Книга Горец-победитель - Ханна Хауэлл

– Ложусь спать. – Лайам улегся на кровать и стал лениво поправлять подушку, пока не придал ей правильную форму.

– Мы не можем спать в одной кровати.

– Я в штанах, и мы прожили вместе целый месяц…

–: Но не спали в одной кровати. Наша совместная жизнь была необходима, пока вы не поправились настолько, чтобы делать для себя некоторые вещи самостоятельно. А вот делить кровать нам не обязательно, вы можете спать и на полу.

– Позвольте напомнить, что у меня сломана нога и ей плохо пришлось, пока я трясся на лошади в течение нескольких часов. Итак, я сплю на кровати, а вам, если вы не доверяете моей способности обуздать похоть хотя бы на ночь, придется спать на полу. Я беру верхнее одеяло, а вы заворачивайтесь в то, что останется. – Лайам натянул на себя покрывало и закрыл глаза.

Кайра поколебалась, затем сняла халат и залезла на кровать. Ее рыцарь очень раздражителен и невежлив, подумала она, и это вернейшее доказательство того, что у него болит нога. К тому же за все время, проведенное вместе, он ни разу не прикоснулся к ней. Едва ли мужчина может долго носить такую личину и не выдать себя хотя бы взглядом, а значит, она не вызывает в нем похоти, хотя становится все очевиднее, что с женщинами Лайам Камерон ведет себя весьма свободно.

Закрыв глаза, Кайра поборола тоску, вызванную этим суровым заключением, и поудобнее устроилась на чистой и мягкой постели. Она была благодарна изнеможению после долгой езды, надеясь, что тревожные мысли, собственная дурость и ноющее сердце не помешают ей заснуть.

Как только она улеглась, Лайам тихо спросил:

– Вероятно, все ваши родственники хранят невинность до свадьбы? – Он усмехнулся, услышав в ответ нечто похожее на рычание.

Лайам готов был признать, что в прошлом мог бы быть более сдержанным, но не собирался с кротостью принимать отношение к себе как к прокаженному всего лишь за то, что не сохранил девственность до брака. Он брал то, что ему предлагали, не давал пустых обещаний женщинам, с которыми ложился в постель, никогда не трогал девственниц, чужих невест и замужних женщин.

Последнее правило он должен будет донести до Кайры так, чтобы она ему поверила.

Кайра кипела от злости, и это вселяло надежду. Не может быть, чтобы женщина так злилась за его прежние амурные дела, если у нее нет других чувств, кроме доброты и дружбы. Он будет подпитывать ее злость, при каждом случае подливать масла в огонь, пока она не лопнет, как орех на сковороде, и тогда из нее вырвутся все слова, которые она держит в себе.

Погружаясь в царство сна, Лайам решил, что перед тем, как она лопнет, надо будет убедиться, что у нее под рукой нет оружия.

Глава 6

Гладкая теплая кожа грела ладони, и Кайра мурлыкала от удовольствия. У Лайама чудесная грудь. Кайра и раньше видела грудь у мужчин, даже трогала, занимаясь целительством, но не могла припомнить ни одной столь прекрасной, как у Лайама Камерона. Однако впервые она так ясно ощущала ее во сне. Хотя чей-то ворчливый голос говорил, что пора вставать, она решила еще понежиться в этом приятном сне.

Она прижалась щекой к упругой коже и слегка улыбнулась, услышав, что сердце под ней забилось чаще. По крайней мере во сне она вызывает у него интерес. Во сне Кайра всегда видела себя знойной и обольстительной, поэтому учащенное дыхание Лайама звучало для нее музыкой. Напрасно внутренний голос нашептывал, что Лайам гоняется за каждой юбкой. Может, это и так, но во сне ее заботило только то, что он гоняется за ней.

В конце концов Кайра поддалась искушению и поцеловала, а потом лизнула теплую кожу Лайама. До ее слуха донеслось шипящее ругательство, и она, улыбнувшись, пробормотала его имя. От восторга у нее кружилась голова – она возбудила кровь в таком красавце!

Длинные пальцы дотронулись до ее волос, и она вздохнула. Потом мозолистые руки перебрались на лицо, и она, повинуясь молчаливому требованию, запрокинула голову. Мягкие теплые губы прикоснулись к ее губам, и Кайра удивилась, что так явственно их ощущает. Потом он толкнулся языком, и она с готовностью приоткрыла рот. Его язык проник внутрь, и сладкое, сильное ощущение вызвало в ней такой жар, что сознание постепенно стало прорываться в ее сон. Она вцепилась в его подтянутые бедра, прижалась к нему, отчаянно желая оставаться в неведении, игнорировать резкий внутренний голос, говорящий, что это не сон.

– Барышня, если вы не уберете с меня ваши руки, скоро будет поздно отступать, – прохрипел Лайам.

Звук низкого голоса вырвал Кайру из забытья, и она открыла глаза. Глядя в глаза Лайаму, успела заметить, что они голубые, а потом кровь кинулась ей в лицо. Она резко отстранилась от него, не сообразив, что лежит на краю кровати, и с визгом полетела на пол, а Лайам, свесившись с края кровати, весело смотрел на нее.

Кайра в отчаянии закрыла глаза.

– Ничего смешного, сэр Лайам! – От смущения ее голос прозвучал холодно и жестко.

Лайам откинулся на спину, закрыл глаза и постарался справиться со смехом и неуемным желанием, охватившим его. Когда он в первый раз почувствовал, что Кайра его ласкает, и увидел закрытые глаза, он испугался, что ей снится муж. Она недолго пробыла вдовой, и такая путаница была вполне возможна. Но потом она пробормотала его имя! Давно сдерживаемое желание рывком разорвало все путы, которые он на себя наложил.

Лайам понимал, что невелика доблесть воспользоваться пребыванием Кайры скорее во сне, чем наяву, но все же не чувствовал себя виноватым. С того момента как он положил на нее глаз, ему хотелось вкусить этот чувственный рот. Он оказался именно таким сладким, каким Лайам его представлял.

Увы, в конце концов чувство чести возобладало над одурманенным разумом; к тому же он осознал, что не хочет получить ее обманом: ему нужно, чтобы она отдалась ему с полным пониманием происходящего.

По доносившимся до него звукам Лайам догадался, что Кайра торопливо одевается, и посмотрел на нее из-под ресниц. Никогда еще он не видел, чтобы женщина так покраснела. Еще он увидел, что она страшно рассержена и слегка подавлена, но запретил себе сочувствовать ей. Поцелуй подтвердил его осторожные надежды и превзошел все ожидания. Теперь он не даст ей пятиться назад. Может, ему придется украсть еще несколько поцелуев, прежде чем она признает силу страсти, вспыхнувшей между ними, но к этой задаче он готов. У него честные намерения, и он не будет испытывать чувство вины, соблазняя ее. Как ни коротко было их объятие, оно дало ему ощущение более горячее и полное, чем когда бы то ни было, и он намеревался оставить его себе навсегда.

Молчание Лайама только усиливало смущение Кайры. За короткое время в его объятиях она раскрыла свое желание, и если теперь станет отрицать его, он ей просто не поверит.

Отчаянно желая поскорее убежать, чтобы хоть так сохранить рассудок и самоконтроль, Кайра пошла к двери.

– Я скоро вернусь и принесу что-нибудь перекусить, – бросила она на ходу.