Книга Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919) - Владимир Хазан

Протоколы этих заседаний – от 15 и 18 апреля, были отправлены находившемуся в то время в Константинополе Андро, который, ознакомившись с ними, направил генералу Шварцу письмо. Копия этого письма, снятая, по всей видимости, по просьбе Рутенберга, сохранилась в его архиве. В нем Андро не только пытался отбиться от обвинений, выдвинутых против него, но и энергично переходил в атаку на Рутенберга. В качестве маскировочного средства, пытаясь перетянуть на свою сторону генерала, он избрал вопрос о списочном составе пассажиров парохода «Кавказ», того самого, который с военным контингентом и гражданским населением на борту 6 апреля 1919 г. отплыл от берегов Одессы. Приведем этот документ полностью:

Копия письма Андро ген. Шварцу

Многоуважаемый Алексей Владимирович,

Только что мне доставили отношение генерала Прохоровича31 за № 9 без числа и две копии протоколов от 15-го и 18-го с надписью .

Познакомившись с содержанием этих протоколов, к слову сказать, доставленных мне только сегодня, 24-го и переданных на остров «Халка»32 лишь 22-го днем одному из служащих, несмотря на пометку «спешно», я был не только изумлен, но и возмущен той гнусной ложью, которая применяется с совершенно ясными для меня намерениями.

Конечно, политическая борьба очень часто проводится не особенно красивыми приемами, в особенности со стороны представителей некоторых партий существуют известные границы, а из одного из заявлений, изложенных в протоколе, я невольно вспомнил приемы сотрудников одного уже несуществующего учреждения, применявшиеся в старое время. Не касаясь вопроса о том, что протокол от 18-го неправильно изложен и не соответствует действительности, что он подписан лицами, в заседании не участвующими, я не могу оставить без последствий заявления г. Рутенберга, изложенного в протоколе от 15-го по поводу якобы сделанного ему генералом д Ансельмом заявления: я не только никому не выдавал паспортов с иностранными визами, но даже не обращался ни к одному представителю французской власти с просьбою поставить для кого-нибудь такую визу. С такой просьбой я обратился лично к генералу д’Ансельму только для себя, моей жены и моего сына, и ввиду этого я не могу даже допустить мысли, чтобы генерал д’Ансельм мог сказать что-либо подобное, в особенности же в той редакции, как это изложил г. Рутенберг. Вот почему я и решил обратиться к Вам с просьбою истребовать от г. Рутенберга точную редакцию его заявления, им подписанную, я же со своей стороны одновременно обращаюсь с письмами к генералам Франше д Эспре и д’Ансельму для того, чтобы выяснить эту гнусную ложь и ее автора. К этим письмам мне необходимо приложить копию подлинника заявления Рутенберга, а также и копию Вашего отношения на имя генерала Франше д Эспре, о котором упоминается в протоколе и которую я Вас прошу мне также вручить.

Независимо от этого, раз дело принимает такой оборот – я бы полагал необходимым выяснить, на основании каких документов лица допускались на пароход «Кавказ». По чьим спискам на этот пароход попали одесские банкиры и какое отношение имел к посадке некий Бунаков-Фундаминский, а также кем и на каких условиях список банкиров и Бунакова-Фундаминского был утвержден и на каких условиях . Я глубоко уверен, что Вы во имя восстановления справедливости не откажете в выяснении всех этих вопросов.

В заключение я не могу не заметить, что я был глубоко поражен, что никто не обратился ко мне с прямым вопросом – я бы не поступил так.

На этих днях я буду на Халке и буду у Вас для окончательного выяснения вопроса, а пока позвольте мне выразить уверенность, что Вы не откажете исполнить мои совершенно справедливые просьбы, изложенные в настоящем письме, и прошу Вас принять уверение в моем совершенном уважении.

Готовый к услугам,

Д. Андро

P.S. Прошу извинить меня за почерк, но последнее время у меня почти совсем не действует контуженная рука.

24 апреля

Константинополь

С подлинником верно

Тут же на Халки письмо Андро было показано Рутенбергу, который отреагировал на него мгновенно. На следующий день он передал свой ответ генералу Шварцу:

Председателю Совета обороны

Генерал-лейтенанту A.B. Шварцу

Многоуважаемый Алексей Владимирович,

В ответ на предъявленное Вами мне письмо г. Андро имею честь заявить:

1. В субботу 5-го апреля около 6-ти часов дня к генералу д’Ансельму в Одессе, у которого я находился в это время, пришел французский адмирал Декселеманс, крайне возбужденный, и заявил, что надо немедленно арестовать Андро. Что только что он встретил своего знакомого русского и спросил, почему не уезжает из Одессы, на что его знакомый ответил, что отказался от мысли уезжать, так как за паспортами приходится обращаться к Андро, а последний заявляет, что французы требуют за визу невероятные суммы, которыми он не располагает. Тот же русский сказал адмиралу, что один его знакомый уплатил Андро миллион рублей за паспорт. Требование ареста Андро мотивировалось адмиралом тем, что Андро компрометирует в глазах русских граждан французское командование, старающееся оказать русским всякое содействие для отъезда бесплатно.

Генералом д’Ансельмом по отношению к Андро не было принято соответствующих мер, потому что считали, что пароход «Кавказ», на котором г. Андро находился, уже ушел в Константинополь. Полковник Жермен, начальник штаба генерала д’Ансельма, предложил телеграфировать на пароход «Кавказ», чтобы 3 лица, которым я лично безусловно доверяю, произвели расследование об условиях посадки на пароход и имевших при этом место злоупотреблениях, и виновных арестовать до моего приезда в Константинополь. Эта телеграмма не была послана за отсутствием шифра у «Кавказа» и за срочностью многих других бывших в это время неотложных дел.

На следующий день, узнав, что «Кавказ» еще стоит на рейде, я, с разрешения генерала д Ансельма, переехал на него, так как, кроме эвакуации французских солдат, в городе уже ничего нельзя было делать33.

По приезде на пароход я доложил Вам о вышеизложенном, и было решено этого дела до приезда в Константинополь не подымать и Совету не докладывать. На первом заседании Совета в Халки я доложил об этом Совету обороны, и Совет обороны постановил, «принимая во внимание, что предъявление подобного обвинения к лицу, занимавшему ответственное положение управляющего гражданской частью, требует всестороннего расследования, просить генерала д Ансельма, а в случае его отсутствия в Константинополе – генерала Франше д Эспре принять необходимые меры для выяснения степени обоснованности предъявляемых им к Д.Ф. Андро или его сотрудникам обвинений».

2. Что касается заявления г. Андро, что он считает необходимым выяснить, «на основании каких документов лица допускались на пароход “Кавказ”; по чьим спискам на этот пароход попали одесские банкиры и какое отношение имел к посадке некий Бу-наков-Фундаминский, а также кем и на каких условиях список банкиров и Бунакова-Фундаминского был утвержден и на каких условиях», имею честь сообщить, что по моему списку ехал один лишь одесский банкир Ашкинази. Внесен он был в мой список, как Вам известно, М.В. Брайкевичем34 против моей воли и с Вашего согласия. Бунаков-Фундаминский, как Вы знаете, известный всей России и во Франции политический деятель, безукоризненной честности, мой товарищ и близкий мне человек, за каждый шаг которого в данном случае я отвечаю, как за самого себя. Список Бунакова-Фундаминского был составлен с моего ведома и мною утвержден35. Из предыдущего ясна неосновательность утверждения г. Андро, что мое сообщение о нем Совету обороны сделано по соображениям политической борьбы.