Книга Шведская сказка - Светлана Бестужева-Лада

Женщина, которая работает в посольском магазине — его жена, она тоже закончила филологическое отделение Московского университета, но была к тому же жительницей Москвы. Эта привилегия тоже удивила Элизабет, но Грегори объяснил ей, что он вряд ли получил бы московскую прописку, если бы не женился на Тамаре.

— Прописку? — недоуменно переспросила Элизабет. — Что это такое?

Грегори терпеливо объяснил ей, что у них принято прописываться, то есть регистрироваться в отделении полиции того города или села, где живешь. Об этом ставится специальный штамп в паспорте и поменять одно место жительства на другое довольно сложно, а в самых крупных городах прописка вообще лимитирована.

— Чем хуже небольшие города и даже маленькие городки? — продолжала недоумевать Элизабет, которая всегда считала свой родной городок гораздо привлекательнее любого крупного города.

— Там хуже снабжение, меньше дефицита… — начал было Грегори, потом осекся, махнул рукой и сказал: — Чтобы понять это, нужно родиться и вырасти в России. Иностранцы все равно не в состоянии понять особенности нашей жизни.

Три года назад им очень повезло: нужны были технические сотрудники, точнее, обслуживающий персонал в посольстве. Грегори был мастером на все руки, а его жена тоже блестяще владела английским языком. Им удалось получить эти места и теперь осталось совсем немного, чтобы собрать нужную сумму для покупки кооперативной квартиры. Их маленькая дочка осталась с бабушкой в Советском Союзе. Сейчас у них — крошечная однокомнатная квартирка, в которой четверым стало очень трудно жить. Но скоро они купят двух или даже трехкомнатную кооперативную квартиру, и у них начнется совсем другая жизнь.

Все это было так необычно, что на какое-то мгновение Элизабет показалось, что она разговаривает с инопланетянином. Филолог-лингвист становится электриком и механиком, чтобы заработать денег, хотя всем известно, что ученые зарабатывают намного больше, чем просто рабочие. А уж продавщица в магазине и по совместительству уборщица в посольстве, у которой дома тоже диплом о высшем филологическом образовании — это вообще уму непостижимо! И они считают это редкостной удачей? Удивительные люди, удивительная страна.

Григорий довез ее почти до самого дома и остановился у маленького скверика, где было совершенно безлюдно. Она протянула ему руку, чтобы поблагодарить и попрощаться, но в этот момент почувствовала, что его губы вплотную приблизились к ее губам, и она чуть не потеряла сознание от внезапно нахлынувших на нее, доселе неведомых чувств.

Элизабет даже представить себе не могла, что желание, тяга к мужчине могут быть такими всепоглощающими, а поцелуи — такими страстными. Они с трудом оторвались друг от друга. Оба понимали, что просто сошли с ума, что в их ситуации даже просто вместе быть на концерте — чуть ли не преступление, а уж какие-то более близкие, неформальные отношения… К тому же оба не свободны, а у Грегори еще и ребенок…

Элизабет с огромным трудом взяла себя в руки и отодвинулась от Грегори, нащупывая дверную ручку. И тут она услышала его тихий голос:

— Когда я снова тебя увижу?

«Никогда», подсказывал ей рассудок, но губы помимо ее воли произнесли:

— Возможно, через несколько дней… Я еще не знаю.

— Когда мне тебе позвонить?

— Когда захочешь, — вырвалось у Элизабет, но она не пожалела об этом.

В конце концов, они могут поговорить по телефону и о музыке, и о книгах и обо всем…

— Я хочу видеть тебя, ты понимаешь? Я хочу тебя, как никогда и никого не хотел в жизни, — все так же негромко сказал Грегори.

Сердце Элизабет дрогнуло и словно рухнуло вниз. Но ведь и она хочет этого мужчину, так хочет, что у нее пересыхают губы и перехватывает горло спазмом. Что с ней происходит? Она не испытывала таких чувств никогда и ни к кому, спокойно ждала очередного свидания с Джеком, когда они были еще только помолвлены, также спокойно и с удовольствием занималась с ним любовью после свадьбы. Но чувство, нахлынувшее на нее сейчас, не было спокойным. Это было что-то за пределами человеческого понимания…

— Я что-нибудь придумаю, — сказала она. — Найду безопасное место для встречи. И сразу же скажу тебе.

— Я позвоню через два дня, — сказал Грегори и снова привлек Элизабет к себе.

И снова она ощутила этот вихрь и ураган, который точно уносил ее в бездну, но при этом она не испытывала страха, а лишь какое-то восторженное восхищение. Она лишь много позже поняла, что это заговорило ее тело, до тех пор остававшееся немым и не разбуженным. И еще она поняла, что такое состояние называется страстью.

С большим трудом она заставила себя выйти из машины и, не оглядываясь, почти побежала через скверик к дому. К счастью, Джек еще не пришел с работы и у нее было время немного успокоиться и вести себя так, как она вела себя всегда. Джек ничего не заподозрил, к тому же он настолько доверял жене, что у него и мыслей-то никаких не могло возникнуть о каком-то ее экстравагантном поступке.

Ночью она, вопреки обыкновению, очень долго не могла заснуть. Все время вспоминался первый поцелуй с Грегори, его теплые, твердые губы, и та волна горячей нежности и истомы, которую этот поцелуй вызвал. Лицо ее горело, она несколько раз вставала, умывалась холодной водой, даже выпила таблетку легкого успокоительного средства, которое имелось в доме «на всякий случай». Именно на всякий случай, потому что и Джек, и она отличались завидным здоровьем и даже обыкновенные простуды обходили их дом стороной. Теперь же Элизабет чувствовала себя совершенно выбитой из колеи.

«Не нужно себя обманывать: я хочу его видеть. Пусть это безнравственно, пусть это опасно, но я не могу задушить в себе это влечение. И не стану даже пытаться. Возможно, он сам одумается, поймет, над какой пропастью занес ногу, возможно, даже не станет больше звонить. Вот тогда я и возьму себя в руки и начну опять прежнюю жизнь. А пока…

Я чувствовала, что Швеция для меня — это воистину сказочная страна, и со мной здесь обязательно случится что-то волшебное. И вот — случилось. Пусть больше ничего не будет, пусть мы никогда снова не увидимся, но сейчас я должна сказать самой себе: ты влюблена, дорогая. И не просто влюблена, а захвачена тем, что в дамских романах называют «страстью». Немногие могут похвастать тем, что у них в жизни были такие ощущения. Да, страсть длится недолго, да, мы никогда не будем по-настоящему вместе. Но эти переживания я никогда не забуду».

Утром Элизабет встала совершенно разбитая, даже Джек поинтересовался, не больна ли она. Она сослалась на сильную головную боль и добавила (что было почти правдой):

— Я слушала вчера органный концерт в церкви и, кажется, музыка на меня слишком сильно подействовала. Пойду погуляю вдоль озера, все пройдет.

— Ты слишком уж впечатлительна, старушка, — улыбнулся Джек. — А может быть ты…?

Они давно хотели ребенка и не принимали никаких мер предосторожности, но после первого выкидыша Элизабет никак не могла забеременеть. Правда, обращаться к врачам они пока считали преждевременным: слишком мало времени прошло, чтобы беспокоиться.