Книга Четырнадцатая дочь - Екатерина Федорова

Если кто знает, чем все это кончится и что означает, тот пусть и радуется, а он погодит.

В круглый провал входа, который когда-то прикрывала решетка, Рут вошел не сразу. Сначала прислушался, прильнув к каменному углу. Шаги серендионца звучали еле слышно.

Двор был пуст. Громадные плиты, когда-то выстилавшие его, крестьяне разбили на части. Теперь края камней истончились от времени, да и более чем месячное пребывание в кипящем клубке, из которого рождался и возникал замок, отбило углы. Между обломками, выстилавшими двор, пролегли широкие щели, кое-где достигавшие ширины мужской ладони. Но в воздухе разбитые куски плит держались ровно, хоть и пружинили. Через просветы под ногами далеко внизу виднелось черное пепелище, залитое светом Элсила и исчерченное тенями.

Рут нырнул под каменную арку, скользнул в нишу, где прежде стояло колесо с цепью, поднимающей решетку. Шаги серендионца звучали в первой башне справа. Рут задумался. Пойти за ним или подождать во дворе?

Но тут, обрывая его мысли, нависающий сверху край арки на мгновенье окрасился в розовое. Он обернулся и прищурился. Перед Вратами, если глаза его не обманывали, стояли еще две фигуры, отсюда больше похожие на муравьев. Шаги в правой башне смолкли, а потом зазвучали по-другому, быстрее и громче. Серендионец тоже заметил вновь прибывших и спешил вниз.

Нужно было убежище. Пока он не знал, кто и зачем пришел сюда, в возрожденный замок его далекого предка, следовало наблюдать и ждать. Рут метнулся к левой башне. Бежал он косолапо, ставил ноги на внешний край стопы, чтобы не шуметь.

Тени внутри древнего донжона пронзали лучи света, который шел не только из окна и двери, но и из щелей под ногами. В дальнем углу просторного помещения виднелась широкая, ровным пролетом уходящая вверх лестница. Рут прижался к стене возле единственного окна, ощутив тепло, идущее от неровной поверхности.

На уровне плеча в пустом проеме щерилась глубокая щель между сколотыми камнями. Рут прильнул к ней одним глазом, неудобно изогнувшись.

Серендионец вылетел из башни и встал у входа, отступив на полшага от края замковой стены. Нетерпеливо откинул за плечи полы плаща, открыв золотую рукоять меча на поясе и камзол, заложенный на груди складками. Прижался к углу щекой, и тоже уставился на прибывших из укрытия. В то время как Рут глядел на него…

Сквозь Врата Кайрес провел Татьяну за руку. Она уже пересекала Безмирье пешком, и ощущение мягкой, пружинящей поверхности под ногами было ей не внове. Однако в этот раз на ногах были не грубые башмаки, а туфли из тонкой кожи. Сразу после прогулки в подземелье Заруанна принесла в комнату целую охапку шелковых юбок, блузок, рубах и роскошных шалей, а еще туфельки ручной выделки, расшитые нитями и бисером. Деве Аретца полагался лучший гардеробчик, чем какой-то княжне, остановившей ночью отряд котоборцев. Было лишь одно неудобство: тонкая подошва позволяла ощутить всю податливость опоры под ногой, и от этого у Татьяны меж лопатками ползли мурашки.

На холме возле Врат было холодно, гораздо холодней, чем в Аретце. Шелковая юбка и шаль, как выяснилось, от керсийской осени защищали слабо. Она вздрогнула от порыва ветра, с сожалением вспомнив шерстяную юбку, которую надевала вчера. Стянула с глаз повязку – роскошный черно-синий шарф.

Замок как бы висел над землей в долине между двумя холмами. И больше не распадался на каменные ленты. От темного пятна в стене вниз тянулась тонкая полоска. Судя по цвету – каменная.

– Я, конечно, в замках никогда не жил, – задумчиво произнес рядом Кайрес. – И в них не разбираюсь. Но архитектура слишком уж рискованная. Он что, держится на единственной опоре?

Татьяна очнулась от созерцания застывшего замка. Сказала:

– Что-то случилось. Раньше он был другим.

– Вы бывали здесь прежде? – Кайрес настороженно глянул на нее. – Насколько я помню, ваша семья проживает именно в этой стране.

Татьяна чуть вздохнула.

– Да, бывала. Но тогда эти каменные глыбы стояли на земле.

Что было правдой; в самом начале ее визита в Ярг камни лежали на своих местах, складываясь в дома, заборы и сараи. Рассказывать о том, как они взлетали в воздух, ей не хотелось. Ни к чему будить любопытство и порождать расспросы.

– Вот как? – Кайрес отвернулся к замку. – А владельцы?

– Они давно умерли, – поспешно произнесла Татьяна. Что опять-таки было правдой.

– Что ж, давайте поглядим на него с близкого расстояния, княжна. Утро наступило, возможно, мы даже опаздываем.

Если они и опаздывали, то не по ее вине. Кайрес утром тянул время, не торопясь, как подозревала она, расставаться с той самой вещью. Сначала они неспешно завтракали, причем пришлось изворачиваться, отвечая на вопросы о Тарланях. Спасибо урокам Арлены, тем самым, что касались уклончивых ответов.

Спускаясь по склону холма, она метнула взгляд туда, где когда-то стояли палатки людей местного герцога. Сейчас там было пусто. На пожухлой бурой траве возвышалась лишь неопрятная куча блекло-коричневого цвета, похожая на остатки копны. И рядом еще несколько таких же холмиков.

У черной границы бывшей деревни сидела темно-рыжая собака с длинной мордой. При их приближении псина дернулась и потрусила в сторону. Татьяна, шагавшая вслед за Кайресом, припомнила живность из деревни, убежавшую в холмы. Верный пес грустит по хозяевам?

– Земля странная, – заметил Кайрес. – В рытвинах. А эти угли сверху…

– Здесь случился пожар, – спокойно ответила она. – И сгорело все – дома, пристройки, разное добро. Даже люди.

Внутри при этих словах ничего не всколыхнулось. Прошедший месяц здорово сгладил ее воспоминания о Ярге. Или их сгладили деревушка под названием Лисва и город Аретц? Виденное и слышанное в тех местах помнилось сейчас гораздо ярче, чем пережитое в Ярге.

Замок висел в воздухе неподвижно, словно чего-то ждал. Кайрес шел впереди и даже не оглядывался на нее. Когда утром они выходили из штаба Лиги, уютного особнячка на окраине города, украшенного башней, главный котоборец топал неспешно, без всякой охоты. Однако сейчас купецкий сын Лемень торопился. Татьяне приходилось чуть ли не бежать следом.

Полоса, стекавшая от стены замка, оказалась лестницей, грубо слепленной из разномастных камней. Наступать на неровные ступеньки было страшновато, камни подавались и чуть пружинили под ногой, напоминая Безмирье. Они прошли через арку пустого прохода, выстеленную обломками камней, меж которыми просвечивала далекая земля, неприглядно черная и обгорелая. Вошли во двор, и первое, что услышала Татьяна, стали слова, произнесенные до ужаса знакомым голосом:

– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! Бутон моей души, княжна Татьяна, вы ли это?

Она дернулась назад, а Кайрес, наоборот, вперед. Вскинул голову, приказал звучно, глядя на говорившего:

– Кто ты и почему здесь?

У стены рядом с входом стоял каганский сын Таркиф. Кайрес сверлил серендионца взглядом. В воздухе между ними словно что-то плыло. У Татьяны уже знакомо свело шею судорогой.