Книга Осколки Солнца - Таис Сотер

— Вы были в пансионе, месье Паланок?

— Михаил. Мне будет приятно, если ты будешь звать меня по имени. Да. Как я и говорил, я хотел извиниться. Но смог поговорить лишь с хозяйкой пансиона, и милой Ален.

— И вы… тоже стерли им память? Как и Савару?

— Это не так легко, как ты думаешь. И нет, я не стал этого делать. Я просто поговорил с твоей соседкой, и кажется, даже ей понравилась. Но ты не ответила. Ты думаешь, я вампир?

— Вы мне скажите, месье, боящийся солнечного света!

— Художники довольно суеверны и впечатлительны, — иронично заметил Паланок. — И если я вампир, то что тогда?

— Не смейтесь надо мной!

Базиль вернулся как раз вовремя. Поставил на стол чашки с кофе, политый медом круассан, и хмуро посмотрев на шатена, спросил лишь одними губами: "все хорошо?". Я кивнула. И когда вернулась к разговору, уже сумела восстановить спокойствие.

— Я не склонна к мистическому мышлению. Но в мире есть много скрытого и тайного от людских глаз. Если есть Бог, то есть и Дьявол. А там, где Дьявол, там и те, кто ему служит.

— Я не служу Дьяволу, и не желаю тебе зла, — неожиданно серьезно ответил Паланок. — Ты имеешь дело с эгоистом, но никак не со злодеем.

— Тогда расскажите сами о себе и своем прошлом. Чтобы я поверила, что вы и в самом деле почти обычный человек.

— Хорошо, — миролюбиво согласился гипнотизер. — Что тебя больше всего интересует?

— Вы ведь иностранец? Русский?

— Не совсем. Я действительно не из Франции, хотя и долго жил здесь когда-то. Как и в России, впрочем. Мой отец оттуда. Но родился я в Венгрии, на родине матери. Впрочем, я считаю себя больше гражданином мира. Мне нравится везде, разве что кроме тех мест, где для меня слишком жарко и солнечно.

— И чем занимаетесь?

— Исследованиями.

Ещё один ученый на мою голову. Хотя… слишком уж это размыто звучало.

— В какой области? Что изучаете?

— Человеческие сообщества и культуры в их развитии.

— Разве на этом можно заработать?

— Как эксперту — вполне. Анализируя те или иные экономические и социальные явления, можно многое узнать. Куда лучше вкладывать деньги, и когда их выводить, например. И о своих счетах не забыть.

— Это касается и политики?

Паланок помедлил.

— В какой-то степени. Но это не то, о чем бы я хотел говорить с прекрасной дамой. Может быть, ты спросишь меня что-нибудь более личное? К примеру, о планах на вечер?

Я вскинула глаза, чтобы отбрить наглеца, и замерла. От взгляда шатена неожиданно закружилась голова, а ладони сделались влажными. В этот момент он показался мне необыкновенно привлекательным. Не просто красивым — самым желанным мужчиной. Почему я была с ним так груба? Он всё, о чем может мечтать женщина.

Нестерпимо хотелось коснуться его губ, попробовать их на вкус, зарыться пальцами в густую шевелюру, прижаться к крепкому мужскому телу как можно теснее. Позволить Михаилу Паланоку сделать себя своей…

Я поняла, что дрожу, лишь когда остывший кофе пролился мне на пальцы. Это отрезвило, как и проснувшаяся злость. Снова гипноз. Но если раньше Паланок просто заставлял меня делать то, что я не хочу, то теперь он покусился и на чувства.

— Мы могли бы пойти ко мне, — в голосе мужчины появилась хрипотца. Он облизал губы неожиданно знакомым жестом и протянул ладонь ко мне через стол.

— Нет!

Я крикнула так громко, что в зале на мгновении стало тихо. Шатен замер, едва заметно нахмурившись.

— Нет, — повторила уже тише. — Вы отвратительны, месье. Что, не можете завоевать девушку, не используя внушение? С меня хватит всего этого!

Меня так сильно переполнял гнев, что я почти себя не контролировала. Резко встала, и схватив чашку, выплеснула ее содержимое в Михаила Паланока.

— Не преследуйте меня больше, и не угрожайте. У меня есть друзья, которые способны за меня постоять.

Сбежать я не успела, замешкавшись, чтобы взять зонт. Совершенно зря. Мокрый и ужасно злой Паланок схватил меня за руку, больно сжав предплечье. Дернул, разворачивая к себе, и зашипел:

— Ты пожалеешь об этом, Клэр.

— Идите к черту, месье!

— Совсем скоро ты будешь шептать моё имя, умоляя не оставлять тебя, — зловеще пообещал гипнотизер.

— Проблемы? — хмуро пробасили рядом. — Эй, почему бы тебе не отпустить девушку, пока я тебе голову не оторвал, месье?

Базиль! Какое счастье. Хватка венгра ослабла, и я вырвалась сама.

— Мой спутник пожелал заплатить за мое кофе, — процедила я. — Базиль, не проводишь?

— Конечно.

Легко угадав мое желание, бариста вывел меня через черный вход.

— Что произошло, Клэр? Никогда не видел, чтобы ты так выходила из себя.

— Не бери в голову, Баз.

— Если он обидел тебя, то я могу помочь. Скажи, где он живет, и найду время, чтобы потолковать с ним.

— Держись подальше от этого человека!

— И ты. Клэр. Мне приходилось видеть, как в Париж приезжали такие же молоденькие и милые девочки, как ты. Связывались со скользкими типами, и влипали в неприятности. Мне не хотелось бы, чтобы тебя нашли с перерезанным горлом в канаве.

Я поежилась.

— Умеешь же успокаивать.

Баз обнял меня, неловко поцеловав в макушку.

— Точно ничего не хочешь рассказать? Ладно, но если будет нужна помощь, ты приходи. Договорились?

— Угу.

Ещё немного так постояв, я выпуталась из медвежьих объятий.

— Мне пора, да и тебе нужно вернуться к работе. Ещё увидимся.

Глава 8. Кровь на белых цветах

Они пили ночное вино

Даже днём ночное вино

Слюдяные бутыли окна

Всегда были полны вина

Оно было сладким как соль

И густым как венозная кровь

Оно было острым как боль

И протяжным как сонная одурь

Ольга Арефьева

Оставаться в съемной комнате не было смысла. Гипнотизер знал, где я живу. Можно было снова переехать, но в темноте не хотелось искать себе жилье. Поэтому забрав вещи со съемного жилья, я вернулась в пансион.

Ален не было. Видимо, она снова ночевала у Мориса, поэтому обсудить гипнотизера было не с кем. Другие о моих проблемах не знали. А ведь я сказала упырю, что у меня есть связи. Но кто может противостоять человеку, обладающими такими способностями?