Книга Все как есть - Ирина Меркина

Нюша по своему обыкновению протирала верхние полки. Не то чтобы она такая любительница чистоты, но ей нравится залезать на стремянку и смотреть на мир сверху вниз. И это, опять же, не мания величия. Просто ей так больше видно и интереснее. Теперь она во все глаза смотрела сверху на нас с Аленой, машинально елозя тряпкой вокруг деревянной черепахи, которую Алена чуть было не продала какому-то нудному старику.

Вспомнив о черепахе, я разозлилась. Из-за этой оскорбленной невинности я могла потерять свою семейную реликвию. И что бы тогда было? Она бы так же махала ручками, не давая вредной хозяйке вставить извинение в ее звенящий слезами монолог. А ведь эту девушку я выбрала из дюжины других претенденток и до сих пор уверена, что другие были еще хуже. Что же мне делать? Ни на кого не рассчитывать и самой стоять за прилавком? Или не требовать от людей лишнего — понимания, такта, дисциплины и порядочности?

Алена перестала кричать и теперь только всхлипывала. Куда девалась ее ведическая сдержанность?

— Успокойся, пожалуйста, — сказала я довольно сухо. Еще не хватало, чтобы зашли покупатели и застали в «Теремке» сцену. — Мне все равно, кто были эти мужики. Надеюсь, что больше они здесь не появятся. Извини, если я тебя чем-то обидела. Но хочу еще раз предупредить вас обеих, девочки, — чтобы никто с вашей подачи ко мне не подкатывался на предмет нового товара и рекламы. Если у вас есть какая-то мысль, обсуждайте ее со мной сами. Договорились?

Нюша энергично закивала сверху. Алена шмыгнула носом.

— Греним, — жалобно сказала она.

— Что — греним?

— Ты не будешь его больше пить? Где он?

— В мусоре. Извини, я погорячилась. Надо было оставить его для тебя. Но там всего было пять-шесть таблеток.

Алена молча нагнулась и стала рыться в мусорной корзине. Нюша под потолком тихо ахнула. Принцесса Греза выпрямилась с мятым пакетиком в руках. Глаза ее уже обрели привычное потустороннее выражение.

— Пять-шесть таблеток, — произнесла она громко, но как бы про себя. — Они, между прочим, дорогие.

Я отпустила ее домой, мне не хотелось оставаться с ней вдвоем в магазине. Нюша с готовностью согласилась задержаться на вторую смену и бросила всю свою энергию на борьбу с пылью. Пришла расстроенная пожилая женщина за талисманом для зятя, который всегда пускается в авантюры и теряет деньги, а сейчас опять затеял новый бизнес с ненадежными друзьями. Я продала ей деревянного старичка-эконома. Его надо ставить у кровати так, чтобы проснувшись хозяин первым делом видел хитрую физиономию и назидательно поднятый палец: думай и просчитывай!

Покупательница ушла слегка успокоенная, спрятав эконома не в сумку, а за пазуху и назвав меня «ласточкой». Я собиралась отправиться в кладовку, чтобы провести ревизию наших запасов перед мартовским ажиотажем, но меня остановила Нюшина реплика:

— Какая-то она странная стала. И чем дальше, тем страннее. Не замечаешь?

— Ты про кого? — удивилась я, потому что у меня перед глазами еще стояла женщина с деревянным старичком под шубой.

— Про Алену. Она ведь раньше была совсем другая, нормальная.

— Это от ведических штучек, — буркнула я. Мне не хотелось говорить про Алену.

— От ведических положено успокаиваться, — возразила Нюша. — А наша девушка какая-то психованная. То тормозит, то плачет.

— Любой фанатизм до добра не доводит. И вообще, это нас не касается, — ответила я. Ну почему, в самом деле, мне надо возиться с проблемами своих продавщиц и выяснять, отчего они плачут? Все-таки взрослые, половозрелые тетеньки. Мне хватает мамы, брата, магазина…

— Ну да, — легко согласилась Нюша. — Самое интересное другое. Откуда взялись эти мужики со своими индийскими штуками? Если Алена их не знает, то как они узнали, что ты подсела на Аюрведу и пьешь греним? Тут какая-то тайна, Катя, ей-богу!

