Книга Надрез - Марк Раабе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слушай, Пит, а она часом не…
– Заткнись, чувак! – рявкает прыщавый.
– Тут какой-то сумасшедший, – стонет Лиз. – Он пытался меня похитить… чуть меня не убил.
– Гляди-ка, кто-то у нас тут по уши в дерьмеце, а?
– Пит… – бормочет сопливый. – А что, если и правда…
– Заткнись, Йонас!
Лиз пытается подняться.
– Ну что вы за тру́сы такие! – Ей удается встать на четвереньки.
– Тру́сы, да? – Йонас склоняет голову к плечу.
Лиз в ярости смотрит на него. Постепенно она приходит в себя.
– У таких придурков, как ты, встает, только если…
Она не успевает договорить. Прыщавый пинает ее в плечо, и Лиз валится на землю, будто куль с картошкой.
– Ах ты шлюха! – бормочет Йонас.
Он тоже наносит удар, на этот раз в грудь, и Лиз перекатывается на спину. Пит наклоняется и смотрит на нее. Глаза у него мутные, но где-то в глубине точно уже зажегся бикфордов шнур. Он замахивается, и Лиз еще успевает подумать, как кто-то настолько пьяный может бить так метко, а затем ее нос ломается. Ее лицо словно пронзают сотни острых игл, в голове взрывается боль. Лиз зажимает лицо руками, стонет, откатывается в сторону. Кровь заливает дорожку.
Она почти не ощущает пинков, один за другим обрушивающихся на ее тело. Лиз не знает, сколько времени это длится.
Наконец Йонас, запыхавшись, останавливается. Жидкая щетина на его подбородке поблескивает.
– Эй, погоди, чувак. – Он смотрит на женщину на земле. – Перестань. Хватит с нее.
– Нет, такой шлюшке всегда мало, – хрипит Пит.
– Чувак, она уже никакая. Ну прекрати. Эта сучка свое получила. – Йонас хватает приятеля за руку и пытается оттащить его от Лиз.
– Бля, отпусти меня, идиот. – Прыщавый вырывается изо всех сил.
Он начинает рыться в карманах Лиз, молча сует себе за пазуху ее бумажник, затем двумя пальцами вытаскивает из нагрудного кармана мобильный.
– Вот отстой! – рычит он и роняет телефон, словно горячую картофелину.
Мобильный с глухим стуком шлепается на дорожку прямо перед Лиз.
– Сваливаем отсюда.
– А если она на нас настучит?
Лиз стонет.
– Да ну, не гони! Она вообще не вдупляет.
– Ну а если?
На лице Йонаса проступает замешательство.
Лиз снова стонет. В голове у нее шумит.
«Когда-то же это должно закончиться». Но боль не прекращается. Мелкие камешки на тропинке колют ей лицо, точно канцелярские кнопки.
Пит смотрит на голову Лиз. Ее рыжие волосы поблескивают в свете фонаря. Он мрачно улыбается и заносит ногу, готовясь ударить ее.
– Ты что, псих?! – Голос Йонаса захлебывается.
Парень хватает Пита за руку, и нога бьет по гравийной дорожке прямо перед носом Лиз. Мелкие камешки летят ей в лицо, точно осколки гранаты. Телефон со скрежетом уходит под гравий.
– Заткнись, чувак, – шипит Пит, вырываясь. – Заткнись уже наконец, слабак!
У Лиз раскалывается голова.
Во рту привкус железа.
Камешки странным образом уже не кажутся такими острыми. Веки пытаются опуститься, они весят целую тонну.
Лиз моргает.
Перед ней что-то лежит.
«Мобильный!»
Он прямо перед ней, как мираж.
«Что они сделали с мобильным?»
Оба парня пускаются наутек. Пит и Йонас. Их шаги звучат, точно топот копыт. Разбитый телефон проглядывает из-под гравия, экран слабо светится. Цифры на часах мигают и зажигаются вновь. 00: 00.
Наступило второе сентября. Сегодня Лиз исполняется тридцать четыре года.
Берлин, 2 сентября, 00: 01
Габриэль направляет луч фонарика на незамысловатую установку сигнализации у стены. На серой панели мигают красные лампочки. Это старенькая модель SKB-9600, динозавр среди сигнализаций. И для частного дома, пусть даже особняка, она слишком мощная. Внизу на панели – поблекшая от времени наклейка «Питона» с телефонным номером техобслуживания. Сверху из установки тянется толстый пучок кабелей. Два провода кто-то совсем недавно перекусил щипцами, в свете фонарика поблескивают медные кончики.
Габриэль смотрит на разрезанные кабели. Один из них явно ведет к сирене. Но зачем второй?
С лестницы дует, Габриэль вдыхает влажный от дождя воздух. Поежившись, он оглядывается. Словно кто-то дышит ему в затылок. И вдруг Габриэль начинает сомневаться в том, что он в этом доме один.
В этот момент вибрирует телефон в кармане его куртки. Габриэль вздрагивает. Мобильный, черт бы его побрал! Он сует руку в карман и достает трубку, нервно поглядывая на лестницу. Там никого нет. Так почему же ему кажется, что там кто-то есть? Телефон жужжит у него в руке. На экране высвечивается имя: Лиз Андерс.
«Пожалуйста, только не сейчас!» – думает он и сбрасывает вызов.
Экран гаснет, опять воцаряется тишина.
Он напряженно вслушивается. Что там, в темноте? Ничего. Только ветер шуршит на лестнице. Габриэль вспоминает, что не закрыл входную дверь. Но кабель перерезан, провода оголены, как нервы.
Проклятье, что же здесь происходит?
Какой вор вздумает вламываться в давно заброшенный дом? И почему он так хорошо разбирается в сигнализационных установках, что может отключить звук сирены? Конечно, есть много воров и грабителей, которые умеют обращаться с наиболее распространенными системами сигнализации. Но с моделью, которой уже тридцать пять лет… И если вор так хорошо разбирается в сигнализациях, почему он отключил звук, но оставил световой сигнал?
Телефон опять начинает вибрировать. Опять Лиз!
«Выключи эту хрень, Люк», – шепчет голос.
«А вдруг что-то срочное?»
«Срочное? Черт! А мы тут, по-твоему, чем занимаемся? Что, если вор до сих пор здесь? И кроме того, что у нее такого могло приключиться? У нее день рождения, ты не явился, вот она и решила тебя попилить».
Габриэль, не отвечая внутреннему голосу, смотрит на экран, на маленькие черные буквы. «Лиз Андерс».
«Проклятье! Убери чертов телефон!»
Габриэль нажимает на зеленую кнопку и подносит трубку к уху.
– Лиз? – шепчет он. – Я сейчас не могу говорить. Я тебе перезвоню.
– Помоги… мне… пожалуйста… По… помоги… – бормочет Лиз, ее голос срывается.
Габриэль замирает.
– Лиз?
– Пожалуй… ста… помо… ги… мне… – Ее голос ломкий, как бумага.
