Книга Витязь. Тенета тьмы - Наталья Нестерова

Котов сложил доспехи аккуратной горкой и теперь пытался, отойдя в уголок, влезть в шмотки, которые ему предоставили эльфы, – просторные холщовые штаны и просторную же, прошитую кожей груботканую рубаху, которая села длинно даже на его немаленький рост.

– Других здесь довольно. Но справятся ли они? Возможно, орки снова поднимутся. Возможно, грядет иная беда, – проговорил Виленор. – Я пока не знаю. Но чувствую. Морум давно молчит, точно Карахорт растерял все свои амбиции… так было с каждым Темным – он затихал на пятьдесят… сто… триста лет, а потом атаковал…

Котов мимоходом муркнул из своего угла, подпоясываясь чем-то похожим на атлетический пояс.

– Только и слышу: орки, ор-рки… Вы расист? Р-расист? – спросил он, по возможности манерно задирая плоский нос.

Тайтингиль посмотрел внимательно. Азар вольно ли, невольно скопировал манеры Мастера Войны империи Йертайан, да сияет вечно ее Белое Солнце.

– Р-расист? – поднял бровь Виленор.

– Тот, кто считает одни народы превыше других, – терпеливо пояснил златой витязь. – Это слово из иного мира.

– Расист. Да, – выговорил Лантир в отдалении. Он снова нервно пощелкивал мечом, гоняя его в ножнах.

По знаку управляющего Кэллира двое слуг-людей подали запеченную во фруктах кабанью ногу, обложенную дичью, с медовой подливой, овощами и великолепным хлебом. Беззвучно ушли. Орк, не особенно церемонясь, плюхнул себе на тарелку изрядный кусок, и за ушами у него затрещало.

– Кухня фьюжен, отлично вообще! – похвалил он, салютуя королю двузубой серебряной вилочкой, мизинец на орочьей лапище при этом был куртуазно оттопырен.

Виленор мельком улыбнулся и повернулся к Тайтингилю.

– Цемра. Ты сказал, что сражался с ней, поверг ее? – выговорил он. – Древнего демона, Мать Хаоса, Пожирательницу Благодати? Тебе удалось убить ее? Это было делом, которое погнало тебя за пределы известного мира, вопреки воле Сотворителя?

– Я сказал вообще-то, – муркнул орк, интенсивно жуя. – Про Цемру.

Витязь кивнул.

– Удалось, хотя я не ждал такого противника. Я шел в поисках света и иных путей, которыми могли бы пойти эльфы, иных, против Чертогов Забвения. А нашел первородное порождение Хаоса, извечно противопоставленное порядку Всесоздателя. Может, это и был тот самый другой путь для эльфов – убить Цемру. Может, это именно она порождала хрипы в дыхании Сотворителя, опутывала его светлые ноты темными нитями… и из-за них погибал и терял силу наш народ. Цемра слишком давно не показывалась, стала хитрой, перестала привлекать к себе внимание. Она была одержима… целью, Виленор. Убить – это было… сложно, но мне удалось. Нам. У меня были сильнейшие соратники, которых я ожидал увидеть тут… и, к горечи своей, не вижу. С нами был дракон. Я атаковал Цемру на Альгваринпаэллире. Стоит глянуть свитки у Мрира, я думаю, мы найдем это имя среди Древнейших. Возможно, его помнит мудрейшая Наиллирис. Также со мной был Мастер Войны, звездный воитель, на своем корабле… на своей корабле, да.

– Неслыханно! – Виленор поставил кубок на стол. – Ты всегда был особенным, витязь Золотой Розы. Я горжусь тем, что могу прибегать к твоей помощи, и ты отзываешься – и делом, и мудрым советом. Но Цемра… почти сказка сегодня. Кто мог представить, что кому-либо из эльфов придется встретить ее как врага, лицом к лицу… да еще в некоем ином мире, о которых лишь Мрир иногда рассуждал, приняв сладкого вина сверх меры.

