Книга Наши бедные богатые дети - Марина Мелия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чем сильнее угрызения совести, тем активнее мы «откупаемся» от детей. С годами неисполненный родительский долг накапливается, растет, соответственно увеличивается и компенсация: сначала это были игрушки, затем дорогие кроссовки и, наконец, драгоценности, крутые автомобили, вечеринки на миллион.
Бывает, что к компенсаторным стратегиям прибегают бабушки и дедушки. Мало того, что они бьются между собой — клан на клан, так они еще устраивают конкуренцию с родителями: хотят показать, что любят внуков больше, чем папы и мамы, и что внуки их тоже больше любят. Взрослые демонстрируют свои возможности, причем ставки растут от раза к разу.
«Раньше дети добивались внимания родителей. Теперь мы, взрослые, боремся за любовь детей. Но когда времени и сил общаться с ребенком не хватает, мы чувствуем свою вину и компенсируем недостаток внимания вещами и деньгами.»
Когда отношения выстраиваются только вокруг товара и денег, отпадает необходимость в ежедневном общении. У взрослых и детей нет тем для разговоров, им не приходит в голову вместе погулять, почитать, поиграть. В лучшем случае мы устраиваем какое-то совместное мероприятие — посещение ресторана, театра, кино, наконец, шопинг. Но и здесь непосредственного общения не происходит, наше внимание направлено не друг на друга, а на спектакль, фильм, блюдо, очередную вещь.
Ребенок быстро привыкает к тому, что подарки и покупки — единственное средство выражения родительской любви, и начинает требовать все больше и больше. Отказывать сложно и неприятно — будь то малыш, устраивающий в магазине истерику из-за игрушки, или дочь-школьница, требующая купить самые крутые джинсы. Зачем заставлять ребенка расстраиваться, страдать из-за такой ерунды? Еще подумает, что мы его не любим.
К тому же попытки построить реальные отношения без товарно-эмоционального обмена могут обернуться неудачей. Когда мы вкладываемся в работу, в занятия спортом, отдых, результат понятен и очевиден. А как оценить дивиденды от времени, вложенного в общение? Какой будет отдача, да и будет ли вообще? Отношения требуют от нас душевных сил, внимания, энергии, а предсказать результат невозможно: это могут быть радость и взаимопонимание, а могут быть обиды, слезы, раздражение, недовольство, конфликты. И тогда эффективные руководители и успешные бизнесмены оказываются в роли отвергнутых родителей. Но мы даже мысли не допускаем, что в нашей жизни что-либо может быть не в порядке. Нам нужен беспроигрышный вариант. Поэтому мы делаем ставку на подарок, ведь подарок — это всегда хорошо, это праздник, улыбки, все счастливы и никаких проблем! Так реальные межличностные отношения вытесняются «товарно-денежными».
А дальше, как в настоящем бизнесе, начинают работать имиджевые технологии — активно формируется образ «любящие родители — любящий ребенок». Мы вместе с детьми создаем миф, прекрасную сказку о благополучии, любви и взаимопонимании, выстраиваем красивый «фасад». Реальность маскируется внешними атрибутами (дом от модного архитектора, автомобиль из последней коллекции, одежда для прогулок от Ralph Lauren в одной цветовой гамме, дизайнерская елка) — и все это выставляется напоказ.
Что на самом деле происходит за этим фасадом, какие отношения царят в семье, никто не должен знать и видеть. Родители и дети ссорятся, мирятся, конфликтуют, не общаются и не разговаривают месяцами, но когда, к примеру, предстоит выход в свет или фотосессия, все мобилизуются и ведут себя «как надо». И дети уже знают: когда тебя снимают, надо прижаться щечкой к маме, обнять папу, посидеть на полу с игрушками всей семьей, улыбаться, глядя друг на друга. Но вот фотосессия закончилась, и все возвращается на круги своя. Показное поведение, показная любовь становятся нормой.
Мы выстраиваем свою жизнь вокруг детей, активно добиваемся их любви. Но вот парадокс: дети чувствуют себя заброшенными и одинокими, они не умеют любить, дружить, помогать, отдавать — только брать. И даже к нам, родителям, относятся откровенно потребительски.
Если в недавнем прошлом, используя термин «недостаточно хорошее выполнение родительских функций», специалисты имели в виду поведение так называемых асоциальных элементов, то сегодня так все чаще говорят о поведении успешных людей. Главное, что стоит за этой формулировкой, — неготовность родителей заниматься воспитанием, попытки компенсировать дефицит любви и общения вниманием к материальной стороне жизни.
Но ребенку мало быть сытым, ухоженным и «упакованным». С момента появления на свет он встроен в мир человеческих отношений, у него есть определенные психологические запросы и потребности, главная из которых — быть желанным, любимым. Защита, забота, внимание, близость — все это необходимо детям как воздух, как свет и тепло растениям, без этого они не способны развиваться эмоционально.
Когда мы слышим слово «заброшенность», то сразу представляем себе детей и подростков, влачащих жалкое существование в грязи и бедности, совершенно отощавших, получающих от родителей только «тычки и колотушки». Однако в психологии и психиатрии заброшенность изначально рассматривается по-другому — как особая форма пренебрежения ребенком. По отношению к богатым семьям этот феномен трансформируется в «синдром избалованности-заброшенности», когда родители пытаются материальными благами уравновесить отсутствие эмоциональной близости, тепла и внимания к детям. Получается, что на ребенка действуют, по сути, два противоположных вектора — отвержение и баловство.
Отвержение — это игнорирование реальных потребностей маленького человека, а баловство — вседозволенность и задаривание.
Как бы странно это ни звучало, «золотые» дети зачастую «заброшены» с рождения. Казалось бы, у малыша есть все: отдельная комната, изумительная кроватка, игрушки, одежда от лучших дизайнеров, и все это — «био», «эко», «люкс». Но у него нет самого главного: прочной привязанности — стабильных, теплых отношений со своим «главным взрослым». Мамы зачастую нет рядом, ребенка после рождения отдают на попечение няне или няням, которые к тому же меняются одна за другой. В результате он оказывается таким же эмоционально обделенным и заброшенным, как и воспитанники детских домов[1].
Многие родители считают, что недостаток внимания в первый год жизни ребенка можно восполнить позже, когда он начнет говорить, когда с ним уже можно будет полноценно общаться и «выходить в свет». Но вот малыш подрос. Семья отправляется в поездку — конечно, с няней: родители живут в одном номере, ребенок с няней в другом. Семья идет в ресторан с малышом, няней, друзьями и… планшетом, который ставят на стол, чтобы ребенок сидел тихо и никого не беспокоил. При этом с ним никто не собирается разговаривать! Вспомните, все чаще в автомобилях можно заметить детей и подростков, которые в дороге не общаются с сидящей рядом мамой или бабушкой, а смотрят фильм — на планшете или маленьком мониторе, встроенном в спинку переднего сиденья. Получается, мы находимся одновременно «и вместе, и порознь», никакой близости, никакого контакта между нами нет, мы рядом, но каждый живет своей жизнью.
