Книга Хранитель смерти - Ханна Хаимович

— Не заговаривайте мне зубы. Зелье! — жестко потребовал тот.

— Можете его отобрать, — хмыкнул Ландау. — Оно где-то здесь. Но вы все-таки ответьте, мне интересно. Марианна проводит ваш ритуал у главного алтаря?

Теперь молчал Сулей. Алиса слегка воспрянула духом. Хоть и все еще не понимала, в чем дело. Сулей молчал странно. Лицо стало чуть отстраненным и в то же время сосредоточенным. Мертвые воины замерли, будто он управлял ими силой мысли и стоило ему отвлечься — они превратились в пустые болванчики. Может, так оно и было.

Ландау бегло оглянулся на Алису через плечо. Она беспокойно шагнула ближе. Ей не понравился этот взгляд.

Затем все произошло одновременно.

Сулей отмер и уставился на Ландау стремительно белеющими от бешенства глазами. Воины пришли в движение. Они разделились и синхронно бросились… половина на Ландау, а вторая половина — на Алису!

«Не позволяйте им к себе прикасаться», — било в ушах набатом. Она видела, что не увернется. Кольцо сжималось со всех сторон. Но полетные чары накладывались быстро.

Узор — и Алиса взмыла в воздух, заколдовав собственные сапоги. Мертвые воины замешкались всего на секунду. Видимо, им действительно не хватало сообразительности — зато способность к некротической магии компенсировала это с лихвой. Потом внизу полыхнуло что-то белое, и еще несколько солдат, мгновенно вспыхнув с головы до ног, с воплем разлетелись в разные стороны.

Полет их, к счастью, не пересекался с траекторией Алисы. Они канули вниз, погаснув у самой земли.

Потом Алису внезапно обхватили за плечи.

Она дернулась всем телом, но это оказался Ландау. Он тоже успел очутиться в воздухе, хотя она не заметила когда. Наверное, этот момент скрыло сияние вспышки.

На крышу налетел вихрь. Он прошелся по ней, заставив пошатнуться даже Сулея. Солдаты, которых тот не удержал, полетели вниз — на сей раз без огня. Почему-то они не накладывали на себя полетные чары, чтобы не разбиться. Не могли? Им не подчинялось ничто, кроме чистого концентрированного тлена?

Прижимая Алису спиной к своей груди, Ландау снизился и встал на углу крыши, у самого края. Солдат там больше не было. Оставшиеся медлили подходить.

— Что вы с ней сделали? — зашипел Сулей. Глаза его горели. Ландау не отвечал, и Сулей выхватил… нет, не зачарованный кинжал и не магический артефакт. Всего лишь мобильный телефон.

«Что вы с ней сделали»… С Марианной, что ли? Это с ней он сейчас пытался связаться телепатически, когда Ландау спросил, где она? И почему не смог? Что-то пошло не так?..

Звонить Сулей передумал. Он злобно отшвырнул телефон и хлестнул Ландау какой-то магией, уже не надеясь на помощников.

Ландау парировал удар. Алиса ощутила лишь, как щеки касается упругий вихрь, а прядь волос что-то больно дергает, будто ее затянуло в мощный пылесос. Потом все исчезло. Ландау отпустил Алису, сунув одну руку в карман, а вторую держа перед собой, готовый отразить новый выпад.

— Станислав, — сказал он. — Если успеете, посмотрите на мои преобразователи. Хотя бы на парочку. И до встречи.

…В его руке, которой он достал что-то из кармана, оказалась бутылка с зельем.

Немного пространственных чар — и громоздкий сосуд не торчит из кармана, выдавая с головой.

Ландау отхлебнул большой глоток. В следующий миг лицо Сулея озарилось разгорающимся белым светом. Как всегда после использования зелья, ткался проход за Грань. Почему-то позади, а не впереди, как обычно. Может, не мог открыться на крыше Некрополя, раз уж законы магии искривлялись на ней, позволяя одно и запрещая другое…

Сулей бросился вперед, шипя заклинания. Снова возник упругий вихрь, на этот раз похожий на аркан или петлю. Петля обвила Алису и Ландау, подтягивая к Сулею, неумолимо заставляя сдвинуться с места. Ландау еще успел разбить ее антимагическим пассом и короткой формулой.

Потом Алиса ощутила, как бутылку вкладывают ей в руку, и изо всех сил сжала холодное стекло.

— В прошлое, быстро! — шепнул ей Ландау.

Она обернулась — и увидела лишь его силуэт, исчезающий в сиянии Грани.

Алиса осталась на крыше одна. Наедине с Сулеем и его мертвыми солдатами.

Задерживаться она, конечно, не собиралась. Сулей уже создавал новый воздушный аркан, с двух сторон подступали воины, и защищаться было бесполезно — против их-то разрушительных чар!

Она сделала крошечный шажок вперед. К Сулею. Нога еще не коснулась крыши, а Алиса уже чувствовала, что все получается. Прошлое открылось, готовое принять ее через долю секунды, когда она закончит шаг.

Так она и упала в него — как наяву видя все то, что отпечаталось на сетчатке в последний момент.

Внезапно заалевший горизонт, из-за которого брызнули горячие солнечные лучи.

Резкий жар, плавящий снег, лед, камень и даже воздух.

Оплывающий, тающий, как на картине Дали, мир.

Солдат Сулея, которые успели оглянуться на восход, но едва увидев его, мгновенно испарились, самого Сулея, резким жестом хватающего камни-преобразователи. Его искаженное лицо. Белоснежную световую волну, поднявшуюся на горизонте и стремительно катящуюся к Некрополю.

Алиса не видела, что остается там, где пройдет волна. Но догадывалась: несуществование. Абсолютное ничто. Надстройка распадалась.

…Ландау сказал «до встречи». Это значило, что он собрался умереть и встретиться с Сулеем за Гранью? Или что встреча ждала впереди, и он объяснил бы, что сейчас произошло?

Потом Алису затянула воронка.

* * *

Обычно шаг в прошлое занимал меньше секунды. Стоит захотеть — и ты уже там, в выбранном времени и месте, и твоя одежда превратилась в соответствующую эпохе, а вместо мобильника ты держишь в руке модный зонтик или расшитый бисером ридикюль.

Но сейчас падение затянулось.

Кругом была смазанная серость. То ли стенки воронки, то ли небытие, переход, несуществующий коридор из одного времени в другое.

В первый миг Алиса испугалась. Что происходит? Может, это потому, что она не выбрала, в какое время хочет пойти? Но она и раньше, бывало, отправлялась в прошлое, так и не определившись с годом. И ее исправно выбрасывало в случайный момент случайного года. Чаще всего — в конце девятнадцатого века.

Сейчас прошло уже несколько секунд, но серость не развеивалась.

Это пугало Алису все сильнее.

Она стала вспоминать, какие диагностические чары можно использовать и какой магией вырваться из подобной ловушки. Вспомнила несколько узоров… но так и не применила их, застыв в потрясенном осознании.

Это была уже не ее память. Она никогда не знала таких узоров. Не знала, потому что не интересовалась, не сталкивалась, жила, как в полусне, подсознательно чувствуя, что все это она уже когда-то изучала — в другой, призрачной жизни…