Книга Душа в черной маске - Марина Серова

– Здравствуйте, девушка, чем обязан? – несколько высокомерно осведомился Абрамов.

– Алексей Николаевич? – переспросила я, хотя была почти на сто процентов уверена, что передо мной именно тот, чье имя было выбито на табличке.

– Да, – с чувством собственного достоинства ответил хозяин квартиры.

– Я по поводу Маши Гавриловой.

– Проходите, – чуть нахмурился Абрамов, и я заметила, что интонации его сразу смягчились.

Как только я прошла в квартиру, так сразу поняла, что здесь живет старый интеллигент. По сравнению с жиденькими и неубедительными полочками с учебниками в доме Гавриловых тут имелся внушительный шкаф от потолка до пола, набитый книгами, а на стенах висели картины.

– Это мой прадед, – вдруг с гордостью заявил Абрамов, видя, что взгляд мой задержался на картине, где был изображен мужчина в усах и эполетах.

– Он был генералом? – спросила я.

– Генерал-аншефом, – с еще большей гордостью объявил Алексей Николаевич. – Генерал-аншефом императорской армии! – повторил он. – Садитесь, девушка… – Последняя фраза была произнесена уже более снисходительным тоном. – Не волнуйтесь, у меня все чисто.

Старик расположился в кресле напротив и выжидающе посмотрел на меня.

– Я по поводу Маши Гавриловой, – напомнила я.

– Да, – погрустнел сразу Алексей Николаевич. – Очень печальная история. Очень печальная… Маша была перспективной девушкой. В отличие от ее легкомысленной младшей сестренки…

– А чем вам не нравится Наташа? – ухватилась я за последние слова собеседника.

– Наташа мне нравится, – не смутился Абрамов. – Просто с Машей мне было о чем поговорить и что рассказать. А сестренке нужно еще подрасти…

– У вас с Машей сложились какие-то отношения?

Абрамов вздохнул и потянулся за сигаретами.

– Маша начала ходить ко мне в гости давно, еще лет пять назад. У нас, к сожалению, в городе мало людей, которые интересуются чем-то, кроме размеров зарплаты соседа и его шашней с соседкой. Маше это все не нравилось, не нравилось! – Абрамов сдвинул брови и повторил свое утверждение с нажимом в голосе. Видимо, это был его стиль, категоричный, доставшийся, скорее всего, по наследству от генерал-аншефа. – Поэтому она приходила ко мне, я рассказывал ей многое такое, чего она не могла бы узнать в школе…

– Например? – тут же вставила я.

– Например, что касается истории… Я ведь являюсь директором нашего музея. Вы были там? – быстро спросил Абрамов.

– Нет, – вынуждена была признать я. – Я просто не успела, только сегодня приехала…

– Вы должны обязательно его посетить, – со свойственной ему категоричностью сказал Алексей Николаевич, не дослушав моих оправданий.

– Да, если я останусь у вас до завтрашнего дня, я обязательно схожу туда, – поспешила заверить я Абрамова. – Но, видите ли, я частный детектив, расследую смерть Маши Гавриловой, и меня интересуют, помимо этого, несколько другие вопросы.

– Я понимаю, – кивнул Алексей Николаевич. – И вы правильно сделали, что пришли именно ко мне, девушка, именно ко мне!

Абрамов выразительно поднял вверх указательный палец.

– Вы знаете имя убийцы? – простодушно ахнула я, подыгрывая собеседнику.

– Нет, к сожалению, конкретных улик у меня нет и быть не может, потому что это случилось у вас в Тарасове, а я живу здесь, – несколько смущенно ответил Алексей Николаевич. – Но у меня есть кое-какие соображения на этот счет.

– Может, поделитесь? – спросила я.

– Безусловно. Сейчас мы с вами выпьем кофе, и я вам все расскажу.

Абрамов встал и исчез на кухне, причем остановил меня жестом, заметив, что я собиралась последовать за ним.

Спустя пять минут кофе уже дымился в чашках на столе. По правде говоря, я была довольна – кофе был настоящим, из зерен, приготовленным по какому-то особому рецепту.

– Итак, я вам скажу, что Маша очень отличалась от девушек, которых я знал, – начал директор музея. – Она тянулась к знаниям. Учила английский язык, историю, и немудрено, что мы с ней, как бы это сказать, сдружились. Тем более что у меня не так давно умерла супруга. Маша приходила ко мне очень часто, пыталась помогать по хозяйству, но я ее решительно останавливал – человек должен уметь сам себя обслуживать!

Гордость, с каковой Алексей Николаевич произнес эти слова, была обоснованной – у Абрамова в доме царила почти идеальная чистота.

– Но это не имеет отношения к делу, – небрежно махнул рукой он. – Я заметил одну особенность в Маше – она тянется к людям интеллигентным и порядочным. Мне говорили, что у нее был молодой человек в городе. Она сама мне об этом рассказывала.

– Вот как? – заинтересованно подалась я вперед.

– Да. Но я остался не очень доволен ее выбором, откровенно вам скажу, – скривился Абрамов.

– Это еще почему?

– А потому, что мальчик, несмотря на то что из хорошей семьи, но… Это только в понимании многих – из хорошей. На самом деле, как я понял, его мама – просто мещанка. Вылезла из грязи в князи. Она совершенно не того поля ягода, которая нужна была бы Маше.

– Но ведь Маша встречалась не с мамой, а с сыном…

– Вы забываете о законах генетики, – не смутился Алексей Николаевич. – Но это может не иметь отношения к делу…

– Да, вы обещали поделиться своими соображениями по поводу убийства…

– Так вот, Маша приковывала к себе внимание не только мальчиков из хороших семей, но еще и других мужчин. Что неудивительно, ибо она отличалась красотой… И поэтому вполне возможно, что убийство совершил мужчина, который считал, что ему удалось завоевать эту девушку, а на самом деле он, будучи недостойным ее, ни в коем случае не мог рассчитывать на успех…

– Извините, это как-то слишком туманно, – заметила я.

Алексей Николаевич снисходительно улыбнулся.

– А я не частный детектив, чтобы давать конкретные заключения. Я человек, размышляющий абстрактно. Но, как вы знаете, из абстрактного вырастает конкретное…

Я, вздохнув, кивнула в знак согласия. Откровенно говоря, отвлеченные интеллектуальные блуждания не являлись тем, чем я хотела бы заняться в этот вечер. Мне, как частному детективу, была интересна конкретика. Абрамов, похоже, это почувствовал.

– Хорошо, девушка, я вам расскажу то, что мне известно, – вернулся он к снисходительной манере. – Маша приезжала сюда перед Новым годом и заходила ко мне. Она рассказала про своего мальчика, про преподавателя из института. Рассказала про подругу, с которой у нее что-то не очень ладится… Мальчик в принципе неплохой, – задумчиво произнес Абрамов. – По крайней мере по тому, как о нем Маша рассказывала. С преподавателем, я забыл его имя, у нее сложились неплохие отношения, он, кажется, хороший специалист… А подруга… – Директор музея снова скривился. – От таких подруг надо бы держаться подальше.