Книга История вампиров - Монтегю Саммерс

Когда скоропостижно скончался кардинал Диего де Эспиноса, епископ Сигуэнсы и великий инквизитор Испании при Филиппе II, то тело покойного, как это было принято по отношению к прелатам, стали готовить к бальзамированию перед тем, как выставить для прощания. В присутствии нескольких врачей хирург с этой целью приступил к операции. Он сделал глубокий надрез, и говорят, что взорам окружающих предстало сердце, и было видно, как оно бьется. В это роковое мгновение кардинал пришел в себя, и тогда у него даже хватило сил перехватить занесенную над ним руку анатома со скальпелем. А в первые годы девятнадцатого столетия подобной прижизненной подготовке к бальзамированию подверглись также кардинал Спинола и восьмидесятилетний кардинал делла Сомалья.

В седьмой книге своего „Естествознания“ („Historia Naturalis“) Плиний рассказывает множество случаев с людьми, которые, будучи признаны мертвыми, вдруг оживали. „Aviola consularis in rogo revixit: et quoniam subveniri non potuerat prae valente flamma, vivus crematus est. Similis causa in L. Lamia praetorio viro traditur. Nam C. Aelium Tuberonem praetura functum a rogo relatum, Messala Rufus, et plerique tradunt. Haec est conditio mortalium: ad has, et eiusmodi occa-siones fortunae gignimur, uti de homine ne morti quidem debeat credi. Reperimus inter exempla, Hermotini Clazomenii animam relicto corpore errare solitam, vagamque e longinquo multa annun-tiare, quae nisi a praesente nosci non possent, corpore interim semi-animi: donee cremato eo inimici (qui Cantharidae vocabantur) remeanti animae velut vaginam ademerint. Aristeae etiam visam evolantem ex ore in Proconneso, corui effigie, magna quae sequitur fabulositate. Quam equidem et in Gnossio Epimenide simili modo accipio: Puerum aestu et itinere fessum in specu septem et quin-quaginta dormisse annis: reram faciem mutationemque mirantem velut postero experrectum die: hinc pari numero dierum senio ingruente, ut tamen in septimum et quinquagesimum atque centesimum vitae duraret annum. Feminarum sexus huic malo videtur, maxime opportunus, conversione vulae: quae si corrigatur, spiritus restituitur. Hue pertinet nobile apud Graecos volumen Heraclidis, septem diebus feminae examinis et vitam revocatae.

Varro quoque auctor est, XX. Viro se agros dividehde Capuae, quemdam qui efferetur, foro dpmum remaasse pedibus. Hoc idem Aquini accidisse. Romae quoque Corsidium materterae suae mar-itum sumere locate reuxisse, et locatorem funeris ab eo elatum. Adiicit miracula, quae tota indicasse conveniat. E duobus fratribus equestris ordinis, Corsidio maiori accidisse, ut videretur exspirasse, apertoque testamento recitatum herdem minorem funeri instituisse; interim eum, qui videbatur extinctus, plaudendo concivisse minis-teria, et narrasse „a fratre se venisse, commendatum sibi h'liam ab eo. Demonstratum praeterea, quo in loco defodisset aurum nullo conscio, et rogasse ut iis funebris, quar comparasset, efferetur“. Hoc eo narrante, fratris domestici propere annuntiavere exanima-tum ilium: et aurum, ibi dixerat, repertum est. Plenum praeterea vita est his vaticiniis, sed non conferenda, cum saepius falsa sint, sicut ingenti exemplo docebimus. Bello Siculo Gabienus Caesaris classiarus fortissimus captus a Sex. Pompeio, iussu eius incissa ceruice, et vix cohaerente, iacuit in litore toto die. Deinde cum advesperavisset, cum gemitu precibusque congregate multituldine petiit, uti Pompeius ad se veniret, aut aliquem ex arcanis mitteret: se enim ab inferis remissum, habere quae nuntiaret. Misit plures 'Pompeius ex amicis, quibus Gabienus dixit: „Inferis diis placere Pompeii causas et partes pias: proinde eventum futurum, quern optaret: hoc se nuntiare iussum: argumentum fore veritatis, quod peractis mandatis, protinus exspiraturus esset": idque ita evenit. Post sepulturam quoque visorum exempla sunt: nisi quod naturae opera, non prodigia consectamur“.[79]

