Книга Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой... - Александр «Балу» Балунов

5. Мария

Откуда есть взялась эта песня, я подробно рассказал в Интернете, сможете послушать и посмотреть по адресу:

Но и тут расскажу.

Мы сидели на точке в Эрмитаже, просто болтали. И вдруг наш Лешка-барабанщик начал играть ровный ритм. Просто бочка-рабочий и ровный хэт. И мне это так понравилось, что я стал играть басовый рифак. Первая струна открыта, вторая на третьем ладу. И какие-то неведомые доселе гармонии зазвучали в воздухе. Мы переглянулись, Горшок взял аккорд соль (первая струна баса соль), и понеслось. В припеве я просто взял на басу первые пришедшие в голову ноты. Горшок одну поменял. Последнюю. И запел. Вот и песенка готова. Как раз в те дни Горшок придумал, что можно делать красивые вступления, что и сделал. Князь, как обычно, делал все в последний момент, так что стихи мы увидели только на студии. Особых надежд на эту песню мы не возлагали, просто получился очень завораживающий и необычный басовый рифак. И вот когда мы впервые послушали «Марию» готовую, из магнитофона, то, переглянувшись, сразу же признали ее хитом. Молодец Андрюха! Позже у Горшка голос стал более низким, мы поменяли тональность из соль в фа, и мне пришлось изображать этот риф на одной струне, что тоже было прикольно. А еще позже появилась Маха, и Горшок ей тоже придумал мелодию.

6. Истинный убийца

Песня Горшка и Князя. Как ее писали – сначала музыку или стихи – я не в курсе. Мы только немного помогли с аранжировкой, Рябчик в куплете синкопы вставил, а я проигрыш просвистел.

7. Помоги мне!

Обожаю эту песню! Одна из самых энергичных и драйвовых. Я взял бас и смог на нем в этой песне все сказать, что не могла гитара! Народ (в моем лице) ликует! Обратите внимание на двух виртуозов в этой песне – на Лешку и на меня. Когда мы начали играть соло, то случайно поменяли местами сильную и слабую доли. Но это никого не смутило. А если б я сейчас не признался, то никто бы и не заметил.

8. Валет и Дама

Горшок с Князем принесли на точку песню уже в готовом виде, мне, Рябчику и Лешке оставалось только немного подкрасить ее инструментами. И если некоторые произведения в этом альбоме – исключительно групповое творчество, то эта песня – результат перемещения мыслей в головах двух друзей, вылившийся в итоге в великолепный тандем Горшенев – Князев.

9. Три стрелка

История этой песни проста и незатейлива. Я сидел на подоконнике и обыгрывал на басу аккорд си. Подходит Горшок и начинает на мое си лепить на гитаре три аккорда – си, ре, ми. Запел рыбу, и получился куплет. Прошла неделя. Прихожу на точку – на том же подоконнике сидит Горшок и на басу пробует сыграть тот мой ход, а я беру гитару и играю те его три аккорда в виде рифака. Вот тебе и припев. Правда, когда Князь написал стихи, припев превратился в проигрыш. Но какая разница? На студии я нашел и позаимствовал у замечательной группы «Собака Це Це» неведомую педаль с надписью «Хеви Метал» и, подключив, нажимал на нее в рифачном месте. Поэтому там так задран уровень, что, впрочем, мне нравится. Там же я нашел мегафон и стал орать дурным голосом в припевах. Было круто. Лох цепенел. На концертах мы эту песню никогда не играли, потому что к первому концерту у нас уже было много других новых песен.

10. История о мертвой женщине

Дело было так. Прихожу я однажды к Горшку с приятным сюрпризом. Нашел на антресолях старинный бобинный магнитофон «Комета». Как магнитофон он уже работал не очень, но если к нему подключить определенным образом гитару, нажать «запись» и несильно шлепнуть по лампочке, то он выдавал настоящий перегруженный звук. И часа через полтора Горшок сделал потрясающее открытие. Если на перегруженном звуке играть открытыми две первые струны, то получится крутой звук. «А ты, – говорит, – играй какой-нибудь бас». Я и заиграл. После недолгих проб и ошибок оказалось, что си, соль, фа очень подходят. Так получилась основа. Через пару недель Князь принес стихи, и мы как-то сразу придумали медленно начинать именно со стихов. А Горшку поручили играть красивую гитару. Сначала у него получалось так себе, ничего особенного, а потом буквально за пару недель он придумал всю ту гитарную красоту, которую вы можете наблюдать. С тех пор ни одна нота не изменилась. На записи в последней части (там, где «То дождь застучит…») я на басу налажал. Вместо ля взял соль или наоборот. Но все закричали, что все нормально, а песня была последняя, и у меня не было сил спорить. Да не так уж и заметно. А потом мы этот кусок вообще из песни выкинули.

Вот такие пиро…

А-а-а! Флэнжер-то, флэнжер! Помните, я рассказывал, как мы купили первый комбик? Советский такой, со встроенным флэнжером. Нам так понравился горшковский голос, пропущенный через него, что мы вывернули из комба весь блок с флэнжером и в авоське принесли его на студию. Через него голос и писали. Слышите, голос немножко фланирует?

Вот вроде и все про первый альбом. Повторюсь, на тот момент нам было глубоко пофиг, кто и что написал. Мы просто делали общее волшебное дело.

Состав группы «Король и Шут» на момент записи первого альбома:

Михаил Горшенев по прозвищу Горшок – вокал, гитара

Андрей Князев по прозвищу Князь – вокал, бас-гитара;

Александр Балунов по прозвищу Балу – гитара, хор;

Дима Рябченко по прозвищу Рябчик – клавиши, хор;

Алексей Горшенев, без прозвища, просто Лешка – барабаны.

По причинческим технинам бас-гитару на альбоме писал я. Князь через какое-то время после записи оставил бас-гитарное дело и перешел в разряд вокалистов, хотя время от времени гитару брал. А басуху с радостью и ко всеобщему удовольствию подхватил Рябчик.

До первого концерта в «Тамтаме» остался год.

Ах да, пленка! Пленка, на которой был записан альбом, бережно хранилась и была восстановлена через много лет благодаря многим людям. Среди них и Лысый, и моя мама, и сын, но артефакт для реставрации и публикации мне передал Шумный. За что ему огромная благодарность от всех нас. Впрочем, он тоже в нашем повествовании ключевая фигура, и я посвящу ему отдельную главу. Альбом этот, кстати, никогда не издавался, а исключительно передавался фанатами из рук в руки.

А давайте поговорим с Лешей, да и спросим у него, что он помнит о тех временах и событиях.

Балу. Что расскажешь про эпоху Эрмитажа? Тебе сколько лет тогда было?

Леша. Я еще в армию не пошел, это было до 93-го года, мне было 17. Считай 16–17. Ну, в Эрмитаже это вообще был прикол. Если ты помнишь, там было отделение милиции внизу, на первом этаже.

Балу. Ну, не отделение милиции, а ментовка.

Леша. Опорный пункт, назовем его так. Ну, это тоже, знаешь, удивительно, как нас терпели, учитывая беспредельную тему, что творилась на втором этаже. Выносливость была у этих ментов поразительная…