Книга Ты мой или ничей - Энди Брок

– Малышка? Ей не понравилось?

– Эффи спит, но уверена, она будет в восторге, когда проснется утром.

– Хорошо. – Успокоенный, Петрос вернулся к столу.

– Думаю, Калиста пытается сказать, Петрос, что очень вам благодарна – тебе и Доркас – за то, что вы сумели сделать такую красоту за столь короткий срок. – Лукас взглянул на Калисту, приподняв темную бровь.

Она могла бы ударить его – стереть с его лица это самодовольное выражение одной тяжелой пощечиной. Однако это она уже пробовала и потерпела фиаско. Кроме того, потеряла контроль над собой окончательно, а он, напротив, каким-то образом лишь стал еще больше спокоен и непроницаем.

– Нам это было в радость, да, Петрос? – Из кухни вернулась Доркас, неся в руках форму для запекания. – А теперь садитесь-ка за стол. Уверена, что вы ужасно проголодались.

Калиста переводила взгляд с Лукаса на Доркас и обратно, мысль о том, что она останется с Лукасом наедине, вдруг привела ее в ужас.

– А вы с Петросом не присоединитесь к нам?

– Мы с Петросом? Бог мой, нет, конечно! О чем вы только думаете, мисс Калиста?! – Доркас рассмеялась. – Я приготовила это специально для вас с Лукасом. Чтобы вы поужинали здесь вдвоем… по-семейному.

– Спасибо, Доркас. Уверен, это очень вкусно, – мягко прервал ее Лукас. – Теперь вы с Петросом можете идти, вы и так много для нас сделали. У нас с Калистой все будет в порядке. Да, Калиста?

– Конечно, – процедила сквозь зубы Калиста. Но едва дверь за пожилой парой закрылась, она без промедлений пошла в атаку: – Будь добр, объясни мне, какого черта здесь происходит?!

Откупорив бутылку вина, Лукас быстро взглянул на Калисту, затем налил напиток в бокалы и протянул один ей.

– Происходит?.. – Он разложил еду – Доркас приготовила мусаку – и поставил тарелку перед Калистой. – А я и понятия не имею, что здесь что-то происходит. Пожалуйста, присаживайся.

Калиста плюхнулась на стул.

– Почему Доркас с Петросом думают, что мы будем жить здесь как семья? Что ты им сказал?

Лукас отломил кусочек мусаки, положил в рот, прожевал, проглотил и лишь потом ответил:

– Думаю, Доркас сама так решила. Она очень впечатлительная натура.

– Вот что, Лукас. Ты должен сказать ей все как есть. Скажи, что мы с Эффи здесь просто в гостях. Что скоро мы вернемся в Англию.

– Вообще-то я имел в виду нашу с тобой ситуацию. Похоже, Доркас решила, что мы пара. Это вполне понятная ошибка, особенно для такой романтической натуры.

– Что ж, да, очевидно, что она ошиблась.

– Ты что же, так ничего и не съешь? – Лукас махнул вилкой в сторону ее тарелки. – Это очень вкусно. Твой отец сильно поправился на стряпне Доркас.

Ну уж дудки! Она не попадется на эту удочку!

– Так кто ей скажет? Ты или я? О том, что мы здесь не останемся.

– Можешь сказать ей что хочешь, Калиста. Ты вольна уехать, как только пожелаешь. Это меня не интересует. Но вот Эффи останется здесь, со мной. Так долго, как пожелаю я.

– Нет!

– Да, Калиста.

– Но мы так не договаривались. Речь шла о том, что мы погостим здесь несколько дней. И ты согласился.

– Правда? – Лукас спокойно продолжал есть. – Возможно, я немножко схитрил. И не надо так удивляться. Ты ведь в таких делах не новичок.

– Это нечестно!

– Нечестно вовсе не это, Калиста. То, что мой отец умер от сердечного приступа, – было не честно, провести в тюрьме четыре с половиной года – было нечестно, скрывать от меня дочь – было нечестно. Но я намерен восстановить баланс. С этого момента все будет только по-моему. На чиная с того, что Эффи останется на Талассе со мной.

– Нет, ты не можешь втягивать Эффи в свои разборки со мной и моим отцом.

– Я не собираюсь ни во что втягивать Эффи. Наоборот. Я хочу наладить с ней связь, стать частью ее жизни.

– Но ты не можешь вот так просто держать ее здесь!

– Думаю, ты прекрасно понимаешь, что могу. Мы, конечно, можем пойти сложным путем, если хочешь – адвокаты, суды, предписания, – но на твоем месте я бы не стал затевать тяжбу со мной. Потому что я выиграю. Уверяю тебя. Не сомневаюсь, что нет нужды напоминать тебе, что мы в Греции, а Эффи на три четверти гречанка.

– А я не сомневаюсь, что нет нужды напоминать тебе, что ты сидел в тюрьме за контрабанду оружия! – выпалила Калиста и тут же пожалела об этих словах.

Лукас потемнел лицом от гнева, и у Калисты от страха свело живот.

– Нет, Калиста, – понизив голос, ответил он. – Напоминать мне об этом нужды нет. И поверь, я очищу свое имя. В то же время у меня есть деньги и связи. И пытаться бороться со мной глупо. Уверен, греческие власти положительно ответят на мое ходатайство об опеке.

– Ходатайство об опеке? – Калиста едва не лиши лась чувств. – Ты собираешься бороться за опекунство над Эффи?

– Может быть… Я пока не решил. – Лукас отхлебнул вина из бокала. – Все зависит от…

– От чего? – Калиста впала в панику, голос ее сорвался.

– От тебя. От того, как ты себя будешь вести. Если будешь упорствовать, мешать мне, то не оставишь мне выбора.

– А ты чего ожидаешь? Что я вот так запросто отдам тебе мою дочь? Соглашусь на все твои требования и условия без лишних вопросов? Позволю тебе творить все, что ты захочешь?

– Ну… Если ты предлагаешь…

– Я ничего не предлагаю!

– Нет? – Он медленно облизал губы. – Жалко. Потому что, если ты позволишь мне творить все, что я пожелаю, гарантирую – ты получишь удовольствие.

– Прекрати, Лукас.

– И я тоже, конечно. Потому что, несмотря на то, что произошло, несмотря на то, кто ты есть, я все еще хочу тебя.

– Ну а я тебя не хочу! – чересчур поспешно и страстно выпалила Калиста.

– Нет? Конечно, не хочешь. – Однако высокомерная ухмылка Лукаса ясно говорила, что горячему заявлению Калисты он не верит.

Калиста не нашла слов для достойного ответа, кроме того, высказавшись, она рискнула бы ухудшить ситуацию.

– В общем, предлагаю следующее. Ты позволишь Эффи остаться здесь, примешь то, что я имею право общаться с ней так же, как и ты, на том мы и успокоимся. Никаких судов и тяжб – по крайней мере, пока. Просто цивилизованное соглашение между нами.

Калиста прикусила трясущуюся губу. Она понимала, что вступать с Лукасом в борьбу чрезвычайно опасно. У нее не было и тени сомнений, что его угроза затащить ее в суд и добиться опеки над Эффи – отнюдь не пустые слова. И он, скорее всего, победит.

– Похоже, выбора у меня нет, – с тяжелым сердцем признала она.

Лукас пожал плечами.