Книга Прекрасные создания - Маргарет Штоль

— У нас не получилось!

Рухнув на колени в грязь, я приподняла голову. На небе снова сияла луна. Я простерла к ней руки. Вместо крови по моим венам заструилось пламя ярости. Волны гнева, не находя выхода, окутали меня плотной вуалью. Я чувствовала, как они пожирают меня. Мне стало ясно: если я не выпущу ярость наружу, она уничтожит меня.

Охотник, Ларкин и Сэрафина. Хищник, трус и мать-убийца, которая мечтала поработить свою дочь. Кривые, сучковатые ветви моего семейного древа. Как я могла объявить себя, когда они уже погубили то единственное, что было важно для меня? Пламя хлынуло через мои руки и превратилось в яркую карающую молнию. Я знала, куда она обрушится, — знала еще за миг до того, как выпустила ее. Три точки на моем телепатическом компасе без путеводного севера. Трезубец молнии взорвался огненными шлейфами, одновременно поразив три цели — тех людей, которые этой ночью отняли у меня любимого человека. Я попыталась отвернуться, но не смогла. Неподвижная фигура моей матери, красиво подсвеченная лунным светом, вспыхнула огнем, как спичка. Я опустила руки, затем вытерла пепел с лица. К тому времени, когда я вновь посмотрела на мать, она исчезла.

Они все исчезли.

Пошел дождь. Мои глаза привыкли к золотистому сиянию. Я видела, как струи ливня проносились по дымившейся траве, кустам и поросли дубов. Никогда до этого мгновения я не видела мир с такой ясностью и четкостью. Мой взгляд потянулся к склепу — точнее, к Итану. Но его тело исчезло. Вместо Итана я увидела другого человека. Дядю Мэкона. Кто мог поменять их тела? Я повернулась к Эмме. Она тоже не знала ответа. Ее глаза расширились от испуга.

— Эмма, где Итан? Что случилось?

Она молчала. Мне показалось, что Эмма лишилась дара речи. Она завороженно смотрела на тело Мэкона.

— Вот уж не думала, что все так закончится, Мелхиседек, — прошептала Эмма — После всех тех лет, в течение которых мы держали мир на наших плечах.

Она разговаривала с ним, как будто дядя мог слышать ее. Голос Эммы оборвался тонким всхлипом.

— Как я буду теперь нести эту ношу одна?

Я схватила ее за плечи, и она впилась ногтями в мои ладони.

— Эмма, что происходит?

Она подняла глаза и, встретив мой взгляд, перешла на шепот:

— Нельзя получить дар от «Книги лун», не дав ей что-то взамен.

Слезы покатились по ее морщинистым щекам.

Не веря ее словам, я упала на колени рядом с дядей Мэконом. Мои пальцы коснулись его гладко выбритого подбородка. В прошлом я всегда ощущала при этом приятную теплоту, которую он собирал из сновидений и грез обычных людей. Но не сегодня. Сегодня его кожа казалась холодной как лед. Холодной, как это бывает у покойников. Нельзя получить дар от «Книги лун», не дав ей что-то взамен.

— Нет… Пожалуйста, нет!

Я погубила дядю Мэкона. И я не объявила себя — не выбрала, идти ли мне в Свет или во Тьму. Однако я убила его.

Ярость начала стеснять мою грудь. Ветер выл в ветвях деревьев, сплетая вихри в пелене дождя. Он будто выражал мои эмоции. Он будто горевал со мной, как старый верный друг. «Книга лун» провернула какую-то ужасную сделку, о которой я не просила. Затем ко мне пришло понимание. Значит, это торг! И если дядя Мэкон занял место мертвого Итана, то, может быть, Итан жив?

Я вскочила на ноги и осмотрелась по сторонам. Замороженный ландшафт озарялся золотистым сиянием. Я увидела Итана на траве рядом со Страшилой — на том месте, где раньше лежал дядя Мэкон. Подбежав к нему, я потрогала его лоб. Он был холодным. Итан умер, и ради него я погубила дядю Мэкона. Что я наделала? Какая потеря! Сразу два любимых человека! Упав на грудь Итана, я зарыдала. Слезы катились по щекам и капали на его ладонь. Я прижалась к ней лицом. Мне вспомнилось то время, когда он отказывался принять мою судьбу. Отказывался сдаться, распрощаться навеки. Теперь пришла моя очередь…

— Я не хочу прощаться с тобой. Я не скажу этих слов!

И тут, словно шепот в поле выжженной травы, до меня донеслось… Нет-нет, я сначала почувствовала это. Пальцы Итана импульсивно сжались и разжались в поиске моей руки.

— Лена?

Я едва услышала его. А потом улыбнулась сквозь слезы и поцеловала его ладонь.

— Ты здесь, Лена Бина?

Сплетая наши пальцы, я поклялась не выпускать их никогда. Мой взгляд скользил по небу и тучам. Дождь барабанил по лицу, смывая черный пепел.

— Я здесь.

— Не уходи.

— Я никогда не уйду от тебя. И ты никуда не уйдешь.

12.02

ЗАВЕРШАЮЩИЙ АККОРД

Я посмотрел на экран телефона. Он был разбит. Цифры показывали 23.59. Но я знал, что время перевалило за полночь. Несмотря на ливень, в небе расцветали гроздья фейерверка. Битва на Медовом холме завершилась до следующего года. Я лежал на грязной траве под струями дождя и смотрел на купола салюта в темном небе. Ветер быстро рассеивал разноцветные огни, сметая их с клубившихся туч. И что-то похожее творилось с моими мыслями. Наверное, я упал и ударился головой, а возможно, и другими частями тела. Живот, бедро и вся левая сторона болели так, что подступала тошнота. Эмма точно убьет меня, когда я вернусь домой в таком жалком виде.

Мне помнилось, что я пытался ухватиться рукой за статую ангела на крыше склепа. Затем провал памяти, и в следующий миг я уже лежал на траве. Наверное, кусок статуи отломился, когда я ухватился за него, и я упал. Похоже, Линк перетащил меня сюда, подальше от огня. Полнейший нокаут. Последние полчаса я провел в беспамятстве.

Я не мог понять, почему Мэриан, бабушка и тетя Дель рыдают рядом со склепом. Не подозревая ничего плохого, я приковылял туда. Это был настоящий шок. Я увидел мертвого Равенвуда. Не знаю, возможно, Мэкон всегда принадлежал к царству мертвых, но теперь он точно умер. Лично я не сомневался в его гибели. Лена рыдала над неподвижным телом дяди. С его мокрой одежды стекали струйки дождевой воды. Мэкон, мокрый от дождя! Я впервые видел это.

На следующее утро мне удалось сложить воедино картину тех событий, которые произошли минувшей ночью. Из всех чародеев погиб только Мэкон. Очевидно, после того как я потерял сознание, Охотник расправился с ним. Бабушка сказала мне, что сны не так питательны, как кровь. Я думаю, Мэкон вообще не имел никаких шансов в схватке с Охотником. Но это не остановило его от сражения с сильным противником. Он всегда говорил, что пойдет на все ради Лены. В конечном счете он оказался человеком слова.

Все остальные почти не пострадали, по крайней мере физически. Тетя Дель, бабушка и Мэриан вернулись в Равенвуд. Скуливший Страшила тащился за ними, как потерянный щенок. Тетя Дель не могла понять, почему Ларкин уехал из города, не предупредив ее об этом. Мы не знали, как сказать ей, что в ее семье имелось не одно, а два плохих семени. Никто не осмелился сообщить ей правду.