Книга Ткачи времени - Албин Дженнифер

Моя комната оказалась на пятнадцатом этаже, в конце коридора, за дверью сливового цвета, стены были обиты прекрасными резными панелями в кремовых и золотистых цветах. В дальнем конце комнаты полыхал камин, над которым висел портрет женщины, удивительно похожей на новую меня. Разбросанные тут и там коврики были украшены замысловатыми узорами, а вокруг столиков красного дерева громоздились шелковые зеленые и алые подушки.

— Я присмотрю, чтобы тебе принесли ужин. Ты пропустила вечерний прием пищи, — сказал юноша.

Я оглядела комнату, а когда повернулась к нему, он широко ухмыльнулся.

— С-с-спасибо, — выдавила я.

— Здесь лучше, чем в камере, правда? — заметил он, и я более внимательно посмотрела на него: это был тот самый парень, который приказал накачать меня успокоительным в комнате перемещения. Он был выше меня, а плечи его были достаточно широки, чтобы он мог работать телохранителем. Однако, несмотря на сильное тело, на лице его все еще виднелся детский пушок. Его волосы вызвали в моей памяти отрывочные воспоминания о той ночи, в которую меня призвали.

— Ты… — внезапно поняла я.

— Прости за это, — сказал он, и дурацкая улыбка сошла с его лица. — Приказы есть приказы. Если тебя это хоть немного успокоит, ты еще легко отделалась. Я Эрик.

Я холодно посмотрела на его протянутую ладонь. «Ну конечно, давай будем друзьями. Ты всего лишь бросил меня одну в холодной камере, без еды и воды».

При этой мысли мой желудок сжался от голода, напомнив, что в последний раз я ела в кафе станции Нилас.

— Спокойнее мне не стало.

Эрик рассмеялся и покачал головой, в очередной раз показав, каким же болваном он был.

— Я прослежу, чтобы тебе послали побольше еды. Утром начнется обучение.

Я уже готова была отказаться от ужина и от чудесной комнаты с экзотической мебелью. Мне хотелось лишь забиться в какую-нибудь щелку и медленно умереть от голода, но, если бы я так поступила, некому было бы защитить Ами и найти мою мать. Так что я просто отвернулась от Эрика. Дверь за ним захлопнулась, и я осталась одна в этом новом и странном для меня мире.

Глава четвертая

На рассвете я открыла глаза и обнаружила себя лежащей среди мягкого атласа и хлопка. Моя кровать была настолько велика, что ее изголовье занимало целую стену. Напротив кровати расположились мансардные окна, выходящие на Бесконечное море. Я представила, как мои ступни погружаются в его воды, но не смогла понять, покажется ли красно-оранжевая в рассветных лучах вода холодной и будет ли она покалывать мои израненные ноги.

Еще никогда за всю свою жизнь я не чувствовала себя так уютно. В ногах у меня стоял поднос с частично съеденными деликатесами. Мама неплохо готовила и всегда старалась сотворить нечто пристойное из того, что удавалось достать в городе, но прошлым вечером я впервые попробовала утку в сливочном соусе, рис с шафраном и абрикосами и шоколадный торт. Названия блюд были выбиты на маленьких табличках, прикрепленных к каждой из серебристых тарелок.

Вдали, на горизонте виднелись подсвеченные розовым грозовые облака. Намечалось небольшое представление. Похоже, вот-вот должен был пойти дождь. Рассмотрев ткань мира, я увидела, как приближались ко мне нити дождя и молний. Я потянулась, чтобы открыть окно, но пальцы мои неожиданно коснулись нитей, приближавших ко мне темные облака. Между мной и тканью мира не было оконного стекла. Но как такое возможно? Я попыталась понять, каким образом могла управлять надвигавшейся бурей прямо из своей комнаты. Может быть, окно было ненастоящим? Подойдя поближе, я поняла, что и само окно, и разыгрывавшаяся за ним сцена были фальшивкой. Они были как бы наложены на ткань комнаты, как художники порой накладывают поддельную картину на забытый шедевр. Если хорошо присмотреться, сквозь фальшивый набросок по-прежнему просвечивала настоящая канва. Я понимала это еще и потому, что золотые нити настоящего в искусственной картинке не двигались. Время в окне застыло на месте, потому что окно это не являлось частью Арраса. Оно было всего лишь программой, имитирующей настоящее окно с настоящим пейзажем за ним. Едва убедившись в этом, я с головой ушла в работу. Шторм клокотал в облаках, они наливались влагой. Все это казалось мне настолько реальным, что я уже готова была увидеть капли на своих пальцах. Материя в моих руках становилась все тяжелее, и я отпустила нить, удивленная тем, сколько ткани было у меня на коленях. В воздухе раздался раскат грома, и по фальшивому стеклу начали бить капли. Ах, если бы только я так же легко могла соткать слезы на своем лице! Они избавили бы меня от ноющей боли в сердце. Но слезы не приходили, и я просто смотрела на дождь, который я своими руками обрушила на море.

Я даже не заметила, что не одна в комнате, пока незваная гостья не откашлялась. Я удивленно обернулась. Гостья была немногим старше меня, но ее медовые волосы были аккуратно собраны на макушке по местной моде, а черный, скроенный по фигуре костюм облегал гибкий стан. Она казалась гораздо мягче и добрее всех женщин, которых и здесь видела, а макияж у нее был нанесен так, чтобы подчеркнуть достоинства, а не привлекать к лицу повышенное внимание. Девушка буквально излучала дружелюбие. Я же полулежала на кровати — со следами нестертой со вчерашнего дня косметики и подносом с объедками в ногах.

Она вскинула руку, как бы говоря, что мне не было нужды вставать.

— Я не хотела тебя смутить. Думала, ты еще спишь. Меня назначили твоей наставницей. Можешь звать меня Инорой.

— Нужно куда-то идти? — слова вырвались у меня прежде, чем я успела что-либо сообразить. — Я оденусь!

На слове «оденусь» меня словно окатило холодной водой. Я по-прежнему была в том же белом халате, что и накануне, и другой одежды у меня не было. Прошлую ночь я провела в кровати, разглядывая хитросплетения судьбы, и потому не знала даже, был ли в комнате шкаф.

— Аделиса, — спокойно, но твердо сказала Инора. — Сядь и успокойся. Скоро подадут завтрак. Я пришла, чтобы все с тобой обсудить.

Я сжалась в комок, все еще смущаясь собственного неведения.

— Включая твою одежду, — добавила она, словно догадавшись, о чем я думала.

Я уселась на большую подушку в центре комнаты. Спустя некоторое время появились подносы с едой, и мои апартаменты наполнились манящими ароматами. Официант расставил тарелки на маленьких столиках рядом с камином. Моя гостья улыбнулась и села на один из стульев. Официант подкинул дров в камин.

— У тебя, наверное, миллион вопросов, — мягко произнесла Инора.

Я кивнула, и мой желудок издал жуткий стон. Голод и нервы — понятие несовместимое.

— Ты голодна, — продолжила она, указывая на мои трясущиеся руки. — Ешь, а я буду говорить. Когда закончишь, задавай вопросы.

Было в этой девушке что-то простое и невинное. Меня не покидало ощущение, что ей, в отличие от Мэйлы, можно было верить. Я нашла в себе силы, чтобы начать медленно, как можно приличнее есть.