Книга Гарем - Владимир Гурвич

— Для тебя деньги в искусстве главное?

— А что может быть главней денег? Вы знаете? Я — нет.

— Многое.

Ксения пренебрежительно надула губки.

— Это говорят те, у кого они есть. Вот как у вас. А как не будет, сразу поймете, что главнее их ничегошеньки нет.

— Я знаю, так многие считают. Но я все же не согласен, деньги не должны застилать глаза.

— Легко вам говорить.

— У меня не всегда были деньги, Ксения. Были периоды, когда я не знал, чем кормить семью. Но даже тогда я понимал, что этим жизнь не ограничивается.

— Вы мужчина, вам легче заработать деньги. А куда я пойду? На панель?

— Это самое последнее дело. Мне бы очень не хотелось.

— А некоторые у нас ходят. Ночь работы и на неделю ты обеспечена.

— Это мерзко.

— В жизни много мерзкого. И, поверьте, это не самая большая мерзость.

— Я верю, — задумчиво протянул Смуров, отдавая дань справедливости ее слов. — Но, надеюсь, ты этим не еще промышляла?

— Не волнуйтесь, в этом плане я чиста.

— Очень рад. — Смуров действительно был рад. Если бы она занималась проституцией, он бы не стал заманивать ее в свою постель, ему было бы слишком неприятно лежать рядом с женщиной, которая отдается за деньги незнакомым мужчинам. В этом случае он бы вряд ли преодолел свою брезгливость.

— Как же вкусно! — воскликнула Ксения, отодвигая пустую тарелку. — Клево, что ты привел меня сюда. Тут классно.

— Лучше чем в ночном клубе?

— И там хорошо и здесь хорошо, только по разному.

Смуров уже не впервые удивлялся разумности ее ответа. Но почему-то всякий раз он поражался этому обстоятельству.

Заиграла музыка, он пригласил ее на танец. Ксения обняла его за шею и плотно прижалась к нему своей упругой грудью. Он сразу же ощутил мощный прилив желания, и тоже ее обнял. Тесно прижавшись друг к другу, они кружились под мелодию, пока она не стихла.

Взволнованные они снова сели за столик. Смуров смотрел на Ксению, и ему казалось, что она находится под властью тех же чувств, что и он.

Принесли десерт, очень вкусный, Смуров, когда тут бывал, всегда его заказывал. Но сейчас ему было не до еды, им владели совсем иные желания. Ему хотелось предложить ей немедленно покинуть ресторан. Но Ксения с огромным удовольствием принялась за лакомство, и ему невольно пришлось последовать его примеру. А затем случилось нечто неожиданное. Едва девушка расправилась с блюдом, она посмотрела на Смурова.

— Поедем трахаться, вижу, тебе невтерпеж.

Смуров почувствовал, что краснеет, как школьник, застигнутый за не самым красивым занятием. Но решил принять вызов. — Поедем, — спокойно, как само собой разумеющее, согласился он.

На этот раз они не стали обниматься и целоваться в машине, а сразу же понеслись к дому Смурову. И едва оказались в его квартире, Ксения прижалась к нему и впилась в губы.

Нацеловавшись, они стали помогать друг друга освобождаться от панцирей одежды, после чего повалились на кровать. Смуров еще в машине решил, что продемонстрирует весь свой богатый арсенал опытного любовника. И хотя в значительной степени его опыт основывался на просмотре порнографии и чтение соответствующей литературы при определенной нехватке практических навыков, он почти не сомневался, что не ударит в грязь лицом. И вот настал момент, когда следовало показать все свои знания и таланты на деле.

Смуров целовал тело девушки, вспоминая, как это делали в лучших виденных им порнографических сюжетах, одновременно подключая арсенал своего опыта. И чувствовал, как все сильней охватывает Ксению экстаз, как страстно отдается она любовным утехам. А это в свою очередь увеличивало и его пыл и его силы. Таким молодым, энергичным, неутомимым он давно себя не ощущал, вернее, забыл, когда это случилось в последний с ним раз. Им владел восторг и не только оттого, что он занимается сексом с молодым прекрасным телом, но и оттого, что ничуть не уступает ни в чем своей партнерше. А для него это было даже важней.

Вот в какой-то момент он и принял это решение. Потом он ни раз казнил себя за эту опрометчивость, вызванной под влиянием минуты. Но дело было сделано, и брать назад свое обещание было не в его правилах. Уж лучше он еще больше напряжется, но сдержит свое слово.

Когда Ксения в очередной раз бурно финишировала, он довольный собой аккуратно сполз с ее тела и прилег рядом.

— Знаешь, о чем я сейчас подумал?

Ксения лениво и безучастно повернулась к нему.

— Пупсик, я не умею читать мысли, даже твои, если они не про секс, — резонно заявила она.

— Почему бы тебе не снять квартиру одной.

Ее реакция была для него совершенно неожиданной. Она вдруг резко вскочила на колени, от чего ее груди разлетелись, правда, не надолго в разные стороны.

— Ты чего, не понимаешь что ли, — так громко произнесла она, что это можно было посчитать криком. — У меня иногда наскрести на жратву не получается, а ты предлагаешь одной платить за целую хату. Да уж лучше на улице жить с полным брюхом, чем в своей конуре от голода пухнуть. Я знаю, что это такое; когда в вашу гребаную Москву приехала, ела через день. А уж про всякое там мясо, просто забыла.

— Подожди, — попытался собрать все свое миролюбие Смуров в единый кулак. — Ты ж меня не дослушала. Я тебе немного другое предлагаю, квартиру снимешь ты, а оплачивать ее стану я. Как тебе такой вариант?

Первые секунды недоверия сменились на необузданную радость.

— Ты не врешь, Папусик?

— Я похож на вруна?

Судя по дальнейшей реакции Ксении, на вруна Смуров похож не был.

— Папусик, да ты просто пампунчик!

Ксения бросилась на Смурова и теперь уже она целовала его. От наслаждения у него по телу растекалось тепло, которое с каждым мгновением, с каждой новой лаской становилось все горячей.

Когда он кончил, то громко закричал. Ксения победно улыбнулась и прилегла рядом. И буквально через несколько секунд он услышал ее вкрадчивый вопрос:

— Папусик, ты не передумал?

Смуров скосил на нее глаза.

— Нет, — ответил он, но в его душу закралось сомнение.

12

Ксения пригласила его посмотреть квартиру, которую она сняла. Девушка была лаконична и кроме адреса по сути дела ничего больше не сообщила. Это встревожило Смурова. Кто ее знает, какое она нашла жилище? Может это роскошные апартаменты, за которые придется выкладывать огромные деньги. Ведь если они чужие, их не жалко. А ей уж точно нет никакого резона жалеть его средства. Тем более, она представляет его гораздо богаче, чем он есть на самом деле. И если все так и обстоит, как он думает, ему придется ох как не легко. Хоть ищи дополнительную работу.