Книга Вирус "А". Как мы заболели вторжением в Афганистан - Валерий Самунин

Ясно, что Центр должен был как-то реагировать на столь тревожные сигналы. И он реагировал. Командированные в страны Европы сотрудники разведки провели нужные беседы с представителями оппозиции — Кармалем, Сарвари, Гу-лябзоем и другими видными членами НДПА, находившимися в эмиграции. Те направили от своего имени письма в ЦК КПСС: «Мы готовы в любой момент вернуться в Афганистан, чтобы поднять восстание против антинародного, предательского режима».

В начале октября Москва все еще держалась прежней позиции относительно ввода войск. А подобные письма создавали у кремлевских вождей иллюзию того, что афганцы, возможно, решат проблему сами, без силового участия СССР.

Для работы с Бабраком Кармалем в Чехословакию готовился выехать лично начальник разведки Крючков. Но в последний момент председатель КГБ дал отбой: «Слишком рискованно тебя светить. Мало ли как все повернется». Крючков, напомним, был тогда фигурой совершенно секретной. В итоге поехал все тот же Алексей Петров, которого лидер парча-мистов давно и хорошо знал.

Кармаль узнал о гибели Тараки из передач радиостанции Би-би-си. Утром за завтраком он мрачно изрек по этому поводу: «Я его предупреждал. И помяните мое слово, это только начало. Будут и еще покойники». Увидев Петрова, он сразу понял, что в его судьбе скоро наступят перемены. Офицер внешней разведки и Кармаль тут же уединились в одной из четырех санаторных комнат, которые занимала семья опального политика. А на следующий день Кармаль объявил родственникам, что он уезжает. Куда и на какой срок — не сказал. Сдержанно попрощался и в сопровождении Петрова покинул санаторий. Семью почти сразу перевезли в словацкий город Банска-Бы-стрица, поселили в уютном особняке, дали охрану. То есть по всему выходило, что статус Бабрака Кармаля с этого момента стал уже совсем другим.

В начале ноября под Москвой, на одной из конспиративных дач КГБ, собрались будущие руководители Афганистана, в том числе Бабрак Кармаль, Анахита Ратебзад, Асадулла Сарвари, Саид Гулябзой, Абдул Вакиль. Под руководством своих кураторов они начали готовиться к захвату власти. Составлялись списки руководящих органов и списки будущих арестантов, распределялись посты, вырабатывались планы по захвату важнейших объектов… Этот военно-революционный комитет с подачи ЦК КПСС единогласно избрал своим лидером Кар-маля, который в те осенние дни проявлял необыкновенную активность, все время поторапливал советских товарищей: «Надо спешить, пока Амин не пронюхал о наших приготовлениях. Революции грозит огромная опасность». Кармаль не без оснований боялся того, что не сегодня-завтра Амин обо всем узнает и тогда нанесет удар первым.

Для того чтобы наладить надежную связь с подпольем в Кабуле, он предложил тайно переправить в Афганистан Гуляб-зоя. Бывшему резиденту Ершову, который в те дни почти неотлучно находился с афганцами, эта идея показалась полезной. Однако неожиданно для всех Гулябзой отказался стать бойцом авангарда, предложив вместо себя отправить Ватанджара. По этому поводу среди афганцев возникла бурная дискуссия. Вообще, надежды на то, что перед лицом судьбоносных событий халькисты и парчамисты похоронят былые разногласия, станут работать сообща, у сотрудников КГБ быстро рассеялись. Все разговоры афганцев на даче фиксировались с помощью спецтехники, поэтому никакого труда не составило узнать, что вражда и ревность вовсе не утихли — эти революционеры только и ждут часа, чтобы перерезать глотки друг другу.

В итоге на территорию Афганистана первым тайно забросили парчамиста Абдула Вакиля. Предварительно над ним хорошо поработали специалисты по изменению внешности, и теперь родная мама не узнала бы Вакиля. С помощью контактных линз ему изменили цвет глаз, сделали другим привычное выражение лица, придали хромоту, вложив особую прокладку в ботинок. На завершающем этапе подготовки Вакиль был передан в руки офицеров 8-го отдела управления «С», этот отдел, как мы уже говорили, занимался самыми деликатными закордонными делами. Полковник Глотов — тот самый, что недавно тайно вывозил из Кабула халькистов, — теперь обучал Ва-киля стрельбе из бесшумного пистолета и приемам рукопашного боя с применением холодного оружия. Василию Глотову был поручен и самый ответственный этап этой операции — перевозка подпольщика в ДРА Решили использовать все тот же вариант с деревянным контейнером, в котором по легенде перевозились запчасти для «джипов-шурави», как афганцы называли наши «уазики». Сам этот ящик был погружен в один из «уазов», который в свою очередь въехал в чрево транспортного самолета Ан-12 и на его борту благополучно проделал весь путь от подмосковного военного аэродрома до Кабула. В афганской столице груз, как обычно, досматривать никто не стал, джип своим ходом добрался до виллы «Зенита», где Ва-киль был целым и невредимым передан в руки Осадчего. Он поселился на вилле резидента и вскоре под покровом темноты стал выходить в город для установления связи с другими партийцами. В первую очередь контакт был налажен с руководителем военной организации «парчам».

* * *

Из рассекреченных впоследствии документов известно, что и дипломаты, и сотрудники спецслужб западных стран осенью 79-го с особым вниманием следили за обстановкой в

Афганистане и вокруг него. Так, еще в самом начале октября посольство Великобритании информировало Лондон о том, что русские ведут тайную работу в Европе с лидерами фракции «парчам», которые рассматриваются ими как руководители будущего «альтернативного правительства».

Учитывая абсолютную секретность той операции, можно сделать вывод, что «утечка» к англичанам произошла из-за двойной игры кого-то из видных парчамистов или чехословацких «товарищей».

В середине ноября британский военно-воздушный атташе с тревогой сообщал: «Проведенные во второй половине октября наступательные операции против повстанцев оказались очень успешными. Их главными целями были зачистка территории и коммуникаций непосредственно вблизи с пакистанской границей, а также нанесение возможно большого урона противнику. Обе эти задачи оказались выполненными. Главную роль в достижении успеха сыграли военно-воздушные силы и, в частности, боевые вертолеты Ми-24, против которых повстанцы бессильны. В долгосрочной перспективе, как я предвижу, повстанцы обречены, потому что тактика и оснащение правительственных войск значительно улучшились. Партизаны же остаются политически раздробленными, а их стратегия не скоординирована в военном плане».

Далее атташе подчеркивал, что в рядах правительственных войск замечено значительное увеличение числа советских военных советников, которые, по его мнению, планировали упоминавшиеся выше операции в провинции Пактия и руководили ими. Положение Амина остается сложным, однако очевидно, указывалось в отчете, что афганский лидер пользуется поддержкой в армии. «Кроме того, — докладывал в Лондон военно-воздушный атташе, — Амин смог заручиться поддержкой даже у своих бывших оппонентов, доверительно сообщив им, что когда наступит подходящий момент, он избавится от русских». Пока же, по мнению военного разведчика, никаких серьезных изменений в Афганистане не предвиделось. Русские вынуждены поддерживать Амина, поэтому у того хорошие виды на будущее. «Во всяком случае, — саркастически завершал британец, — до следующих дворцовых «выборов».