Я посмотрела на Нюшу снизу вверх. Она сидела на последней ступеньке стремянки, прижав к животу мою рыжую черепаху и восторженно глядя вдаль. Ну просто чеховская героиня на сцене МХАТа. В Москву, в Москву! Мы увидим небо в алмазах! Неужели посещение нудных дилеров кажется ей такой интересной тайной?

— Мне бы твои заботы, Инночка, — вздохнула я. И отправилась в кладовку считать разнокалиберных ведьмочек, клетчатые сердечки и пушистых зверюшек с бантиками.

Неделя до Восьмого марта оказалась форменным безумием, но мы были к этому готовы и выдержали испытание с честью. Даже Алена немного пришла в себя и довольно бойко обслуживала посетителей. Были проданы сердечки, зверюшки, колокольчики, бисерные сумочки, амулеты на веревочках, камушки на цепочках, шарфы с деревенскими заговорами, старички-экономы и старушки-скопидомки, домовые, ведьмы, соломенные фигурки хранителей согласия и много других мелочей. По поводу удачно проведенной распродажи, а вернее потому, что все мы валились с ног, я объявила два выходных подряд: субботу и воскресенье. Все равно в ближайшее время уровень продаж будет почти нулевой: народ пресытился шоппингом и растратил праздничные деньги. Всем спать!

Спать не дали. В первый же выходной день меня чуть свет разбудил телефон.

— Леонардо пропал, — сказал брат Сашка без предисловий.

Я не успела спросить, какой еще Леонардо, елки-палки, в шесть часов утра. И хорошо, что не успела, иначе братской дружбе пришел бы конец.

Леонардо Саша называл свою рыжую черепаху, такую же, как у меня, из бабушкиной четверки. Когда братец Кролик был маленьким, по телику как раз показывали мультики про черепашек ниндзя, и вся малышня ими бредила. Зеленые уродцы были повсюду: на киосках, сумках, майках, шапках, тетрадках — только что не на туалетной бумаге. Сашка взапой разыгрывал мультяшные страсти с бабушкиными талисманами, и, конечно, тут же окрестил их Рафаэлем, Микеланджело, Леонардо и Донателло в святой уверенности, что это исконные черепашьи имена. Он даже сделал поползновение раскрасить их зеленым фломастером, но его вовремя остановили.

Бабушка тут же воспользовалась случаем, чтобы рассказать неграмотному внуку, кто такие на самом деле были Леонардо и вся компания. А негодующему папе объяснила, что не будь дурацкого мультика, ребенок бы так и остался невеждой в отношении великих мастеров Возрождения. Саня, впрочем, к бабулиному рассказу отнесся с долей скепсиса, ведь она утверждала, что никому не известные художники из далекого прошлого гораздо более знамениты, чем героическая черепашья сборная.

Для меня все черепахи (и рыжие, бабушкины, и зеленые, из мультика) были на одну морду, но Сашка различал и тех и других. При нашем разъезде он взял себе своего любимца Леонардо (любовь относилась не к гениальному Да Винчи, а к непобедимому воину с двумя самурайскими мечами). Мне достался Донателло, маме Микеланджело, папе с Зинкой — Рафаэль. Резиновая Зина почему-то невзлюбила Рафаэля и, наверное, убрала бы его куда-нибудь с глаз подальше во тьму веков, но Сашка регулярно и строго интересовался у каждого из нас, как поживают черепашки. То ли он еще не вырос, то ли у компьютерных людей процесс прощания с игрушками затягивается до глубокой старости. Впрочем, кто может знать, что происходит с компьютерными людьми в старости, ведь ни один из них еще не дожил до этого возраста. «Престарелый программист» звучит для нынешнего поколения, наверное, так же нелепо, как для наших родителей — «черепаха Леонардо».