Книга Слезы темной воды - Корбан Эддисон

У Дэниела возникла идея, и он вернулся к навигационной станции. При помощи ноутбука и прибора GPS он собрал кое-какую информацию и произвел несколько расчетов. Ближайший к ним массивный участок суши – это остров Коэтиви, на котором находится завод по переработке креветок и живут 250 человек. Именно такое место пираты предпочтут избегать в поисках добычи. Дэниел поднялся наверх и взялся за румпель.

– Планы меняются, – сообщил он Квентину, запуская двигатель и разворачивая яхту на запад. – Сомалийские пираты напали на контейнеровоз в ста пятидесяти милях на юго-восток. И они еще там.

Квентин побледнел и раскрыл рот.

– Вот дерьмо, – промолвил он и поспешил прибавить: – Извини.

– Тут уже не до шуток. – Дэниел повернул ручку газа до упора, и грохот мотора заглушил шум моря. – Нужно убрать паруса. Они слишком заметны.

Он взялся за основной парус и снял гик. Немного помедлив, Квентин стал ему помогать, убрал генакер и опустил грот. Когда они закончили, Квентин снова сел.

– Куда мы плывем? – тревожным, неуверенным голосом спросил он.

– Остров Коэтиви. Найдем, где встать на якорь, и там решим, что делать.

Квентин долго оставался неподвижным. Потом выражение его лица изменилось, зубы сжались, голубые глаза потемнели. Он подтянул колени к груди и крепко обхватил их руками. Дэниел видел эту позу много раз, но только не после того, как они покинули Аннаполийскую бухту. Это был защитный механизм, раковина, в которую Квентин закрывался, когда мир выходил из-под контроля.

Дэниел почувствовал, как в нем вспыхнула искорка злости. Уверенность, которую обрел его сын за месяцы, проведенные в море, была неподдельной. Но еще она была незащищенной и уязвимой, как гнездо морской черепахи под хищным взглядом чаек. Тогда он дал слово Квентину и самому себе: «Ты новый человек, новая личность. Ты больше не будешь таким, как прежде. Я не позволю».

* * *

До Коэтиви они добрались перед самым закатом. Ветер утих до легкого шепотка, вода вокруг острова словно замерла, превратившись в стеклянную гладь. Дэниел подошел с западной стороны, внимательно следя за глубиной и направляя яхту к поросшему пальмами пляжу. У них не было навигационных карт этих вод, и судить о них они могли только по неясным описаниям в морской книге. На юго-востоке он видел, что волны разбиваются о рифы, здесь же они гладко накатывались на песок.

Когда дошли до глубины в тридцать футов, он поставил ручку газа на нейтральное положение и толкнул сына локтем:

– Поможешь мне?

Квентин вышел из своего транса быстрее, чем Дэниел ожидал.

– Конечно, – сказал он и ринулся на нос, чтобы бросить якорь.

Дэниел включил задний ход и выпустил длинную цепь. Когда якорь погрузился в дно, он проверил, надежно ли тот закрепился, и только после этого выключил двигатель. «Возрождение», покачиваясь, медленно развернулось носом к западу и солнцу. На рейде они были одни, до берега оставалось ярдов пятьдесят. Дэниел заметил на пляже движение – какой-то человек ровнял песок. Он помахал ему, человек помахал в ответ.

С бака вернулся Квентин. Дэниел внимательно осмотрел его лицо и увидел, что оно изменилось. В его глазах опять появился свет. Дэниел хотел с ним заговорить, но сын его опередил.

– Я подумал и решил, что хочу продолжать, – сказал Квентин. – Любое другое решение будет означать, что мы сдались.

Дэниел почувствовал, как в душе загорается гордость, но разница между храбростью и беспечностью была ему хорошо известна. Он встретил взгляд сына.

– Возвращение на Маэ и возвращение домой – не одно и то же.

– Не понимаю, – покачал головой Квентин.

– Все очень просто. Мы наймем доставщика, кого-то вроде Франсуа, человека, который не прочь подзаработать за риск. Встретим его на Реюньоне и до Южной Африки доберемся по графику.

Квентин нахмурился:

– То есть на Реюньон мы полетим?

В голосе сына Дэниел услышал сомнение.

– Только на этом отрезке. После этого поплывем дальше, как и планировали.

Брови Квентина сошлись еще сильнее.

– А откуда ты знаешь, что на нас не нападут по дороге на Маэ? Если они ищут другое судно, они как раз туда и поплывут, разве нет?

Дэниел пожал плечами:

– Попросим сейшельскую береговую охрану нас сопроводить.

– И как ты собираешься это сделать? – скривился Квентин. – Только не говори, что намерен подключить деда.

Дэниел набрал в легкие воздух и выдохнул.

– У тебя есть план лучше?

Квентин кивнул:

– Он называется «закончить начатое». Мы выбрали этот курс, зная о проблеме с пиратами. Если сейчас поменяем планы, значит, мы сдались.

Его слова были не лишены здравого смысла. Они потратили много сил, чтобы организовать переход от Таиланда до Южной Африки, сравнивая риск вхождения в зону повышенной опасности и удовольствие от посещения Мальдивов и Сейшельских островов. Они решили, к большому огорчению Дэниела, не заходить на Занзибар – воды у восточного берега Африки все еще были полны неприятных сюрпризов. Но маршрут от Шри-Ланки до Реюньона был совсем другим. Океан большой, и вероятность подвергнуться нападению в столь отдаленных от суши водах ничтожно мала, решили они и пошли на риск.

– Ты прав, – ответил Дэниел, смягчая тон. – И я рад, что ты так говоришь. Но все изменилось. Я обещал твоей матери.

Квентин сжал кулаки.

– Дело не в маме. Дело во мне. – Голос его дрогнул от неожиданно нахлынувших чувств. – Ты даже не представляешь… Ты не представляешь, какое унижение я испытал, когда меня поймали с наркотиками. Я просто делал одолжение Гансу. Я не продавал их. Я даже сам не употреблял.

Дэниел всем сердцем чувствовал страдания сына.

– Я знаю.

В глазах Квентина заблестели слезы.

– Ничего ты не знаешь. Я думал, моя жизнь закончилась. То, что меня исключили, это еще ладно, но в полиции со мной обращались, как с преступником. Говорили, что я сяду, если не стану им помогать.

И тут Квентин сделал признание, от которого сердце Дэниела раскололось пополам:

– Знаешь, как мне хотелось покончить с этим всем? Как близко я к этому подошел? Я хотел сделать это в то утро, когда на «Относительности» проплыл по бухте. Даже записку написал. Но ты меня догнал. Сказал, что все уладишь. Я не поверил тебе. И сохранил записку. Потом ты рассказал мне об этой своей безумной идее… – Квентин уже с трудом сдерживался. – Это плавание спасло мне жизнь, пап. Буквально. Я и не думал, что оно что-то изменит, но решил попробовать. Когда я познакомился с Ариадной, ее все это не интересовало. Она просто хотела быть со мной. Я пообещал ей… Я себе пообещал, что мы закончим это плавание.

Дэниел тяжело сел. Чувствовал он себя так, будто его пропустили через мясорубку.