Книга Клятва воина - Джульет Э. Маккенна

– Вот это плавание!

Шив дал мне полотенце; я небрежно вытерся и набросил рубаху, которую он же вручил мне, потом едва натянул бриджи на еще влажные бедра.

– Где Планир?

– Там, говорит с Эйрестом. – От моей бесцеремонности у мага округлились глаза.

Я невидяще уставился на него. Что-то было явно не так. Неуловимое воспоминание дразнило меня, невесомое как тень. Я зажмурился, пытаясь ухватить его. Запахи лета пришли ко мне с порывом ветра, и я почувствовал сочность леса, едкость влажного от росы камня, слабейшее благоухание соли и водорослей от раскрытых илистых отмелей ниже по течению.

Я выдавил улыбку, чтобы успокоить Шива, и глубоко вдохнул. Затем провел рукой по мокрым волосам, уже отросшим настолько, чтобы завиваться и спутываться, и без всяких церемоний прервал разговор Верховного мага.

– Райшед?

Планир поздоровался со мной довольно вежливо, но я видел вопросы в его глазах. А Эйрест воззрился на меня с откровенным раздражением.

– Это не здесь и нигде поблизости, – дерзко заявил я. – Возле пещеры не было запаха моря. Лес тоже был другой, более смолистый, более ароматный. Мы не там ищем!

Я почти кричал, не свойственный мне гнев захлестнул меня – гнев на себя за то, что я не понял этого раньше, гнев на Темара за то, что так далеко увел потрепанные остатки колонии, прежде чем найти убежище, гнев на всех этих проклятых ученых и магов за то, что не разгадали этого сразу. Ведь это так очевидно, не правда ли? Головы повернулись ко мне со всех сторон, и чей-то голос воззвал со стены, но Эйрест быстро успокоил часового.

– Тогда где они? – безапелляционно спросил Планир, скрестив руки. Ни бриджи, ни простая рубаха не убавили его властности.

– Рудники – вот куда они бежали, вверх по реке до тех пещер. – Я стряхнул цепляющиеся воспоминания Темара и обернулся к Шиву. – Ты можешь гадать на таком расстоянии?

– Могу попробовать. – Он выпятил челюсть. Планир поднял руку.

– Нет, Шив, не сегодня.

Мы оба уставились на него с открытыми ртами.

– Уже поздно, все устали, – твердо произнес Планир. – Если колонисты спали столько поколений, то задержка на один день вряд ли будет иметь значение.

Я вознамерился было возразить, но тут возникла Ливак.

– Пошли, – строго сказала женщина. – Он прав. Сегодня мы уже достаточно сделали. Помоги нам в доме, а потом выберем хорошее место для сна.

– Пожалуй, так будет лучше, – нехотя признался Шив. – Я здорово истощен после расчистки якорной стоянки.

Скрепя сердце, я уступил и чуть-чуть воспрянул духом, лишь когда Ливак взяла меня за руку и мы пересекли оживленный теперь двор. Я немного сорвал злость на несчетных поколениях разных тварей, изгоняя их из углов разрушенного дома, но внутри у меня по-прежнему все кипело.

– Думаю, мы застолбим себе место здесь. – Ливак положила свою легкую котомку и тяжелый сверток моих доспехов по обе стороны небольшого остатка внутренней стены, способного дать нам подобие укрытия и уединения. – Это нам отлично подойдет.

– Ладно.

Сражаясь за спокойствие, я подумал о еде. Стоило мне оглядеться, как я увидел Хэлис, деловито раздающую хлеб и тушеное мясо.

– И кто же сделал тебя кашеваром? – с ухмылкой спросила Ливак, когда мы заняли очередь.

Хэлис встретила нас лукавой улыбкой.

– Должна же эта проклятая нога хоть на что-то сгодиться!

Я жадно набросился на мясо и кивнул Хэлис.

– У тебя настоящий талант к стряпне.

– Я с этого начинала, – заметила она, изрядно меня удивив. – Сперва нанялась кухаркой в торговый караван, а после в корпус. Там я и научилась сражаться. – Хэлис излучала добродушие и спокойствие, чего я раньше в ней не замечал, и все это в ней было не только из-за двух вновь здоровых ног. – А ты что думал? Что я взяла меч и отправилась на поиски приключений? Тогда бы я давно валялась мертвой в канаве или сидела на цепи в публичном доме.

Ее речь вызвала смешки одобрения со всех сторон.

– По крайней мере это освобождает меня от настоящей работы, – продолжала Хэлис, широко улыбаясь. – Неплохо отдохнуть для разнообразия.

– А как дела у наших ученых?

Чтобы не слишком ей завидовать, я оглядел толпу совещающихся вокруг костра Тонина.

– Они кажутся очень довольными собой, – хмыкнула наемница. – Тонин натаскивал Паррайла по заклинаниям, которыми они надеются разбудить спящих колонистов.

Обжигаясь горячим мясом, Ливак задышала открытым ртом и, морщась, проглотила кусок.

– Значит, теперь мы должны ждать до утра? – покорно спросила она. – Прежде чем сможем наконец разобраться со всем этим?

– Именно так, мы ждем, – подтвердила Хэлис, но морщины, избороздившие лоб, выдавали ее собственное нетерпение.

Я подавил угрюмое желание спросить, о чем, во имя Дастеннина, им беспокоиться с полной миской тушеного мяса и овощей. Ведь это в моей голове прячется древний тормалинец, причем вовсе не спящий. И это я не могу думать ни о чем другом, борясь с неукротимо накапливающимся изнурением вместе с навязчивой личностью Темара.

Темнота, прерываемая лишь обрывками снов

Сначала не было ничего, никаких ощущений, никакого света, никакого звука. Казалось, он никогда не знал иного существования, кроме этого заколдованного сна. Но вот сознание вернулось, болезненно, мучительно, как теплая кровь, пульсирующая в онемевшей конечности, – оно вернулось застарелым страхом и новой тревогой. Когда знакомое чувство медленно потекло по старому руслу, Темар проснулся в небытии, в давящей на него сверху черноте. Ужас заскребся в уголках разума, подтачивая решимость юноши выдержать это испытание. Неуверенность росла, подхлестнутая внезапным пониманием, что он ничего не чувствует, вообще ничего. Сердце билось все быстрее, посылая огонь в бегущую по жилам кровь, дабы воспламенить ярость, столь необходимую для отражения угрозы, но она не приносила облегчения. Никакой пот не выступил на лбу Темара, чтобы охладить его, никакой древний инстинкт не топорщил волосы на затылке, чтобы предупредить о нависшей опасности. Темар парил, бестелесный, в безликой пустоте, а когда желание закричать стало невыносимым, юноша захлебнулся в тошнотворной панике, поняв, что кричать нечем, что нет у него ни рта, ни голоса. Беспросветный ужас затопил его, беззвучно вопящего, и бросил в удушающие тиски заклинания.

Вина мучила его, но была сметена в сторону злобными морскими волнами, которые швыряли и заливали судно, попавшее в зубы свирепого шторма. Молния вспыхнула над головой, порождая жуткое свечение от временной оснастки ялика, не имеющего никакого права находиться в открытом океане. Человек, привязанный к банке канатом, боролся с румпелем, и Темар отчетливо слышал отчаянные мысли моряка. Он выберется из шторма или утонет вместе с кораблем. Если он не спасет свой драгоценный груз – и живой, и тот, что пребывает в заколдованном сне, – Дастеннин бросит его навечно в реку теней тонуть вместе с демонами Поддриона. Это Вахил, успел понять Темар перед тем, как сознание вновь выскользнуло из слабой хватки ума.