Книга Обнаженная со скрипкой - Жорж Кулецкий

Несколько секунд Антон любовался ее наготой, а потом не выдержал и повел средним пальцем от самого верхнего позвонка, перепрыгивая с одного «бугорка» на шее на другой, и дальше вниз, по ложбине на спине до того места, где линия заканчивалась, но вырастали волнующие ягодицы. На лопатках еще не высохли капельки воды. Местами темнели родинки – признаки удачи или счастья. Он удивился, какой прохладной была ее кожа. Дойдя до той точки, где спина теряет свое название, Антон игриво шлепнул девушку по правой ягодице и вдруг услышал от Лары: «А теперь по другой, чтобы эта не завидовала».

Пришлось подчиниться – шлепок оказался не сильным, но звонким, и почти в то же мгновение Лара ловко вывернулась и легла на спину.

– Ты такая холодная! – откровенно признался он.

– Что?! – возмутилась девушка.

– У тебя такая холодная кожа, – быстренько поправился Антон.

– А тебя разве не учили заканчивать душ ледяной водой? Безумно освежающая процедура, знаешь, как бодрит, стимулирует. А теперь ты меня согреешь, и как следует.

Теперь она неожиданно крепко обхватила его, так, что едва ребра не хрустнули. Лара впилась губами в его губы и уже ее руки не спеша скользили по его спине вниз и остановились на ягодицах. Антон напряг мышцы. Лара распахнула колени и обняла ими чуть растерявшегося, но дрожащего от возбуждения партнера.

– Готов? Вперед, – скомандовала она в нетерпении, когда, наконец, он войдет в нее.

Лара то ли тихонько постанывала, то ли урчала, и вдруг неожиданно звонко вскрикнула: «Ой, да! Да! Да!».

Через несколько минут, отдышавшись и лежа рядом с ней на боку, Антон подумал: Что это – крик экстаза или оргазма? Хотя, какое это имело значение?

На самом деле это был крик страсти.

Теперь Антон свободной рукой гладил ее упругие груди, бедра, живот, дошел до «кустика», подбритого так, чтобы умещаться в трусиках бикини, если она окажется на побережье какого-нибудь теплого моря. А может быть, и на пляже в Подмосковье. Прикосновение ладони к ее ласковой коже доставляло ему большое удовольствие. У нее был влажный лоб с очень мелкими капельками пота, и Антону захотелось попробовать их вкус. Он поцеловал ее в лоб – солоноватая влага. Судя по тому, как она в ответ благодарно гладила его, и чмокнула в щеку, у нее было такое же ощущение.

«Правильно папа назвал его «волгарем» – настоящий мужик с настоящей штукой, это надо же так суметь!» – думала Лара, слегка потягиваясь и расслабленно улыбаясь от полученного удовольствия.

Антон решил испытать на себе бодрящий эффект ледяного душа и бодренько пошлепал в ванну. Получилось. Ледяную воду ощутил. Выдержал. Вот только яйца от холода ненадолго скукожились.

– Это ты у папы научилась командовать «вперед»? – поинтересовался Антон.

– Нет! У папы главная команда – «пуск!». Ракета ведь летит сначала вверх, а не вперед, – продемонстрировала свои знания в военно-космической области Лара.

– Никуда тебя не отпущу! – прошептала Лара через несколько минут отдыха, обняв его руками и забросив свою ногу на его бедро. Страсть окрасила все в комнате в какой-то особый цвет, не имеющий словесного определения. Кажется, они вновь «совпали».

– Вот так, а как же права человека, все эти демократические свободы? – съерничал Антон.

– Я – генеральская дочь и никакой демократии, тем более в постели, не потерплю! – кончики ее тонких пальцев запрыгали по его груди, словно она едва касалась скрипичных струн.

– Хорошо, ты генеральская дочь, а я кто? – Антон заинтересовался распределением ролей в сексуальной диспозиции.

– А ты – волгарь, ты как егерь-лесник у леди Чаттерлей.

– А это кто и чем знаменит? – роман Лоуренса Антон не читал.

– О, это фантастический мужчина! Невероятной силы. Сначала был ее любовником, и настолько хорошим, что Констанция – так звали леди Чаттерлей – оставила своего законного мужа – а он, между прочим, был баронетом, и стала жить с лесником.

«Ну, не худшее сравнение в мою пользу», – с некоторым удовлетворением подумал Антон.

– Хочу еще, – то ли попросила, то ли распорядилась Лара.

– Разнузданного секса с провинциальным увальнем? – уточнил Антон.

– Прости! Никакой ты не увалень, ты – мастер! Сильный, уверенный. И хитрый, ловкий – вот как ты меня раззадорил. Как твое реноме? – скользнула Лара рукой вниз, – Нет, не упало. Я бы даже сказала, что наоборот, укрепилось…

После таких слов и команды «вперед!» не потребовалось.

В конце апреля Лара вдруг сказала Антону, что ей нужна его помощь как специалиста. Антон был немного озадачен, но, конечно, даже подумать о том, чтобы отказать, не мог. Да и с чего отказывать, лучше всегда попробовать помочь. Да и вообще он чувствовал, что они становятся близкими людьми.

Лара попросила его съездить с ней на 3-ю Фрунзенскую, посмотреть ремонт в квартире. На самом деле ремонт начался почти год назад – это была ее двухкомнатная квартира, оставшаяся по наследству от деда. Полковник артиллерии Владимир Соколов умер четыре года назад, а через год за ним ушла и бабушка. Квартиру свою они любили и как раз настаивали, чтобы потом в ней жила Ларочка. В детстве она часто у них бывала, а потому для нее это были родные стены.

И вот теперь ремонт выходил на финишную прямую. «Нужно решить половой вопрос: паркет, паркетная доска или половая доска» – пояснила Лара.

Антон сначала прошелся по квартире, потом посмотрел, какой вид из окон на четвертом этаже. Окна выходили во двор, были чуть выше уже старых деревьев. За ними виднелось белое здание балетного училища Большого театра. Красивое место.

– Знаешь, а я бы постелил здесь доски. Лучше всего лиственницу, сейчас она есть свободно. Не дешевое, конечно, дерево, зато благородное, чуть-чуть выделяет полезные ароматы, это как древесные нотки в некоторых духах чувствуются. После настила надо будет выбрать правильный лак. На мой вкус – лучше светлый.

– Хорошо. Вот ты этим и займешься! – засмеялась Лара.

– Так я же не плотник, я реставратор!

– Правильно. Твое дело – организовать, найти правильные доски, мастеров. Я оплачу.

– Наверное, папа с мамой будут платить, – опрометчиво возразил Антон. Он забыл, что никогда не следует задевать чье-либо самолюбие. Особенно девушки.

Ситуация из-за пустяковины, можно сказать ерунды, непроизвольно подходила к ссоре. Но так вот случается часто: он сказал, не подумав, она подумала не о том, потом оба надулись. И оба стали искать выход из положения – ссориться не хотелось.

– Давай так: я спрошу у ребят, где сейчас можно найти хорошую лиственницу, только сейчас мы с тобой все промеряем, а потом я позвоню тебе, и вместе поедем покупать доски, чтобы тебе цвет понравился.

– Ладно, ладно, договорились! Ты только прикинь, во что это обойдется, чтобы я взяла деньги и на доски, и на транспорт, и на лак, ну и на прочее. А у тебя есть знакомые плотники, которые умеют полы грамотно настилать? – Не проблема, найду.