Книга Соперницы - Кэтрин Куксон

Комната была полна шума и смеха. Миссис Радлет раздавала всем чашки с горячим бульоном, чтобы они могли подкрепиться перед путешествием, ведь уже становится прохладно, и сегодня ночью наверняка будет изморозь. Барбара перевела взгляд с Майкла на Кэти, которая разговаривала с мистером Ферье. Он что-то рассказывал, размахивая руками, похоже, описывал, как он свалился с лошади. Барбаре даже показалось, что она расслышала звонкий хохот Кэти. Потом она посмотрела в сторону Майкла, но его уже не было на месте, он направлялся в холл. Девочка стала лихорадочно искать причину, чтобы последовать за ним... Носовой платок, он испачкался, когда она вытирала с лица брызги грязи, летевшие из-под копыт лошади. Барбара торопливо подошла к Констанции, беседовавшей с Джоном.

— Вы не могли бы одолжить мне чистый носовой платок, тетя Констанция? — спросила девочка. — Вот, взгляните. — Она вынула из кармана свой платок и, смеясь, объяснила, почему он в таком плачевном состоянии.

— Конечно, я сейчас принесу.

— Нет, нет, позвольте мне.

Констанция собралась было настоять на своем, но тут подошли Пэт Ферье и Кэти.

— Эта молодая леди призналась, — объявил Пэт, — что не умеет ездить верхом, у нее, дескать, нет лошади. Как это понять?

Констанция, глядя на него, рассмеялась и, повернувшись к Барбаре, медленно проговорила:

— Ты найдешь платки в правом верхнем ящике комода в моей комнате, маленький ящичек.

— Спасибо, тетя Констанция, — едва договорив, девочка уже спешила прочь, когда мисс Бригмор остановила ее.

— Ты куда?

— За платком, тетя Констанция сказала, что я могу подняться в ее комнату и взять себе платок.

— Ну хорошо, только не задерживайся, потому что мы уже почти готовы ехать. А когда спустишься, захвати из другой комнаты свое пальто и шляпку.

— Да, Бриджи, хорошо, — кивнула девочка. В коридоре она посмотрела в сторону лестницы, развернулась и побежала во двор. В дальнем углу она увидела Майкла, который разговаривал с мистером Уэйтом. Затем Уэйт повернулся и исчез в дверях конюшни. Майкл собирался последовать за ним, но Барбара громким шепотом позвала его.

Лучи заходящего солнца осветили голову мальчика, и сразу его волосы превратились в золотое сияние. Барбара смотрела на это зрелище, как зачарованная, и даже не сразу сообразила, что Майкл направляется к ней.

— Что случилось?

Она взглянула в склонившееся к ней лицо и медленно произнесла:

— У тебя сейчас голова была вся золотая и как будто без волос.

— Не говори глупости! И из-за этого ты меня позвала?

— Нет. Майкл, — Барбара придвинулась к нему поближе и прошептала: — Потанцуй со мной.

— Что?

— Потанцуй со мной.

— Здесь? Ты что, свихнулась? Нас примут за чокнутых.

— Здесь же никого нет! — захохотала Барбара.

— Не болтай чепухи. — Покачав головой, Майкл отодвинулся от нее.

Лицо девочки помрачнело, губы искривились от обиды, и она пробормотала:

— Ты же танцевал с Кэти.

— Да, потому что... — Он едва удержался, чтобы не сказать «потому что она слышит музыку». Вместо этого произнес: — Ты участвовала в общем танце.

— Это совсем другое.

— Но... здесь же нет музыки. — Майкл развел руками.

— Мне не нужна музыка. Я почувствую, как надо двигаться, от тебя.

— Ты спятила, — слегка улыбнулся он, — да и танцор из меня никудышный. Мама считает, что я безнадежен, она говорила, что я двигаюсь так же плавно, как теленок, только у меня шесть ног против его четырех.

— Я видела, как ты с ней танцевал вальс.

— Она меня тащила на себе, говорю же тебе, как доходит до танцев, я становлюсь колченогим. Пойдем в дом.

— Я поведу, я умею танцевать вальс, — взяв его ладонь в свою, быстро проговорила Барбара. — Мы с Кэти часто вальсируем. Пойдем вон туда. — Барбара потащила Майкла со двора. На углу дома она остановилась и протянула руки.

Он взял ее правую руку и неуклюже обнял за талию.

— Пой! А я буду повторять за тобой движения, — скомандовала девочка.

Майкл, в отчаянии, мотнул головой, глубоко вздохнул и замычал мелодию венского вальса. Вначале они топтались на месте, держась вдалеке друг от друга, потом, не заметив этого, вышли из-за угла на дорожку, ведущую к главному входу в дом.

— Ну что, хватит? — Мальчик слегка задыхался от того, что пришлось и петь, и танцевать одновременно.

— Нет! Нет! — она придвинулась ближе. — Я могла бы так танцевать всю ночь, это прекрасно, прекрасно. Как ты думаешь, я красивая?

— Что? — Майкл остановился, но Барбара продолжала его кружить.

— Не вопи, я и так все понимаю. Бриджи говорит, что я красавица.

— Ну, если Бриджи говорит, значит, так оно и есть, кто же осмелится спорить с Бриджи? — рассмеялся Майкл.

Девочка принялась трясти его, требуя ответа.

— Ну, Барбара... — запинаясь, пробормотал он. — Ты в порядке?

— Ой, Майкл, скажи мне, скажи!

— Майкл! Майкл!

Мальчик так быстро обернулся, что почти отбросил от себя Барбару, но все еще продолжал держать ее за руку, глядя на мать и мистера Ферье, появившихся в дверях.

— Майкл! — Констанция подошла к нему. — Что это такое?

Он молча уставился на нее, покраснев до ушей.

— Я думала, что ты собирался поговорить с Йейтсом о том, как осветить экипаж.

— Я... я... собирался... — от смущения он начал заикаться. — Но... но Уэйт... он... он сам с ним... уже поговорил.

— Пойду посмотрю, все ли готово к поездке.

Мальчик не отдавал себе отчета в том, что до сих пор сжимает руку Барбары, а, увидев, отбросил ее, словно кусок горящего угля, и убежал прочь.

Констанция в упор смотрела на племянницу, и та не отводила взгляда до тех пор, пока мужчина у дверей не заговорил. Он отчетливо произносил слова, и Барбаре не составило труда прочитать по губам:

— У нее нет отметины Молленов, но она из их породы, я это сразу увидел; глухая или нет, она — девчонка Молленов. Не надо ругать мальчика, Констанция. И что такое вальс, в конце концов? Конечно, было бы лучше, если бы они подождали, пока взойдет луна, — рассмеялся он.

Взглянув на Пэта, Констанция повторила про себя: «Что такое вальс, в конце концов?»» Действительно, ничего особенного. Но они держали друг друга в объятьях. Да уж! И все эта девчонка.

— Ты уверена, что она совсем не слышит? — пробормотал Пэт Ферье, повернувшись к Констанции. Он выглядел слегка озабоченным. — Похоже, она все поняла.

— Она может читать по губам.