Книга Тьма века сего - Фрэнк Перетти

Люциус услышал звук закрывающейся двери лифта в другом конце коридора и шаги нескольких человек. Так это, должно быть, ищейка Хоган, святоша Буш и та, кого Стронгман меньше всего желал бы видеть живой – Служительница!

Внезапно раздался треск крыльев и возбужденное пыхтение. К Люциусу приближался демон с перекошенной от ужаса мордой.

– Князь Люциус! – закричал он. – Предательство! Нас обманули! Хоган и Буш на свободе! Служительница жива! Вид жив!

– Умолкни!

– угрожающе произнес Люциус. Но бес не унимался.

– Святые собрались и молятся! Нужно предупредить Ваа…

Речь демона резко оборвалась, сменившись бульканьем и хрипом. Он поднял на Люциуса испуганные вопрошающие глаза и съежился, стараясь стать как можно меньше. Прижимаясь к Люциусу, он изо всех сил пытался избежать удара. Люциус воткнул меч ему прямо в живот, потом рванул свое страшное оружие, которое прочертило горящую дугу вместе с исчезающим телом нахального демона. Неугодный растворился в облаке красного дыма.

* * *

На ступеньках лестницы перед зданием, под недоуменными взглядами прохожих молились Уцелевшие.

* * *

Санди увидела, как в тоннеле за спиной Мадлен показались прекрасные существа.

– О! А это кто? – спросила она. – Новые друзья, – объяснила Мадлен, – твои новые духовные проводники. Они поведут тебя дальше.

* * *

Александр Касеф приступил к обмену финансовыми документами и к официальным переговорам с членами правления и адвокатами. Они обсуждали формальности, которые осталось лишь окончательно утрясти. Мелочи, много времени они не отнимут.

* * *

Громадное черное облако, наконец, образовало плотный замкнутый купол над Аштоном. Тол и его свита оказались под темным непроницаемым колпаком демонов. Духовная тьма давила и угнетала. Стало трудно дышать. Неумолчный треск крыльев, казалось, разрывал барабанные перепонки.

Вдруг Гило прошептал: «Они опускаются!» Все подняли глаза и увидели, как черный кипящий шатер с красными и желтыми крапинами стал приближаться к земле, грозя придавать собой город. Еще немного, и Аштон будет погребен под ним.

* * *

Несколько автомобилей свернули на Колледж-стрит. В первом из них сидел окружной прокурор Джастин Паркер, во втором – Элдон Страчан с государственным прокурором Норманом Маттили. В третьей машине находился Ал Лемли с тремя агентами ФБР. Когда они проехали перекресток, к ним присоединилась четвертая машина, которую вел неподкупно честный, добросовестный ревизор Харвей Кул, а возле него на переднем сидении возвышалась целая гора бумаг.

* * *

Тол крепко сжимал в руке золотую трубу. Каждый мускул, каждый нерв были напряжены до предела.

– Приготовиться! – скомандовал он.

Глава 40

Маршалл, Ханк, Сузан и Кевин осторожно и тихо шли по коридору, прислушиваясь к каждому подозрительному звуку и внимательно рассматривая номера на дверях. Сузан указала на одну из них, и они остановились.

Маршалл взялся за ручку двери и знаком приказал остальным оставаться на месте. Потом он открыл дверь и вошел. Касеф сидел во главе большого стола, вдоль которого расположились члены правления и адвокаты. Демоны, находящиеся в комнате, немедленно выхватили мечи и прижались спинами к стенам при виде нежданных гостей: журналиста сопровождали два небесных воина грозного вида – гигантский араб и суровый африканец, оба явно готовые к сражению.

Стронгман понимал, что это вторжение вызовет некоторые осложнения… но не слишком большие. Он вызывающе посмотрел на непрошеных гостей и даже позволил себе ухмыльнуться:

– Ну, и кто же вы такие?

– Меня зовут Маршалл Хоган, – ответил журналист Касефу. – Издатель «Кларион». Вернее, так бы я сказал тем, кто признает мои права. Но я понимаю, что нам с вами необходимо кое-что выяснить, поэтому я и решил, что настало время встретиться.

Эжен Байлор не считал появление Маршалла таким уж безобидным, так же думали и все присутствующие. Они потеряли дар речи и застыли, как испуганные до смерти кролики. Все были совершенно уверены, что Хоган пребывает в том месте, где ему надлежало быть. Но вот Маршалл вдруг оказался там, где он вовсе не должен быть – прямо перед ними!

Взгляд Стронгмана стал ледяным, и демоны, окружавшие его, приободрились при мысли о его непобедимости и дьявольской хитрости. Уж он-то знал, что нужно делать!

– Как вы попали сюда? – спросил Касеф за всех.

– Поднялся на лифте, – съязвил Маршалл. – Но теперь я задам вопрос. Я хочу получить мою дочь, и получить ее целой и невредимой. Давай покончим с этим, Касеф. Где она?

Касеф и Стронгман издевательски засмеялись.

– Покончим, говоришь ты? Ты, обыкновенный человек, хочешь покончить со мной? – Касеф выразительно посмотрел на своих адвокатов и добавил:

– Хоган, есть ли у тебя хоть малейшее представление, с какой силой ты имеешь дело?

Демоны захихикали: «Нет, Хоган, Стронгмана так просто не возьмешь!»

Натан и Армут не смеялись.

– О, нет, – ответил Маршалл. – Тут-то вы и ошибаетесь. Я знаю, с какого сорта силой я имею дело. Совсем недавно мне преподали несколько превосходных уроков на эту тему, и потом я получил множество добрых советов от моего друга.

С этими словами Маршалл открыл дверь, и в зал вошел Ханк, а с ним Криони и Трискал. На этот раз о мире не могло быть и речи.

Стронгман подпрыгнул на месте, судороги свели его тело. Демоны задрожали и загородились мечами.

– Спокойно, спокойно! – проговорил один из адвокатов. – Это же ничтожества!

Но Стронгман при появлении этого человека почувствовал в комнате Божье присутствие. Демоны темного царства хорошо знали, с кем им придется иметь дело.

– Буш! Святоша!

Ханк тоже знал, кто стоял перед ним. Святой Дух подсказал ему имя, и это лицо…

– Стронгман, князь Силы, если я не ошибаюсь? – сказал Ханк.

Санди снова спросила:

– Мадлен, куда мы идем? Почему ты держишь меня так крепко?

Мадлен не собиралась отвечать. Она увлекала Санди в тоннель все глубже и глубже, ее спутники окружали их плотным кольцом, и все это было уже совсем не по-дружески и не по-доброму. Они подталкивали ее, цепляя острыми когтями, хватали и тащили вперед.

* * *

Собравшиеся в конференц-зале были сбиты с толку и поражены. Внезапно они оказались лицом к лицу с безобразным существом. Никогда они не видели на лице Касефа такого выражения, никогда они не слышали, чтобы он говорил с такой злобой. Он поднялся со стула, дыхание со свистом вырывалось из его перекошенного рта, он выпучил глаза, выгнул спину и сжал кулаки.