Он налил себе и Тайтингилю – и металл звонко ударился о металл.

– Выпью воды, – сказал орк, – я после спиррртного дур-р-рак дураком, н-ну. А Цемр-ра… я ее особенно и не р-рассмотрел. Но мне хватило.

Виленор выгнул тонкую бровь и соединил свой кубок с его кубком тоже. Стоящий около двери стражник-эльф разгладил лоб и постарался отвести взор.

– Я рад, – выговорил, отхлебнув, Виленор, – что ты не зря предпринял свой поход, Тайтингиль. Ибо в нынешние времена слишком многие грезят Чертогами Забвения… и готовы оставить Нолдорин, отправившись начертанными Сотворителем путями. Мы живем в боях, Тайтингиль Заступник, и ты это знаешь. И боям этим нет конца и края. Каждый меч на счету. Эльфы хотят покинуть Нолдорин и рассеяться в бескрайних лесах. Но пока я правлю, этому не бывать. Мы не станем призраками лесов, гор и водопадов… не перестанем быть единым народом.

– Послушай… – Тайтингиль заговорил теперь совсем тихо, и Котов, чтобы слышать своего витязя, перестал хрупать хрящами, которых, к слову, в Москве совсем не любил. – Не время ссор и препирательств – ты сказал о беде, которая пришла сюда, и я знаю о ней. Цемра сумела создать себе потомство. Страшное потомство, Виленор. Вспомни легенды… вспомни, сколько раз нам приходилось истреблять пауков и уродов самого разного и непредсказуемого вида. Но сейчас… чем быстрее удастся собрать войска и отправить на розыски этих, последних детей Цемры… тем лучше. Иначе же они первыми могут найти нас. Я думаю, они окажутся опасны не так, как могут быть опасны животные. Они будут наделены злым рассудком и магической силой истреблять благодать мира… а ее у нас и так осталось немного. Немного, Виленор. С помощью насилия и жестокости Цемра создала пауков, плетущих тенета тьмы.

– Тайтингиль! Ты говоришь неслыханные вещи! И кто бы, кроме меня, поверил тебе? Подумай сам, как это звучит. Давно забытый Великий дракон, соизволивший встать на твою сторону. Давно забытое зло, Цемра, которой теперь пугают детей. Пришелец со звезд. Какая жизнь может быть на звездах, это же небесные камни? И ты был в другом мире, о котором рассуждали только философы, мудрецы, маги да дайна Ольва. Ты лишь предполагаешь. Но… Тайтингиль…

– Ну?

У меня есть резоны верить тебе, – признался Виленор. – Дверги знают больше, но не говорят прямо. Я усилил патрули, но три эльфа из малых пикетов пропали бесследно. Три! Тогда я велел отойти дальним кордонам и прибавил стражу вокруг Нолдорина и поселений двергов и людей. Я не могу позволить городу терять воинов. И думаю, что раз ты…

Дайн не успел договорить.

Резко хлопнула дверь. Лантир, нарушив покой трапезы, ворвался в малую залу дворца бегом. В руках у него был сверток.

– Плохие вести, мой король! Плохие вести!

Правитель поднялся из-за стола. Взгляд его остановился на узле плаща, пропитанного темным; на отполированный каменный пол капала кровь. Обедавшие поднялись – все, кроме орка, который хмуро уставился в столешницу, что-то бормоча.

– Что же, – напряженно сказал Виленор, – покажи.

– Покажи. Я хочу наконец увидеть врага, – вторил Тайтингиль. Усталость и сумбур отступали, а в глубине серых глаз поднималась гроза. Витязь взял со стола салфетку и прижал к носу.

Лантир положил сверток на маленький столик на витой ножке и пододвинул ближе. Развернул плащ. Ткань неохотно опала тяжкими складками… и любопытный Котяра, все же потянувшийся посмотреть, не сдержал позорного визга; вскочил, закрывая лицо лапами, сзади с грохотом повалилась широкая кованая скамеечка, которую ему поставили вместо кресла.