Книга Острова невезения - Алексей Никулин

На Делосе практически нет клочка земли, не занятого зданиями, храмами, бассейнами или статуями. На острове действует строгий режим. Согласно всем доступным документам (в том числе морской лоции), подходить к острову ближе чем на 500 метров нельзя. Вставать на якорь, нырять и купаться – тоже. Едва мы попытались искупаться после постановки на якорь в единственном разрешенном для этого месте, как нам сразу стали отчаянно свистеть с берега.

Вставать на якорь вблизи острова можно только в одном месте и только в светлое время суток. Нам удалось договориться с охраной и высадиться на берег на шлюпке рядом с пирсом, к которому швартуются туристические катера с Миконоса. Подплывая к берегу, я понял, зачем нужны такие строгости. Все дно усеяно остатками амфор, черепками и мраморными фрагментами старинных статуй. Никакого специального оборудования, чтобы рассмотреть их, не требовалось.

Во времена базирования флота в Архипелаге русских влекли в подобные места не только страсть познания, но и сугубо практический интерес. Они вывозили с островов (и в частности, с Делоса) статуи, скульптуры и мрамор. Все это добро отправлялось в Санкт-Петербург. Например, в феврале 1772 года лейтенант Василий Поярков грузил «штуки мрамора» с острова Делос, а опись мрамора «от храма Аполлонова» составил Антон Псаро:

«5 штук четвероуголных,

3 пьедестала,

1 пьедестал очень хорошей работы,

4 штуки на коей греческие старинные слова,

1 штука на коей греческие старинные слова,

10 колонн,

40 штук для составления колонн самогочистаго белаго мрамора.

Итого всего 5658 пудов».

И такая запись не единична.

Не стоит упрекать адмирала Спиридова и его сослуживцев в присвоении античных ценностей. В то время этим промышляли многие, коллекционирование подобных произведений искусства было довольно популярным занятием в среде богатых европейцев. Это во-первых. А во-вторых, налицо было полное равнодушие к всемирному наследию со стороны прежних «владельцев» островов. Турки использовали памятники (особенно мраморные) весьма утилитарно – просто пережигали их на известь. И наконец, самим грекам, пребывавшим «в жалком и угнетенном состоянии», вовсе было наплевать на свое мраморное античное наследие. Они использовали его при строительстве жилья. Даже сегодня на каждом острове можно увидеть немало строений самого разного назначения (частных домов, сараев), при строительстве которых использовались элементы античных сооружений и даже статуй.

Съемочная группа, позирующая на постаментах

Оказавшись на острове, мы слегка растерялись. На относительно небольшой площади громоздились тысячи самых разных зданий и сооружений. Мы локализовали район поиска постамента с автографами русских моряков и Орлова, но не нашли даже намека на существование мраморного основания, казавшегося нам большим. Поиск осложняло то, что большинство статуй исчезло в недрах многочисленных музеев и частных коллекций или было просто утрачено. Многие постаменты можно было идентифицировать по углублениям для ступней статуй, чей след давно простыл. Два часа поисков не дали никаких результатов. Мы уже не надеялись что-нибудь найти.

На острове живут лишь несколько человек, охраняющих остров или работающих в небольшом музее. В нем выставлены наиболее ценные экспонаты. Нам пришлось обратиться к ответственному работнику – типичному старшему научному сотруднику. Диалог наш был очень нетороплив и странен.

– Здравствуйте. Я ищу специалиста, который мог бы меня проконсультировать, – сказал я.

Невысокого роста, плотный мужчина смотрел на меня изучающее. Так обычно смотрят, когда ждут подвоха. Я, очевидно, в его глазах выглядел подозрительно.

– Ну, это смотря кто именно вам нужен.

– Мне нужен тот, кто знает историю и расположение конкретных объектов на острове.

Автограф графа Орлова на постаменте статуи Аполлона

Автор на острове Делос

– А что конкретно вас интересует?

– Статуя Аполлона.

– Ее не существует.

– А где ее постамент?

– А зачем вам постамент без статуи?

– Но он существует? – гнул я свою линию.

– Возможно. А зачем он вам? – не сдавался мой собеседник.

– Меня интересует не столько сам постамент, сколько тексты и надписи на нем.

– Ммм… Эээ… Его здесь нет.

– Но на нем есть надписи?

– Возможно…

– А где же сейчас постамент?

– А вот этого я вам сказать не могу.

– И все-таки?

– Он… в надежном месте, – грек явно переигрывал меня, но я шел напролом.

– Значит, он на острове?

– Вполне возможно.

– И зачем убрали?

– На нем обнаружены… Эээ, это наше национальное достояние, и мы его убрали.

– Так он на острове?

– Он в надежном месте.

– Но, скажите, русские тексты на постаменте были?

– Это не единственное место, где обнаружены русские тексты.

– А можно на них взглянуть?

– Это совершенно исключено, – заявил грек и дал понять, что больше не намерен продолжать разговор.

Все это было очень странно. В мэрии Миконоса нам сказали, что постамент с русскими текстами находится на острове в открытом доступе. А мы выяснили, что именно этот постамент приравнен к национальному достоянию и удален с глаз долой непонятно куда. Логично было предположить, что его перенесли в музей. Но и там его не оказалось. Что же обнаружили греки на нем такого, что заставило их скрыть его от любопытных глаз? И это на острове, буквально заваленном античными постаментами!