Книга Правила обольщения - Кэтрин Каски

– Держите крепко, – велел ей его густой голос. – А я перечислю вам самые важные признаки, которые надо учитывать при покупке породистой лошади.

Она лишь глупо кивнула, не в силах ответить вслух. Зубы уже начинали свой неустанный марш.

– Важнее всего ноги. «Без ног нет лошади», – сказал однажды мудрый человек – и был прав. – Он нагнулся и провел ладонью по передней ноге лошади. – Ноги должны быть прямыми, чистыми, без дефектов.

И тут произошло нечто необычное. Его взгляд переместился с ног коня на ее ноги, которые, благодаря перемене ветра, сейчас можно было с легкостью различить сквозь тонкое платье.

– Длинные ноги являются чертой, достойной восхищения. Воистину достойной. – Он улыбнулся сам себе, и его взгляд скользнул вверх от ее лодыжек до самых бедер.

Черт, этот мужчина сумел заставить ее почувствовать себя совершенно голой!

Подняв взгляд, он заметил, как сузились ее глаза, и снова переключил все внимание на лошадь.

– Такие ноги дают более длинный и быстрый шаг… что идеально подходит для гонок.

– Понятно. – Мередит сумела заставить голос звучать задумчиво, поскольку меньше всего хотела показать распутнику, что он вызывает у нее… примитивное желание. Пусть даже и незначительное, совершенно не стоящее беспокойства с ее стороны.

Его рука медленно скользила вверх, пока не очутилась в области груди лошади.

– Ширина груди тоже относится к важным признакам: чем она шире, тем больше сердце и легкие… – Его взгляд вновь вроде бы случайно скользнул по глубокому вырезу ее платья. – Я нахожу ширину груди показателем… выносливости.

Выпрямившись, он провел ладонью по спине лошади.

– При этом предыдущая черта должна быть сбалансирована. – Он приблизился к Мередит и шагнул ей за спину. – Вы позволите?

Она не знала, что он имеет в виду. Но если это поможет ей быстрее покончить с описаниями лошадиных статей и выбраться из Гайд-парка, она согласна почти на все. Мередит кивнула.

Он положил свою руку ей на спину и медленно провел по изгибу поясницы:

– Вам нужно искать вот такие плавные линии. Ничего прямого и ничего зажатого.

Вся кровь в ее теле, похоже, последовала за его рукой, сверху вниз, и жарко хлынула к… в общем, еще ниже. Как жутко и невыносимо! Она должна немедленно уйти. И уйдет. Мередит разжала ладонь, в которой держала повод, собираясь позволить ему упасть, но распутник сжал ее пальцы своими.

– Нет-нет. Не отпускайте. Это опасно, когда лошадь так близко, – предупредил он.

Она содрогнулась и подчинилась, снова сжав пальцы, хотя и не была убеждена, стоит ли ему верить. И все же лучше не рисковать… на всякий случай.

Все внимание распутника было теперь сосредоточено на ее лице, а вовсе не на лошади.

– Некоторые утверждают, что умные глаза и длинная грациозная шея не слишком важны, но для меня это признаки чистой крови. – Рука лорда Лэнсинга двинулась к ее подбородку, тыльная сторона пальцев нежно очертила его изгиб.

– Красивая голова хоть и не обязательный признак, но часто бывает приятным бонусом. – Он улыбнулся и довольно вздохнул.

Хватит. Ей определенно более чем достаточно этого так называемого урока. Сжав его руку в своей, Мередит заставила его взять повод.

– Благодарю вас, милорд. – Она почти что рычала. – Я обдумаю ваши слова и свяжусь с вами, когда мне потребуется купить коня.

– Но, мисс Мерриуэзер, мне еще так многому нужно вас научить!

Не сомневаюсь.

– Я… Боюсь, в данный момент непосредственная близость к лошади слишком приглушила мою восприимчивость.

Лорд Лэнсинг взглянул на нее озадаченно:

– Но если ваш страх столь велик, почему вы решили приобрести коня?

Действительно, почему? Мередит попыталась найти логичное объяснение. Она не могла сказать ему, что попытка сделать его агентом в покупке коня – лишь хитрость, призванная показать всем, какое он на самом деле животное.

– Лошадь предназначается в подарок. – Ну вот, это прозвучало вполне логично, не так ли?

– Кому же? – Его бровь снова насмешливо изогнулась.

– Эм-м… Моему жениху.

Глаза лорда Лэнсинга расширились до размера полупенни.

– Я… прошу прощения, мисс Мерриуэзер, вы только что сказали…

– Да, милорд. – Большой комок подкатил к горлу, когда она повторила свою ложь.

Моему жениху.

Императив четвертый

Развратник позволяет женщине выбирать темы для разговора и делает вид, что заинтересован. Таким образом он создает впечатление, что у них больше общего, чем есть на самом деле.

Мистер Эдгар, державший три соломенные шляпки, почтительно проследовал за тетушкой Летицией в гостиную, где Мередит и тетя Виола допивали утренний шоколад.

– О боже, так я и думала. Поставьте свои чашки, леди. Поставьте немедленно. Разве вы забыли? – Тетушка Летиция поймала Мередит за запястье и заставила ее чашку быстро опуститься на стол. – Уже десять часов. Мы не должны опоздать на завтрак в честь дня рождения!

Нет, конечно, кто же захочет пропустить хоть миг чепухового праздника Бет Августин?

И неважно, что Бет Августин – которая вот уже год как стала миссис Шанси Августин – была самой ненавистной для Мередит персоной во всем Мэйфейр, а то и в целом мире. Ведь бывшая мисс Бет Дули, одноклассница Мередит в школе для девочек мисс Белбури, не только безжалостно высмеивала Мередит много лет, но и подстрекала к тому же других юных леди.

Тогда Мередит больше всего злил тот факт, что она не могла назвать ни единой причины, которая вызвала бы эту ненависть. Многочисленные жестокие розыгрыши Бет нельзя было ничем объяснить. Однажды утром Мередит проснулась и увидела свои рыжие косы отрезанными, лежащими на полу. В другой раз она запустила ложку в тарелку с овсянкой и обнаружила, что ей подмешали золу из камина. Но больше всего ее ранил случай, когда Бет подговорила других девочек притвориться, будто они не могут ни видеть, ни слышать Мередит. Девочка, которая недавно потеряла родителей, так остро ощутила одиночество, что начала и сама разыгрывать учителей и обслугу школы – лишь для того, чтобы быть замеченной.

Когда Мередит узнала, что ей предстоит жить с тетушками в Мэйфейр, буквально в нескольких шагах от дома семьи Бет, расположенного на Беркли-сквер, она убедила себя, что вне интерната мисс Белбури все будет иначе. И поначалу она действительно верила, что Бет, повзрослев, обрела сердце, поскольку та всегда была щедрой и вежливой… по крайней мере, с тех пор как узнала, что Мередит – кровная родственница великих леди Фезертон.

Так было до того дня, когда Мередит, брошенная женихом у алтаря, лишилась расположения общества. Поведение Бет в те самые черные для Мередит дни раскрыло все глубины ее чудовищного характера: это она снабдила журналиста «Лондон Таймс» всеми подробностями унижения Мередит в день ее свадьбы. Мередит потратила целый месяц и пригоршню гиней, но все же, к своему удовлетворению, нашла подтверждение, что анонимным источником журналиста была именно Бет. Миссис Бет Августин по-прежнему была бессердечной – эта характеристика ни капли не устарела…