Книга Щитом и мечом - Дмитрий Дашко

Я поставил ногу на поверженного обладателя серого кафтана. Он, несмотря на удар по горлу, мог говорить.

– Кто ты?

– Афанасий. Матрос я… бывший, – прохрипел он.

– Кто тебя прислал?

Матрос молчал. Тогда я надавил ногой сильнее.

– Ну! Говори!

– Не надо, – взмолился он. – Нас наняли. Денег заплатили. Сказали, чтобы за домом итальянки этой проклятой проследили. Если появится полюбовник… из наших, русских, живота лишить.

– Ясно. Только ты так и не сказал, кто вас нанял.

– Карл Бирон. Его слуга нашёл нас и дал деньги.

Пазл сложился. Всё понятно, в этом развратном козле взыграла ревность. В принципе, следовало ожидать.

– Что вы со мной сделаете? – спросил матрос.

– Ничего. Я просто оставлю тебя здесь. Твои дружки, если они и впрямь настоящие друзья, не могли убежать далеко. Они подберут тебя и твоего приятеля. Ты, наверное, выживешь, а вот его, – я перевёл взгляд на второго нападавшего, – придётся отпевать.

– Спасибо, сударь, – искренне поблагодарил он.

– В другой раз хорошо подумай, прежде чем атаковать. А сегодня благодари Всевышнего за то, что я такой добрый.

Можно было бы, конечно, сдать этого негодяя в полицию, но, с большой вероятностью, расследование бы ничего не дало. Полиция не захочет связываться с братом могущественного фаворита, а мне наживать столь опасного врага вообще не с руки. Оставим всё как есть, на волю судьбы!

Глава 6

Пришла пора ехать в Марфино. От мысли добираться верхом я отказался сразу, о чём заранее оповестил Ивана. Приведённые резоны убедили его. Может, оно и быстрее на лошадке, но не комфортно, да и наездник из меня так себе: либо натру деликатные части организма, либо свержусь. Так что казённый дормез оказался в самый раз.

Я как взглянул на этот комфортабельный вагон на колёсах, так сразу влюбился, и было отчего: мягкие диваны, позволяющие спать, вытянувшись в полный рост, небольшая, но очень тёплая печь, обилие внутренних ящиков, куда можно спрятать массу полезных вещей (Иван первым делом сунул в ближайший пару заряженных пистолетов – на дорогах изрядно пошаливали, «карманная» артиллерия могла пригодиться в любой момент). Единственным минусом было, пожалуй, отсутствие рессор – здешний технический гений затягивал с внедрением столь полезного приспособления. Но… ко всему привыкаешь, даже к тряске по многочисленным колдобинам, камням и ухабам.

Заранее оформили все нужные бумаги, получили «командировочные», собрали необходимые в дороге пожитки (много ль вещей у двух холостяков? Я прихватил смену нательного белья, запасные башмаки, тёплый кафтан да плащ), накупили припасов и в путь.

Дороги на Руси издревле были понятием относительным. То есть на бумаге они вроде имеются, а по факту ничего, кроме разбитой колёсами многочисленных экипажей и копытами лошадей узенькой колеи. Хорошо, погода стояла сухая, и основную часть пути удалось проделать, не приходя на выручку застрявшему экипажу.

Ближе к вечеру остановились у трактира, коим заправлял бойкий целовальник, то бишь прощелыга, поклявшийся на кресте не разбавлять водку.

Внутри было грязновато, что, впрочем, не мешало заведению пользоваться популярностью. За широкими струганными столами сидело десятка полтора путешественников явно дворянского происхождения. И это только те, кто бросался в глаза благодаря характерным для сего сословия одеяниям, а ведь были тут и их слуги, и местные мужики, и несколько городских ремесленников, и неизменная стайка гулящих бабёнок, что грелись у печи, ожидая, когда кому-нибудь понадобятся их услуги. В качестве довеска обязательная парочка нищих, впущенная в трактир по сердобольности кого-то из посетителей.

Накурено было так, что впору вешать топор, но никого это не смущало. Двое подавальщиков сноровисто сновали между столами, разнося хлебное вино и нехитрую закусь. На вертеле жарился упитанный поросёнок, жир с которого стекал в огонь и с шипением сгорал.

Иван сходу оценил ситуацию:

– Не свезло нам. Людей слишком много. Вряд ли удастся тут заночевать.

– Если честно, не больно хочется. Явно не пять звёздочек.

Предок кивнул. Я успел передать ему огромное количество информации из будущего, так что Ивана редко ставили в тупик употребляемые мной обороты. Да и сам я пообжился и незаметно сумел окончательно стать своим в некогда чужом восемнадцатом веке (даже если порой впадал в депрессию и начинал заламывать руки).

Трактирщик окинул нас оценивающим взглядом.

– Могу что-нибудь предложить, господа?

– Нам нужны пища и кров, – витиевато выразился Иван.

– Готов накормить вас прямо сейчас, а вот с кровом, увы, помочь не в моих силах. Свободных комнат нет. Если только удастся уговорить других господ потесниться, но предчувствия говорят мне, что сие вряд ли возможно.

– А ты похлопочи, голубчик. Расстарайся, – попросил я и катнул в его сторону по столу, изображавшему стойку, монету.

Кабатчик моментально подхватил её, спрятал с глаз долой и улыбнулся, щерясь гнилыми зубами:

– Авось что-то придумаю. А вы покуда присаживайтесь за вон тот стол. Петька, нут-ко посуетись, наведи чистоту для благородных господ.

Один из подавальщиков резво вытер жирным полотенцем наш стол и сразу отскочил в сторону. Мы тут же сделали заказ, в том числе распорядились отнести еды нашему кучеру, который остался у дормеза сторожить. Оставлять без присмотра служебную карету не стоило, хотя документы и деньги мы на всякий пожарный прихватили с собой в трактир, рассовав по пазухам и карманам.

Каждый из нас успел нагулять приличный аппетит. Взятая с собой провизия закончилась на удивление быстро: то ли не рассчитали возможности, то ли на свежем воздухе есть хотелось намного сильнее.

Внезапно и без того далеко не тихий трактир наполнился шумом и криками: в него ввалилась большая беспокойная компания, состоявшая преимущественно из щеголевато одетых молодых людей. Стоит сказать, что вели себя они крайне развязно и грубо. Первым на их пути стал тот самый подавальщик Петька с подносом. Ни слова не говоря, юнец, очевидно, полагавший себя пупом земли, сбил его с ног. При этом вся утварь с едой полетела по сторонам, забрызгав окружающих. В числе пострадавших оказался дворянин. Он было возмущённо вскочил, но сейчас же устало опустился обратно, когда увидел, что никто из новоявившихся не обращает на него внимания.

Я напрягся, однако Иван подал знак не дёргаться.

Компашка двинулась к трактирщику. Тот с жаром заговорил, вступаясь за Петьку, и сразу же полетел спиной на полки с посудой. Конечно, они не устояли. Со страшным грохотом посуда повалилась на пол. Многое, если не всё, побилось.

Трактирщик с трудом поднялся, его лицо мигом приобрело густой свекольный оттенок.