Книга Королевский двор и политическая борьба во Франции в XVI-XVII веках - Владимир Шишкин

Возлагая большие надежды на свою сестру, Генрих III, находясь под прессом католических грандов, в то же время продолжал попытки нарушить соглашение в Нераке и отнять некоторые города у протестантов. Политика двора была непоследовательна. В помощь Маргарите в феврале 1580 г. король послал в Гиень Филиппа Строцци, в то время командующего сухопутными войсками. Целью его визита была очередная попытка примирить губернатора Гиени и генерального наместника. Этой теме посвящено следующее послание королевы Наваррской Екатерине Медичи. Оно датировано апрелем, когда уже стало ясно, что мирные переговоры зашли в никуда, поскольку конфликтующие стороны не желали уступать и мириться. Это означало новую, уже седьмую по счёту, религиозную войну католиков и гугенотов. Предотвратить её было не в силах Маргариты, поэтому тон её письма весьма оправдательный: «Мне остаётся только нижайше просить Вас не лишать меня… Ваших милостей, благодаря которым я надеюсь пережить все свои несчастья». Королева Наваррская не смогла выполнить предписание своей матери и брата и не предотвратила новый вооружённый конфликт, а по распространённому мнению, даже явилась вдохновительницей войны, так называемой войны влюблённых, поскольку была влюблена в гугенота виконта де Тюренна. Версия эта довольно убедительна, так как она объясняет последующее резкое охлаждение отношений Маргариты с Генрихом III и Екатериной Медичи, которые считали, что королева Наваррская была обязана заниматься в Нераке исключительно вопросами политики в пользу дома Валуа, а не многочисленными любовными похождениями.

«Войной влюблённых» этот непродолжительный конфликт середины 1580 г. окрестил соратник Генриха Наваррского, будущий писатель и поэт Агриппа д'Обинье, заверяя, что все его инициаторы при наваррском дворе в Нераке были влюблены и желали прославиться, а Маргарита де Валуа, увлечённая Тюренном и раздражённая на Генриха III за вмешательство в свою личную жизнь, стала его главной вдохновительницей. Однако эту версию не поддерживает Элиан Вьенно, автор последней добротной биографии королевы Наваррской, и для этого есть основания.

Новый всплеск противостояния на юге Франции зрел давно и был связан с общими, не разрешёнными ни одним предыдущим миром, противоречиями католиков и гугенотов. Провал конференции в Мазере открыл путь для новой войны, которую желали лидеры обеих партий. Только Генрих III и его мать отчаянно пытались спасти положение, но у них не было достаточной власти и возможностей. Они весьма рассчитывали на помощь Маргариты, которую не без успеха уже использовали для осуществления мирных инициатив. Вся многочисленная корреспонденция королевы Наваррской за 1579–1580 гг. доказывает, насколько серьёзно относилась она к своей миссии, подробно информируя их обо всех важных событиях в Гаскони и своём посредничестве. В своих мемуарах Маргарита не скрывает свою неприязнь к войне, так как созданный ею двор в Нераке приобретал черты стабильности, наполненный привлечёнными на службу дамами и кавалерами разных вероисповеданий. Она гордилась своим двором и не хотела подвергать его опасностям: «Наш двор был такой красивый и приятный, что мы совершенно не завидовали двору Франции в Париже. В моей свите было много дам и фрейлин. Окружение короля, моего мужа, состояло из сеньоров и дворян, самых благородных и галантных, каких я только видела […]. Несмотря на то что мой муж […] доверял мне более, чем кому бы то ни было, я не смогла убедить ни его, ни его советников [не вступать в войну], ничто не могло удержать эту рвущуюся в бой силу […]. Видя, что всё идёт к войне, я часто предупреждала об этом короля Франции и королеву, свою мать, и просила, чтобы они хоть как-то помешали возникновению конфликта, посредством уступок моему мужу. Но они не обращали внимания на мои просьбы».

