпадений неизбежно приводит к расхождению временны́х линий. Почему же ты настолько уверена в сознательном вмешательстве?

– Потому что оно очевидно. Во временно́й линии Флойда не было Второй мировой войны. Пришедшие через гиперсеть двадцать три года назад достаточно знали о событиях нашего тысяча девятьсот сорокового, чтобы изменить их тысяча девятьсот сороковой. Нужно было всего лишь проинформировать определенных лиц должным образом. Поворотной точкой войны было немецкое наступление в Арденнах. Оно едва не сорвалось и в нашей временно́й линии, но у нас так никто и не узнал, насколько уязвимыми были немецкие войска. Никто и не попытался принять меры. Но в мире Флойда меры были приняты. Поднялись с аэродромов бомбардировщики, разгромившие в пух и прах наступающие танковые колонны. Нападение на Францию было предотвращено.

– То есть не случилось второй глобальной войны и были спасены миллионы жизней.

– Десятки миллионов.

– Разве это не доброе дело?

– Нет, – ответила Ожье, – потому что оно совершилось ради истребления миллиардов. Сохранение жизней – лишь побочный эффект. Предотвращение войны ставило целью вовсе не спасение людей, но задержку развития науки и техники.

– Значит, преступление уже совершено. Неотены вскоре умрут сами по себе. Но их вождя – или вождей – необходимо отыскать и призвать к ответу.

– Тогда нужно отыскать и АБО, – сказала Ожье, – пока одно преступление не повлекло за собой другое.

– Думаю, союзники Ниагары уже приготовились к финалу, – предположила Кассандра. – Они бы не угоняли лайнер, если бы не организовали все остальное для нападения на АБО. Ситуация очень серьезна.

– Да уж, малышка, куда серьезней, – резюмировал Флойд.

– Чем больше думаю, тем сильнее уверенность: нападение на Заросль и Землю – лишь отвлекающий удар, – сказала Кассандра. – По-настоящему они никогда и не хотели вернуть нашу изуродованную Землю. Они нацелились на куда более богатую добычу.

– Нужно их остановить, – заключила Ожье.

– Согласна. Но поможет ли нам Калискан? Надежен ли он, если его брат и в самом деле предатель?

– Он верит в гибель брата, – возразила Ожье. – И я склонна верить его словам. В любом случае мы просто не можем пренебречь его помощью. У него связи с очень многими важными людьми, включая наших союзников в Полисах.

– Я тоже предпочла бы верить ему.

– К тому же у него политический вес. Самое малое, Калискан может обнародовать план прогров и заставить их отказаться от геноцида под давлением общественного мнения.

– А может, нас заманивают в ловушку, – предположил Флойд.

– Я изо всех сил стараюсь не думать об этом, – проворчала Ожье.