Книга Очень прекрасный принц - Алиса Чернышова

То есть, настоящую меня. 

Причём, как бы дико это ни прозвучало, сотрудникам отдела по связям с общественностью даже не пришлось прилагать к этому особенных усилий. 

Всё началось с той страшно-радостной ночи, когда родился Лис. Тогда человеческая стража, прибывшая на место, под шумок успела сделать снимки того, как Или прикрывает нас с Лисом крыльями, как мы трёмся мордами друг о друга… Можно догадаться, что снимки эти на следующий день были проданы в газеты. Конечно, незадачливого продавца потом уволили из стражи, но он не сильно страдал: на ту сумму, которую ему заплатили журналисты, можно было обеспечить даже внуков.  

Когда изображения оказались на первых полосах, мы ожидали худшего. А уж учитывая тот факт, что журналисты докопались до моей песни о “прекрасном принце” и биографии певицы...

Мне казалось, это катастрофа. Но порой общественное мнение бывает непредсказуемым.

Нашу “драконью семью” сочли очень красивой. Ранее изображения драконов (и тем более драконят) никогда не публиковались в прессе, да и селенити тоже таким вниманием не баловали. И тут люди увидели нас с совершенно другой стороны: влюблёнными, уязвимыми, испуганными, готовыми защищать… 

И им это очень понравилось.

Шкатулки с моими песнями раскупали у Бэна, как горячие пирожки. Изображением моего змеиного облика украшали всякую утварь. На улицах говорили, что новая принцесса, цитирую: “... наша, простая девчонка. Немного змея, но с кем не бывает. В наши дни это не такая проблема! Видали зато, какой дитёнок красивый получился?” 

Или ещё вариант, для иных кругов: “Какое милое семейство! Как приятно и необычно видеть драконов с такой стороны!”

И всё в таком роде. Да, были и негативные мнения, причём как в Тавельни, так и в Империи. Но в целом, совершенно внезапно для себя, я стала одной из самых популярных принцесс. 

Как минимум, среди простых людей.

Странно вышло и с поездами.  

Когда наш с Или медовый месяц (плавно переросший в не менее медовый год) только начался, у нас было мало времени на полёты. И не только из-за тех приятных занятий, о которых можно было бы подумать. Хотя это, конечно, тоже: мы дорвались друг до друга и были весьма… хм… увлечены.

Но ещё нам нужно было обустроить новую жизнь. И быть молодыми родителями. И да, решать вопросы с нашими собственными родителями. И с моим обучением (потому что, разумеется, принцесса обязана быть образованной). И ещё много, много чего ещё… 

К поездам мы вернулись после того, как ушла госпожа Биланна. 

Это был странный день, сложный и красивый одновременно. Старшая фаворитка сказала, что не потерпит слёз и грустных лиц; мол, она прожила отличную жизнь, до самой последней секунды оставалась собой. Её время пришло. Так бывает, и грустить тут не о чем.

А вот семейный праздник закатить стоит. 

Такая уж личность.

Император с Императрицей, а также Иэ прибыли в имение за неделю до того, бросив все дела в столице (в том числе заговорщиков) на господина Кио. Так что Биланна провела с ними ночь, потом поиграла с Лисом, посплетничала с тётей Ленной (вот уж у кого сложились отличные отношения), позаботилась об организационных моментах. Когда настал вечер, она устроила замечательный банкет только для своих. И предупредила, что не потерпит грусти. 

Сначала мы думали, что ничего из этого не выйдет. Но потом Лис разломал праздничный торт, и мы ловили его, перепачканного в креме, и мы с Или пели дуэтом, и потом мы все пели, даже Император… Но всё равно мы ревели, как белуги, когда пришло время запускать фонари в честь госпожи Биланны. 

По крайней мере, я рыдала, наблюдая, как бумажный фонарь уносит вдаль ветром. 

И Или тоже.

Сколько бы он ни притворялся холодным и насмешливым, я лучше прочих знаю, как много в его сердце чувств.

Той ночью к госпоже Биланне пришла Мора и увела с собой. Всё, что осталось нам — лепестки цветов.

И память о женщине, прожившей неоднозначную, но достойную жизнь.

*

Так или иначе, но после того случая Или долго не мог отойти. Он отдалился даже от меня. И даже попытался снова спрятаться за маской “очень прекрасного принца”. Как будто я не вижу, что под ней!

Это была неоднозначная ситуация, так что мне пришлось пойти на крайние меры. В общем…

Я его укусила. 

Не сильно, не думайте! Так, за кончик хвоста. И опять же, он сам обещал меня покусать, помнится. Так почему же мне нельзя?..

Тогда мы устроили первую игру в догонялки. Летели в ночном небе, он за мной (с “ужасной” угрозой укусить в ответ), ну а я от него, по мере актёрских способностей изображая испуг. 

И там, в синей, полной звёзд и облаков высоте, его немного отпустило. Он ничего не сказал, но я почувствовала, что Или будет в порядке. Если не сейчас, то потом точно. 

Со временем полёты стали семейной традицией… А ещё чуть позже мы обнаружили, что эта конкретная железнодорожная ветка, ведущая к не особенно популярному ранее курортному городу, стала одной из самых дорогих и востребованных... Потому что над ней можно увидеть нас с Или. 

Сначала служба безопасности, узрев такое дело, сказала свое веское “запретить”. Но потом, обдумав ещё раз детали (в частности, положительный резонанс в прессе и тот факт, что я, поглощая энергию этих людей, чувствовала себя ещё лучше), они всё же решили оставить всё, как есть.

Хорошо. Для меня теперь стали запретны многие вещи (вроде публичного пения, выступлений на сцене и ещё огромного количества вещей, которые не положены прекрасной принцессе). Так что поезда стали приятной отдушиной.

“Домой?”

“Полетели! А то, боюсь, Лис там уже замучил бедную бабушку”  

“Не надо! Тётя Ленна любит его!”

“Она за ним не успевает. И он научился от неё прятаться, сливаясь со стенами. И залазить в зеркала”

“Шкодник, что уж там. И в кого бы…”

“Понятия не имею!”

*

До спальни мы добрались намного позже. 

Или нужно было заняться перепиской, связаться с родственниками и побратимами. Учитывая политические обстоятельства, это занимало много времени.

Меня же ждала учёба. 

Я уже успела этим утром встретиться с преподавателями истории, политологии, интриг, философии, риторики и этикета. Но теперь мне предстоял удалённый урок с профессором Марджаной Лофф, которая, как и обещала, обучала меня примитивной магии. 

Я сделала упор на зеркальное искусство. Не только из-за того, что так посоветовала Марджана, но и ради Лиса.  

Когда мой сын впервые провалился в зеркало, я чуть с ума не сошла от страха. Когда он впервые скопировал чужое обличье, его искали всем особняком (и Лис в облике слуги весело присоединился к поискам). Когда он начал отражать магию, нам пришлось признать: наш сын, к добру или к худу, — первый зеркальный дракон этого мира. И я, как мать, стала учиться зеркальному искусству не только для себя, но и для него. Шутки шутками, а зазеркалье — крайне опасное место…