Книга Петр Иванович - Альберт Бехтольд

– Да, днем, и правда, не слыхать. Зато ночью! Вы разве нынче ночью ничего не слышали? Похоже, началась настоящая бойня. Я и глаз сомкнуть не смогла.

– Зато я проспал с восьми вечера до десяти утра.

– Тогда у вас здоровый сон.

– Нет, у меня спокойная совесть, – улыбается Ребман.

Хозяйка поддержала шутку:

– Что ж, мы не станем проверять совесть, особенно у тех, кто сам утверждает, что она чиста! Ну пойдемте!

Они прошли в большую комнату. Оттуда Ребман сразу же позвонил Жене, чтобы узнать, все ли в порядке.

– Пока все хорошо. Мы слышим выстрелы, но только издалека. А как у тебя?

– Как в крепости: уютно и тепло.

– Да?

– Нет-нет, шучу. Но, в общем, все в порядке. Я как раз говорил хозяйке, что если хороший сон свидетельствует о спокойной совести, то у меня…

– А еда у вас есть?

– С этим у нас наверняка хуже, чем у вас. Но я компенсирую это папиросами. Что слышно от Карла Карловича?.. Так, хорошо. Я и ему сейчас позвоню… Нет, не волнуйся, у нас вполне безопасно, прямо как на лоне Авраамовом.

Карл Карлович, по обыкновению, полон энергии. Он сразу выпускает пар:

– Пусть только явятся! Перед моим садом стоит патруль. А в саду – я сам!.. Так, у вас, значит, тоже… Да-да, это вообще не вопрос, Деникин ведь всего в нескольких верстах от города, а он не станет долго рассусоливать с этими мерзавцами. Так что до свидания. Не скучай!

Когда Ребман уже собрался вешать трубку, послышались выкрики:

– Это Наташа и дети передают тебе привет! И вот еще что: когда эта неразбериха закончится, будем играть свадьбу! Заодно и конец красной сволочи отпразднуем!

Ребман с хозяйкой подошли к окну. Отворили его – был прекрасный солнечный день, можно было в одной рубашке сидеть на улице. Смотрят вниз: посреди улицы, как раз перед порталом польского костела, за мешками с песком стоит пулемет, его ствол направлен в сторону площади, откуда той самой ночью стреляли в Ребмана. Судя по всему, большевикам не удалось продвинуться.

Офицер, который курил, опершись на стену дома, поднял голову и посмотрел вверх.

Ребман помахал ему рукой и улыбнулся. Офицер тоже помахал в ответ – пистолетом.

Ребман взял кучку папирос, завернул их в газетную бумагу и уже хотел было сбросить вниз.

Но тут раздался выстрел. Ребман едва успел отскочить назад. Справа от него, совсем близко, просвистела пуля. Миновав дубовый карниз и пробив голову пожилого господина, увековеченного в золотой раме, она ударилась в потолок. Огромный обломок штукатурки с грохотом упал на пол.

Они поспешили закрыть окно и снова ретировались в дальние комнаты.

Когда уже выходили, зазвонил телефон. Ребман какое-то время раздумывал. Затем на четвереньках подполз к столу и снял трубку: это была Нина Федоровна. Она уже несколько раз до этого звонила.

– Как у вас?

– Сказать «отлично» было бы, пожалуй, слишком, но и не так, чтобы очень далеко от истины. Пули, правда, уже начинают свистеть прямо перед носом… Нет-нет, внутри вполне безопасно. А у вас?.. Это приятно слышать. Будем надеяться, что так и будет впредь. А еда у вас есть?.. Не так, чтобы в избытке, но мы не голодаем… Хорошо бы! Я бы тоже хотел…

Но тут стрелявший по окнам, словно подал сигнал к генеральному наступлению: разразилась настоящая буря. Со всех сторон раздавалась оглушительная пальба. Она продолжалась без перерыва весь вечер и всю ночь. Хозяйка, две ее дочери и толстая Таня сидят в кухне и по очереди стучатся к Ребману, чтобы он составил им компанию. И так как и у него от голода пропал сон, он вышел, уселся на табурет и стал помогать женщинам преодолеть страх, – по крайней мере, хозяйке с кухаркой. Дочери, похоже, вообще не боятся.

Так они просидели всю ночь напролет. Пили чай. Но к чаю не осталось ничего. У них нет средств, чтобы покупать на черном рынке, говорит хозяйка:

– Что, и правда, ничего больше не осталось, Таня?

– Ни крошки хлеба и ни капли масла!

– А внизу, в погребе? Там должна быть еще картошка.

Кухарка даже побледнела:

– Нет, в погреб я не пойду! Не хочу рисковать жизнью!

Хозяйка возмутилась:

– А что, по-твоему, мы должны рисковать ради тебя? Ах ты, свинья откормленная! Сейчас же пойдешь и принесешь все, что там есть!

Когда кухарка ушла, хозяйка пожаловалась:

– Но ведь это правда. Она сожрала наш недельный запас продуктов! Сегодня утром созналась, еще и кричала на нас. Но теперь мы не можем ей и слова сказать, она тут же начинает угрожать нам расплатой, которая вот-вот наступит. И я могу поспорить на что угодно, что она еще что-то скрывает. Вот сейчас и увидим.

Она начинает осмотр. И правда: в постели кухарки, под матрасом, спрятаны запасы продовольствия: чай, сахар, мука, соленое масло, сухари, консервы – целая лавка.

– Вот видишь, – напала хозяйка на младшую дочь Анюту, – а ты ее все время защищала. Теперь сама скажи этой стерве!

Когда кухарка вернулась, Анюта, хорошенькое голубоглазое создание, приблизительно одного с Ребманом возраста, только и молвила:

– Здесь еще обнаружилось кое-что съестное. Таня, это из того, что ты отложила про запас, чтобы нам в случае чего не пришлось голодать. Вот мы сейчас как следует и поужинаем – время быстрее пройдет.

На следующее утро – Ребман как раз только прилег – снаружи, со стороны кухни, раздались удары и треск. К этой двери со двора ведет лестница, которая в последние недели служила единственным входом в квартиры.

Затем послышались громкие мужские голоса и голос хозяйки. Но что именно они говорили, Ребман не разобрал.

Он быстро вскочил с постели и оделся. Едва успел застегнуть брюки, как отворилась дверь, и в комнату вошел человек в «кожанке» с пистолетом в руке:

– Товарищ, из этого дома сверху стреляли. Это были вы?

Ребман так удивлен этим вопросом, что даже не обратил внимания на слово «товарищ»:

– Стрелял, я? – переспросил он в ответ. – Из чего? У меня ведь и оружия-то никакого нет.

И тут он вспомнил, что в кармане его пальто лежит револьвер, о котором он совсем позабыл. Также он вдруг осознал, что перед ним стоит красногвардеец. Если он обнаружит револьвер…

Но тут ему на помощь подоспела Анюта, которая позвала незнакомца. Тот вышел, и Ребман услыхал, как Анюта говорит:

– Я ведь уже объяснила вам ситуацию, товарищи. Предъявила свои документы. Он провел всю ночь и все утро с нами на кухне. Из этой квартиры точно никто не стрелял. У нас нет никакого оружия, кроме оружия брата, но оно…

– Где это оружие? – послышался вопрос.

– В гостиной.