Книга Двойной эскорт. Экзамен для героев - Алекс Орлов

Первым спал Тони, который бессменно вел машину всю ночь и утро, а Джим его охранял, прислушиваясь к доносившимся через окно звукам.

Пару раз он проверял «терцией» «почтовый ящик», но никаких дополнительных сообщений от Инструктора не было, а это означало, что время и место встречи остаются прежними.

Где-то в отдалении шумело шоссе, две маленькие птички строили гнездо на дереве, под которым укрывалась «Лаура». Они часто спорили и время от времени сбрасывали на машину то кусок пластика, то веточку.

Дежурство Джима проходило спокойно, если не считать визитов торговцев, стучавших в двери всех номеров подряд. Самых настойчивых прогонял хозяин, выводя на поводке старого немощного бульдога.

Ближе к полудню приехали двое новых постояльцев – водитель-дальнобойщик и какой-то субъект с пышными усами, приехавший на стареньком микроавтобусе. При нем было банджо, а у дальнобойщика только куртка. Они заняли два пустовавших номера справа от апартаментов Джима, и уже через четверть часа из приоткрытых окон стали раздаваться храп водителя и треньканье банджо.

Еще через час подъехала парочка в бежевом купе. Сначала они целовались, не выходя из машины, потом мужчина все же оторвался от своей дамы и побежал в помещение под вывеской, чтобы оплатить номер. Вскоре он вернулся, и счастливцы скрылись за одной из дверей.

Проснулся Тони. Он протер глаза, поставил спинку сиденья в вертикальное положение и спросил:

– Ну как?

– Все тихо. У нас появились соседи в двенадцатом, тринадцатом и восемнадцатом номерах. В первых двух – одинокие мужчины, в восемнадцатом пара любовников.

– Ну хорошо. – Тони зевнул и поежился. – Пост принял. Спи.

Джим разложил спинку сиденья и с облегчением вытянул ноги.

– Да, еще над нами две птички гнездо строят…

– Как мило…

– И роняют на машину строительный материал.

– Учтем, – ответил Тони и привычно проверил пистолет.

Джим глубоко вздохнул и почти тотчас погрузился в сон. А Тони выбрался из машины и прошелся вдоль кустов, стараясь не показываться перед окнами номеров.

В каком-то из них включили радио с последними новостями.

«…снова участились случаи нападения на водителей трейлеров с целью ограбления. Очередной случай произошел на стоянке возле кафе „Скуллер“, расположенном на выезде из города на Восточное шоссе. По-видимому, преступники давно следили за водителем грузовика и напали на него после того, как он получил расчет. Можно предположить, что водитель оказал грабителям сопротивление, почему и был убит выстрелом в упор. Опрошенные предполагаемые свидетели преступления утверждают, что выстрелов не слышали и посторонних людей у кафе не замечали. Полиция ведет расследование».

«Вот тебе и мирная профессия. Никакой стрельбы, игр в прятки и тайных встреч, а результат тот же», – подумал Тони, вспомнив, как ночью среди дождя они обгоняли длинный трейлер.

40

Остатки холодного кофе в пластиковом стакане, окурки в коробке из-под леденцов и бьющаяся о затонированное стекло муха, невесть как проникшая в фургон.

Вполне обычное утро руководителя операции – не путать с куратором. Куратор сидит в большом жилом трейлере, окруженный всевозможными удобствами и мягкой мебелью. Помощник подает ему чай и делает гренки, интересуется: удобно ли вам сидеть, сэр, не слишком ли дует от кондиционера? Если понадобится сменить место дислокации, трейлер заведет мотор и плавно двинется по шоссе, потому что спешить куратору некуда, ведь он осуществляет лишь общее руководство. Ну то есть совсем общее. А руководитель операции подобен командиру, ведущему свое подразделение в атаку. Он весь на нервах, не спит вторые сутки и питается только кофе и сигаретами.

– Первый, говорит Компот, не слышу никаких звуков жизнедеятельности… Он там жив еще в номере?

– С чего ты взял, что нет никаких звуков? Их слушают другие на других частотах.

– Извините, командир.

– Не гони, Компот! – вклинился в эфир другой голос. – Я – Ривольт, отчетливо слышу дыхание. Спит он. Прошу прощения, командир.

– Ладно, спасибо за помощь, а теперь заткнитесь оба.

Загудел вызов аппарата связи категории «Б», руководитель схватил трубку.

– Слушаю, Первый…

– Первый, это Подкат. Стрелки уже в «коробке», мне встать на дежурку или как?

– Я хочу их видеть, Подкат…

– Прошу прощения?

– Ты правильно слышал – я хочу их видеть.

– Но, сэр, мои инструкции…

– Плевать на твои инструкции. Я здесь за все отвечаю, и я должен быть уверен, что это стрелки, а не какие-то куклы. Знаешь место моей стоянки?

– Да, сэр.

– Подкатывай. Ты один на номере?

– Нет, со мной Левый и Бибоп…

– То есть подсадки больше не будет?

– Не будет, сэр, все на месте.

– Тогда жду. На всякий случай – название обложки…

– «Цветы от Бьерна Коветти».

– Хорошо, принято.

Командир кодированными каракулями записал в блокноте название компании на фургоне. Затем связался со своим прикрытием, размещенным в маленьких и тесных фургонах, которые были расставлены вдоль тротуаров. В них бодрствовали не менее трех десятков боевиков, вооруженных стрелковым оружием и гранатометами, готовые отразить даже атаку роты танков. Без их ведома на улицу не могла выехать ни одна машина, хотя со стороны казалось, что сонная улица безмятежно досматривает предутренние сны.

– Первый вызывает Рокота…

– Здесь Рокот.

– Минут через десять подъедет фургон, на борту надпись «Цветы от Бьерна Коветти» – пропусти их.

– Понял, сэр.

Едва командир отключил соединение, поступил новый вызов.

– Первый, это Компот – он уже поднялся!

– Какого он поднялся? Время только… – Командир взглянул на часы. – Время половина пятого!

– А я тут при чем?

– Может, отлить встал?

– Он уже отлил и зубы теперь чистит.

– Ривольт, ты что слышишь?

– Чего он там чистит – не знаю, но точно в ванной и напевает.

– Что напевает?

– А это важно?

– Сейчас все важно. Что напевает?

Последовала пауза, в течение которой наблюдатель по кличке Ривольт пытался определить, о чем поет объект слежки.

– Что-то там про цветы на броне… – сообщил он.

– Ага, «Воздушная пехота». Значит, сейчас спать ляжет. Думаю, он проспит еще часа два.

В туманных утренних сумерках мимо окна с бьющейся мухой проплыл прибывший фургон. Он остановился у тротуара. На его борту красовалась реклама самых свежих и лучших цветов от Коветти.