Вместе с тем королева Наваррская отстаивала перед своими родственниками право на свободу личной жизни, поскольку она была уже принесена ими в жертву политике. Генрих III отказывался понимать сестру, которая, по его мнению, недостаточно активно выполняла свой долг по отношению к королевской семье и своими действиями только усугубляла положение. В период прогрессирующего политического беспорядка в стране король Франции не мог простить даже малейшего своеволия и неповиновения среди членов фамилии Валуа.

Седьмая религиозная война закончилась миром во Флеи, подписанном в ноябре 1580 г., который стал очередным промежуточным миром в продолжающейся гражданской войне во Франции.

2.3. Двор Маргариты и двор Франции

В 1584 г., в канун «войны трёх Генрихов» (короля Франции, короля Наваррского и герцога де Гиза), спровоцированной кончиной наследника французского трона герцога Франсуа Анжуйского, Маргарита окончательно покидает Наварру ввиду двусмысленной позиции мужа, которому она в тот момент стала не нужна ни как жена, ни как политическая союзница. В Париже её также никто не ждал — Екатерина Медичи и Генрих III готовы были постричь её в монастырь и предложить Генриху Наваррскому другую супругу. В таких условиях Маргарита объявляет о присоединении к Лиге и обустраивается со своим Двором в своём личном владении — Аженском графстве на юго-западе Франции, открывая активную переписку с руководителями Лиги (в частности, с герцогом де Гизом), а также с главным внешним союзником лигеров — Филиппом II Испанским.

Такой поворот событий испугал как короля Франции, так и короля Наварры. Усиление Католической Лиги фигурой Маргариты, представительницы королевской семьи, смешивало все планы обоих королей, тем более что король Наваррский после кончины герцога Анжуйского становился законным наследником престола. При дворе упорно муссировались слухи о том, что Генрих де Гиз в борьбе за корону Франции готов развестись со своей супругой с целью женитьбы на Маргарите де Валуа. Папа наверняка бы одобрил этот союз, с радостью признав незаконным предыдущий брак королевы. Однако Генриху III в 1587 г. удалось опередить Гиза, захватить королеву Наваррскую и насильно поселить в королевский замок Юссон в центре глухой провинции Овернь, где она и жила сначала как политическая узница, а затем, уже после убийства брата, как хозяйка Юссонской сеньории. В этом небольшом провинциальном замке ей суждено было пробыть около 20 лет, но именно здесь была сохранена культура и традиции двора Валуа.

С двором Луизы Лотарингской двор Маргариты в 1590-х гг. никакой связи не поддерживал, поскольку обе королевы испытывали друг к другу редкую неприязнь. Связано это было опять-таки с Генрихом III, которого бесконечно любила Луиза и который находился в постоянной ссоре с сестрой. Нужно отметить, что в 1589 г. Маргарита прекратила все контакты с лигерами (напомним, Гиз погиб в декабре 1588 г.). С этого времени она — уже королева Франции. Новый статус, впрочем, отнюдь не избавил её от самой главной проблемы — хронического безденежья. Королева добывала средства разными способами: из её писем становится ясно, что уже с начала 1591 г. она налаживает контакты с Генрихом IV с целью обретения финансовой помощи, которая, судя по всему, ей оказывалась время от времени. Маргарита просила о поддержке также вдову своего второго брата Карла IX Елизавету Австрийскую (ум. 1592 г.), живущую в Вене. Знаменитый мемуарист и друг Маргариты аббат де Брантом представил нам эту историю в следующих выражениях: «Проведав, что та [Маргарита] находится в крайнем стеснении средств, безвыходно обретается в своём оверньском замке — почти заброшенная родными и близкими, а также теми, кто был ей обязан, — она [Елизавета] послала ей людей и предложила помощь деньгами, выделив половину доходов от мужниного наследства, оставленного во Франции, и всё поделила с ней поровну, словно то была её родная сестра; а потому поговаривают, что будущая великая королева Франции влачила бы жалкое и незавидное существование без столь щедрой подмоги».