Книга Умри ради меня - Эми Плам

У меня подогнулись ноги, и я покачнулась вперед, только руки Винсента удержали меня от падения. Со всех сторон раздавались крики, и громче всех завывал какой-то мужчина… Я почувствовала, как кто-то подхватывает меня и бежит. А потом вокруг стало тихо и темно, как в могиле.

9

Я очнулась от запаха крепкого кофе и подняла голову, прижатую к коленям. Я находилась на улице, сидела прямо на тротуаре, прислонившись спиной к стене какого-то здания. Винсент сидел на корточках передо мной, держа перед моим лицом крошечную чашечку горячего эспрессо, помахивая ею, как флаконом с нюхательной солью.

— Винсент, — выдохнула я, совершенно не задумываясь.

Его имя сорвалось с моих губ совершенно естественным образом, как будто я всю жизнь его произносила то и дело.

— Ты все-таки пошла за мной, — с мрачным видом произнес он.

У меня вдруг отчаянно закружилась голова, и одновременно в затылке возникла пульсирующая боль.

— О-о… — простонала я, поднимая руку и растирая затылок.

— Выпей это, а потом наклони голову пониже, между коленями, — приказал Винсент.

Он прижал чашку к моим губам, и я осушила ее одним глотком.

— Вот так-то лучше. Я отнесу чашку обратно в кафе, это рядом. Не двигайся, я сейчас вернусь, — сказал он, когда я закрыла глаза.

Но я не смогла бы пошевелиться, если бы даже и захотела. Я и ног-то не ощущала. «Что случилось? Как я здесь очутилась?» И тут ко мне вернулись воспоминания, окатив ужасом.

— Как ты, хватит у тебя сил сесть в такси? — Винсент уже вернулся и снова опустился на корточки передо мной. — У тебя сильное потрясение.

— Но… твой друг… Юл! — растерянно пробормотала я.

— Да, знаю. — Винсент нахмурился. — Но мы ведь все равно ничего не можем сделать. Нам нужно увезти тебя отсюда.

Он встал и махнул рукой, останавливая такси. Подняв меня на ноги и поддерживая сильной рукой, он прихватил мою сумку и повел к ожидавшей машине.

Винсент помог мне сесть на заднее сиденье и устроился рядом со мной; шоферу он назвал адрес на улице, находившейся совсем недалеко от моего дома.

— Куда мы едем? — спросила я, внезапно встревожившись.

Мой рациональный ум как бы похлопал меня по плечу, напоминая, что я нахожусь в машине с человеком, который не просто только что наблюдал за тем, как его друг погибает под мчащимся на него поездом, но и выглядит теперь таким спокойным, словно подобное случается каждый день.

— Я мог бы довезти тебя до твоего собственного дома, но думаю, лучше заедем ко мне, пока ты не успокоишься. Это всего в нескольких кварталах от тебя.

«Я, пожалуй, „успокоилась“ бы куда успешнее у себя дома, а не у тебя…»

И тут в мои мысли вторглось нечто новое: я осознала смысл его слов.

— Ты знаешь, где я живу? — пробормотала я.

— Я ведь уже говорил тебе, что слыхал об американках, появившихся по соседству. Помнишь? — Он обезоруживающе улыбнулся. — А кроме того, кто сегодня потащился следом за мной в метро?

Я вспыхнула, представив, сколько раз он мог видеть меня гуляющей вокруг дома, когда я даже не подозревала, что за мной наблюдают.

А потом я снова вспомнила Юла, метро… и содрогнулась от ужаса.

— Ты просто не думай. Не думай, — прошептал Винсент.

В тот момент меня просто разрывали совершенно противоположные чувства. Я была испугана и растеряна из-за безразличия Винсента к смерти Юла, и в то же время мне отчаянно хотелось, чтобы он утешил меня.

Его рука случайно задела мое колено, и мне невыносимо захотелось схватить эту руку и прижать к своему холодному лицу. Прижаться к Винсенту и больше не тонуть в волнах страха, грозящих окончательно захлестнуть меня. Судьба Юла слишком походила на судьбу моих родителей. Мне казалось, что смерть примчалась следом за мной через всю Атлантику. Она не отставала от меня, грозя унести всех, кого я знала.

И Винсент как будто услышал мои мысли, и его рука протянулась ко мне и вытащила мою руку, зажатую между коленями. И как только он сжал мои пальцы в своей ладони, меня мгновенно охватило чувство безопасности. Я откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и не открывала их до конца пути.

Такси остановилось перед стеной высотой футов в десять, с массивной железной калиткой. На ее прутьях изнутри были укреплены листы черного металла, полностью скрывавшие то, что пряталось за ними. Густые плети глицинии свисали с верха стены, и еще виднелись верхушки пары величественных деревьев.

Винсент расплатился с водителем, потом обошел машину и открыл дверцу с моей стороны. Потом подвел меня к калитке, на боковом столбе которой я увидела пульт современнейшей аудиовизуальной охранной системы.

Замок щелкнул после того, как Винсент набрал на пульте код. Потом он одной рукой нажал на калитку, приоткрывая ее, а другой мягко подтолкнул меня. Войдя внутрь, я задохнулась от изумления.

Я стояла в мощенном камнем дворе hotel particulier, одного из тех городских дворцов, которые богатые парижане строили в качестве своих резиденций в семнадцатом и восемнадцатом веках. Этот дворец был сооружен из крупных камней медового цвета, его венчала черная сланцевая крыша, под краем которой тянулись сплошным рядом мансардные окошки. Я только однажды видела вблизи подобный дворец, когда мама и Мами брали меня с собой на экскурсию.

В середине двора красовался круглый фонтан, чья темно-серая чаша была высечена из гранита; размеры чаши вполне позволяли поплавать в ней. Над плещущейся в ней водой возвышалась фигура в человеческий рост — это был ангел, держащий на руках спящую женщину. Ее тело виднелось сквозь тонкую ткань платья, изображенного скульптором так искусно, что тяжелый камень как бы превратился в тончайшую кисею. Хрупкую нежность женщины подчеркивала мужественная сила державшего ее ангела; его мощные крылья распахнулись над обеими фигурами, укрывая и защищая. Это был символ, соединявший в себе красоту и опасность, и он бросал некую зловещую тень на весь двор.

— Ты здесь живешь?

— Это не мой дом, но — да, я здесь живу, — ответил Винсент, шагая через двор к парадной двери. — Идем!

Я вспомнила, почему мы оказались здесь, и звук удара многих тонн металла о тело Юла снова раздался в моих ушах. Слезы, которые я сдерживала так долго, хлынули из глаз.

Винсент открыл резную дверь и ввел меня в огромный холл, с двойной лестницей, изгибавшейся вдоль стен, к балкону, нависавшему над комнатой. Над нашими головами висела хрустальная люстра размером с мини-фольксваген, а на мраморном полу, инкрустированном цветами и виноградными гроздьями, лежал персидский ковер. «Что за чудеса, куда я попала?» — подумала я.

Я прошла следом за Винсентом через другую дверь — в маленькую комнату с высоким потолком, в которой, похоже, ничто не менялось с семнадцатого века, и села на древний диванчик с прямой спинкой. Опустив голову на руки, я наклонилась вперед и закрыла глаза.