Верно сказано у Плиния, что „Таково положение человечества, и настолько ненадежно суждение людей, что даже саму смерть они неспособны определить“. Словам древнеримского мудреца стали вторить многие современные авторитеты. Сабетти в своем Трактате XIV „О последнем соборовании. Компендий моральной теологии“ вопрошает: „Что делать священнику, если он придет к больному и найдет его недавно умершим, как говорится в простонародье?“. В процессе решения этого вопроса Сабетти утверждает: „Ведь, по мнению многих ученейших медиков, вероятно, что почти во всех случаях люди после „момента смерти“, как говорит простой народ, или после последнего вздоха еще некоторое время сохраняют внутреннюю жизнь, долго ли, коротко ли — в зависимости от причины, вызвавшей смерть. В случае смерти от продолжительной, тяжелой болезни бывает, что жизнь сохраняется внутри тела некоторое время — примерно шесть часов, а согласно некоторым знатокам — до полутора часов. В случае же внезапной смерти жизнь в теле длится дольше — вполне возможно, вплоть до разложения трупа“. Профессор Хаксли писал: „Свидетельства простых наблюдателей в таком вопросе, как этот (о том, что человек мертв), абсолютно ничего не стоят. И даже свидетельства медиков, если только врач не является человеком исключительных знаний и квалификации, могут стоить ненамного больше“. „Бритиш Медикэл Джорнэл“[80] („Британский медицинский журнал“) отмечает: „Едва ли какому-либо одному признаку смерти, за исключением гниения, можно доверять как абсолютно надежному“. Сэр Генри Томпсон писал: „Никогда не следует забывать, что есть лишь одно по-настоящему надежное доказательство того, что в любом из конкретных примеров наступила смерть, а именно — это наличие на теле явных признаков начавшегося разложения“. А профессор Бруардель многозначительно заявляет: „Мы вынуждены признать, что не располагаем признаком или группой признаков, достаточных для того, чтобы во всех случаях с научной достоверностью определять момент смерти“. Полковник Воллем, доктор медицины, военный врач армии США и член-корреспондент Нью-Йоркской академии наук, который в одном подобном случае сам едва не был погребен заживо, еще более настойчиво утверждает, что даже остановка сердцебиения и дыхания на весьма продолжительный срок вместе со всеми прочими признаками смерти, исключая разложение, не позволяют с уверенностью установить, что человек мертв. Полковник добавляет к этому ужасное предостережение о том, что „временно прекратившаяся жизнедеятельность организма может возобновиться после того, как тело предадут земле“. Нет нужды вдаваться в подробности этих мучительных эпизодов, однако имеются исчерпывающие доказательства того, что такие случаи отнюдь не редкость. Доктор Турэ, присутствовавший при разрушении знаменитых склепов Невинных, рассказывал монсеньору Деженнету: не вызывает сомнения то, что многие люди были там похоронены заживо, так как их скелеты нашли в таком положении, которое говорит о том, что эти люди поворачивались в своих гробах. Кемпнер приводит такие же подробности, описывая раскопки захоронений, имевших место в штате Нью-Йорк и других районах Соединенных Штатов, а также в Голландии и вообще повсюду.

Знаменитый исследователь доктор Франц Хартманн собрал подробные отчеты о более чем семистах случаях досрочного погребения и редких случаях, когда людям с трудом удавалось этого избежать; некоторые из таких эпизодов произошли по соседству от него. В своей выдающейся работе „Преждевременное погребение“[81] он рассказывает об ужасном инциденте, произошедшем со знаменитой французской трагической актрисой мадемуазель Рашель, которая 3 января 1858 года „умерла“ близ города Канн и которую собирались бальзамировать. После того как процедура началась, женщина внезапно вернулась к жизни — лишь для того, чтобы часов через десять на самом деле скончаться от шока и от нанесенных ей ран. Еще одно происшествие, представляющее особый интерес как связанное с Моравией, где чрезвычайно сильна вера в вампиров, случилось с почтмейстером одного моравского городка. Почтмейстера сочли умершим от приступа эпилепсии. Примерно через год возникла необходимость расширить один из трансептов — поперечных нефов приходской церкви за счет прилегающего к ней участка кладбища, а для этого пришлось заняться перезахоронением погребенных там тел. В процессе эксгумации вскрылся страшный факт: оказалось, что несчастного почтмейстера похоронили заживо. Это открытие привело врача, подписавшего в свое время свидетельство о смерти, в такой ужас, что он лишился рассудка.