Книга Династия Романовых - Валентина Скляренко

С такой же просьбой о добровольном пожертвовании и ссуде обратилось царское правительство и к народу. А в 1614 году был назначен так называемый сбор «пятой деньги», т. е. долевого налога. Сначала его ввели только для торговых людей, а потом и для всех остальных. Кроме того, были введены два новых больших налога и новые повинности: так называемые «стрелецкие деньги» (хлебные запасы ратным людям), сбор даточных людей на службу и общий оклад с городов, который должны были собирать воеводы. Катастрофическое финансовое положение вынудило царское правительство с 1613 по 1619 год семь раз прибегать к чрезвычайным сборам так называемых «пятинных и запросных денег».

Несмотря на это, царь Михаил давал некоторым городам и только поднимающемуся на ноги купечеству льготы и поблажки, оказывал особое покровительство монастырям. Для упорядочения налоговой системы дважды за время его правления проводилось составление писцовых книг, что упорядочило взимание податей и налогов, было выдано несколько указов, которые касались землевладения: о выморочных имениях, о продаже земли, о разделе имущества и др.

Смута и ее последствия еще долго сказывались на состоянии всего государства: в некоторых уездах совсем не осталось жилых дворов, пашня в западных уездах составляла к 1617 году всего 5 % от всей их территории, а в восточных – 17 %, да и численность сельского населения там значительно сократилась. Не менее тяжелое положение было и у мелкопоместных дворян: их крестьяне разбежались, а земли оказались в запустении. Поэтому в 1614 году был издан указ о сыске и возвращении владельцам всех беглых крестьян (при этом исторические источники указывают разные сроки сыска – от 5 до 11 лет, хотя в указе был оговорен срок 9 лет). Не популярной, но действенной мерой для роста доходов казны стало увеличение числа кабаков. К ней, как известно, в России прибегали достаточно часто как до, так и после Романовых.

Чтобы восстановить разоренную державу, царское правительство принялось за развитие промышленности. Для этого в Россию на льготных условиях приглашались иностранные промышленники и специалисты (рудознатцы, горные инженеры, литейщики и оружейники). Получали льготы для строительства медеплавильных, кирпичных и железорудных предприятий и отечественные заводчики. Именно при Михаиле Романове в России появились первый завод по выплавке железа (1631 г.) и медеплавильный завод (1633 г.). С помощью зарубежных специалистов строили на Волге корабли, укрепляли русские крепости. Большое внимание уделялось развитию военного дела. Со второй половины 1630-х годов начались преобразования в вооруженных силах: появились первые в России «полки иноземного строя», состоявшие из «охочих вольных людей» и ставшие первым шагом к созданию регулярной армии, увеличилось производство пушек, огнестрельного и холодного оружия, шло восстановление и строительство новых укрепленных линий – засечных черт. За время правления первого Романова вокруг засечных черт построили более 40 новых городов и острожков, что привело к постепенному смещению границ государства на юг. Кроме того, в хозяйственную жизнь страны были включены огромные массивы черноземных земель, а русские землепроходцы в 1620– 1640-х годах прошли через всю Западную и Восточную Сибирь и вышли к берегам Тихого океана.

Особой заботой Михаила стало развитие внешней торговли. Это позволило России упрочить дружественные отношения со многими другими государствами, особенно с Англией и Голландией. В то же время при решении торговых вопросов правительство прежде всего исходило из интересов русского купечества. Любопытный пример: прежде чем разрешить английским торговцам ездить через территорию России в Персию Михаил пригласил на заседание Боярской думы гостей и торговых людей и выяснил у них, что это хотя и даст казне большой доход, нанесет немалый ущерб русским купцам. Царь посчитался с их интересами и отказал англичанам.

При первом Романове Россия поддерживала достаточно широкие дипломатические контакты со многими государствами. Она обменивалась послами с Англией, Голландией, Швецией, Данией, Турцией, Персией и другими странами, наладила и расширила взаимосвязи с Францией. Для Михаила Романова такие контакты были особенно важны, так как свидетельствовали о международном признании молодого монарха и способствовали упрочению его царской власти. А ему это было ох как необходимо! Как справедливо писала Ф. И. Гримберг, «“самодержавная” власть Романовых оставалась еще очень непрочной, плюс ко всему о них все еще держалось мнение как о худородных выскочках». Поэтому Михаил всячески старался укрепить значение царской власти. Одним из символов ее стала новая государственная печать. От прежних она отличалась большим размером, изображением орла и надписью: «Божиею милостию Великий Государь Царь и Великий Князь Михаил Федорович всея Руссия Самодержец и многих государств Господарь и Обладатель». Отличался от прежнего и царский титул.

Одним из свидетельств того, что первые Романовы еще не чувствовали себя на троне прочно, являлась неусыпная «слежка» за подданными, организованная с помощью большого числа специальных следильщиков, соглядатаев и доносчиков. По мнению Ф. И. Гримберг, «их подозрительность вовсе не была патологической», просто «за каждой бабьей сплетней могли тянуться липучие нити заговоров». Далее она пишет, что «уже при Алексее Михайловиче эта “нормальная подозрительность” Романовых обрела официальную форму: был создан Приказ тайных дел. И, надо заметить, Романовы умели хранить свои “тайные дела”, архив этого Приказа не сохранился… Известно, что уже старший сын Алексея Михайловича, недолго царствовавший Федор Алексеевич, приказал провести ревизию всех имевшихся “архивных” (документальных, летописных) материалов. Именно благодаря подобным периодическим ревизиям в истории Романовых слишком довольно всевозможных таинственностей и пропусков». Тем не менее некоторые судебные дела, возбужденные против царицыных мастериц и касающиеся частной жизни Михаила и Евдокии, все же дошли до нашего времени. Прежде всего это некий крупный «ведовской процесс», участники которого были обвинены в измене, т. е. в заговоре против царской четы. Основания для этого, видимо, были, ибо возбуждению процесса предшествовали трагические события в семье Михаила: внезапная смерть царевичей Ивана и Василия, тяжелая болезнь царицы Евдокии. Теперь у царя остались только дочери и один сын. А это означало, что будущее династии находилось под угрозой. И хотя очередной заговор раскрыли, а виновников «ведовского процесса», среди которых оказались и некоторые родственники царицы, подвергли опале, опасения за судьбу царского трона отравили последние годы жизни Михаила Федоровича.

Несмотря на все старания дипломатов, по словам Ф. Гримберг, «при первых Романовых Россия была изолирована от Европы, кажется, как никогда прежде». Европейские государства словно опустили перед нею некую таинственную «завесу». И дело здесь не только в «династической молодости» первых Романовых. Как считает Фаина Ионтелеевна, немалую роль в установлении этой «завесы» сыграл благожелательный, хотя и во многом идеализированный «шлейф» памяти, оставшийся у европейцев от кратковременного правления в России самозванца Лжедмитрия I. Они представляли его «не только царем “по праву”, но и своеобразным “народным царем”, прошедшим жизненную школу нищеты и преследований, не стыдящимся занятий ремеслом и готовым проводить в системе правления преобразования, облегчающие жизнь беднейших слоев населения». И Романовым, имея на международной арене такого «соперника», как мнение о Лжедмитрии, показываться в Европе было нелегко. Поэтому первые представители династии, создавая свою, романовскую концепцию российской истории, «потратили немало сил на доказательства “незаконности” Лжедмитрия I и его супруги в качестве претендентов на престол». Главная ставка здесь была сделана на «национальную доктрину», обвинявшую самозванца в том, что он привел в Россию «иноземных захватчиков».