Книга Бананы созреют зимой - Андрей Конев

Хуан, прятавшийся за соседним ящиком, неслышно подобрался к ящику с ведром. Он уронил это ведро за спиной у охранника и юркнул в своё укрытие. Ведро с пронзительным звоном покатилось по камням. Охранник обернулся и громко выразил свое недовольство в адрес кошек в нецензурной форме. Подобное словотворчество на территории шенгенского соглашения в Европе наверняка сочли бы за провозглашение там еще неизвестных сексуальных ориентаций.

Охранник поставил ведро на место и продолжил свое охранно-монотонное движение. Через минуту от Хуана в мои наушники пришел сигнал приготовиться. По этому сигналу, складным крючком из тонкой и прочной стали, прикрепленному к леске, способной выдержать не один центнер, я зацепился снаружи за верхний край забора и замер в ожидании следующего сигнала. Последовал сигнал «пошел», я поднялся по леске с помощью индивидуальной микролебедки до верхней кромки забора. Я положил на нее ладонь руки так, чтобы Хуану снизу был виден кончик пальца, обращенный в сторону секретного объекта. Он увидел его, и подал сигнал «стоп» – я замер. Когда охранник прошел мимо ящика с ведром, Хуан за его спиной сначала подал мне сигнал «пошел», а затем сдвинул ведро на край ящика.

Время нашего с Ли одновременного прыжка с забора как раз совпало со временем полета ведра до земли. Мы, ногами в обмотанных тряпками кедах, коснулись земли, присев за ящиком рядом с Хуаном, как раз в момент грохота падающего на землю ведра. На какое-то мгновение наступила мертвая тишина. Через две или три секунды тишина разорвалась приглушенными проклятиями охранника, за прокламирование которых за границей охраняемого им объекта не миновать бы ему тюрьмы за агитацию к низвержению существующего строя под напором произнесенных эпитетов.

Он схватил ведро и со злостью швырнул его за угол здания, на охраняемый сектор другого охранника, чем вызвал со стороны того не менее впечатляющий своей первобытной необузданность поток эмоций в адрес своего коллеги. Они были облечены в слова и термины местных борделей, от которых бы у европейских шлюх наверняка бы отпало влечение к своей древнейшей профессии из-за отсутствия необходимой квалификации.

Второй охранник, в свою очередь, пинком отшвырнул назойливое ведро. Оно, выполнив свою миссию нашего прикрытия, описало низкую дугу от ускорения, сообщенного ему охранником, и упокоилось в дальнем углу двора охраняемого здания. На объекте вновь воцарилась тишина охранно-рутинных сторожевых мероприятий.

Ночь только начиналась, и у нас было достаточно времени, чтобы собраться в условленной точке территории охраняемого объекта и обдумать дальнейший план действий. Прожектора, освещающие территорию объекта, были очень мощными и выдавали свет ярким пучком на внутреннюю часть забора и прилегающую к забору территорию, но оставляли очень узкую мертвую зону вдоль стены самого объекта. На нашу удачу эта мертвая зона была ровно такой ширины, что можно было находиться незаметным для охраны, плотно прижавшись спиной к стене объекта.

Мы, в обмотанных толстым тряпьем ногами, обутыми в кеды, улучив момент, когда охранник повернется спиной к ящикам, за которыми мы спрятались, бесшумно, со сноровкой питекантропов на охоте, одним прыжком оказались у стены и прилипли к ней спиной, несколько секунд боясь дышать. Контрастность между яркой освещенностью территории объекта и чернотой ночи в мертвой зоне, образовавшейся при такой организации освещения, позволяла оставаться незаметными для охраны у стены объекта, даже тогда когда охранник проходил мимо нас.

Теперь вдоль стены нам надо было проскользнуть к единственной двери в здании, которую мы видели на снимках нашей импровизированной воздушной разведки при помощи детских шариков. Стелясь вдоль стены в мертвой для охранных осветительных приборов зоне, мы обогнули два угла здания и замерли у самого створа двери.

В первую очередь нам было необходимо составить хотя бы краткое представление о происходящем за этой дверью. После этого можно было бы обдумать план проникновения внутрь объекта, незамеченными для его стражей, и провести операцию по добыче там нужных сведений. Мы планировали снять копии с находящихся здесь документов, чтобы противник не догадался, что его тайны выплыли наружу. Одним словом, надежность, достоверность, скрытность – вот наши устремления, совпавшие в единую цель добычи секретных сведений в недрах этого объекта.

Наконец нам представилась возможность проникнуть внутрь здания. Тихий звук вывел нас из оцепенения ожидания. Дверь открылась, и на территорию объекта из здания вышел один из сотрудников охраны. Он закурил сигарету и подождал, когда к нему подойдет охранник, несущий патрульную службу. Вышедший завел с охранником разговор, советуясь, где можно провести время в борделе – недорого и без приключений, в стиле мордобоя в салунах дикого запада, в интерпретации голливудских молодцов.

Прохаживаясь, мужчины обсуждали местных проституток, сравнивая девиц и цены на них на улицах и в борделях, рассуждали о том, где меньше в кабаках разбавляют текилу. Они ходили от нас на близком расстоянии, но сильный свет прожекторов создавал такой контраст между освещенностью периметра объекта и темнотой мертвой зоны вдоль стены самого здания, что они не замечали нас. В те отрезки времени, что они удалялись от нас, мы до звона в ушах от напряжения, прислушивались, что твориться внутри объекта в щель приоткрытой двери, оставленной вышедшим покурить охранником.

За дверью была мертвая тишина – либо кроме охранников, охраняющих территорию, больше никого не было, либо они находились где-то в глубине здания – и то и другое облегчало нам незаметное проникновение внутрь объекта. Мы слились со стеной в мертвой для освещения зоне и, буквально как капли воды, стекли по стене за дверь, внутрь объекта, и опять прилипли к стене, но же с обратной стороны приоткрытой двери. Мы сэкономили время и избежали риска при открывании двери отмычками, которые в изобилии висели на поясе Хуана. В подобных мероприятиях он своими ловкими руками мог быстро и без шума справиться с возможными запорами на пути нас к национальным тайнам этой страны, некоторые из которых, по нашим предположениям, хранились в сейфах этого здания.

Времени на размышления и ожидания здесь уже было мало, и, натянув на глаза приборы ночного видения, мы осмотрелись. Помещение, куда мы попали, было небольшим коридором с обычной лампочкой без плафона, болтающейся на проводах посредине потолка. У дальней от двери стены был открыт квадратный люк, достаточных размеров, чтобы в него свободно мог опускаться даже крупный человек. В кедах, предусмотрительно обернутых снаружи тряпьем, мы не создавали шума при хождении по прогибающимся металлическим листам пола. Двигаясь вдоль стены коридора, мы приблизились к этому открытому люку в его металлическом полу. Ли, отжавшись на своих крепких руках, плавно и быстро опустился на живот, лицом вровень с краем люка, готовый в любой момент вскочить как пружина и отразить любое враждебное в нашу сторону поползновение из того помещении, куда вел этот люк. Через несколько секунд, осмотрев нижнее помещение под ним, куда вела винтовая лестница, в прибор ночного видения, он тигриным прыжком бесшумно вскочил на ноги и дал нам знак следовать за ним вниз по лестнице.

В нижнем помещение никого не было. Быстро и настороженно, готовые к нападению возможных стражей, мы держали под визуальным контролем окружающее нас пространство. Быстрыми и неслышными шагами мы спустились по металлической лестнице в помещение ниже уровня земли, не создавая шума ногами, обутыми в кеды и обмотанными в толстое тряпье.