Книга Гнев изгнанников - Николай Побережник

– Ступай, Тарин, и обеспечь всех иноземных гостей, кто остался в форту, всем необходимым.

– Слушаюсь князь… Что сказать вашему оружейнику?

– Эм… Которому?

– Никити́н.

– Он здесь?

– Да, ждет приема.

– Скажи, что я обязательно его приму, и буду рад его видеть… но после завтрака.

– Хорошо, князь.

В покои вошел Ицкан, проводил взглядом выходящего Тарина и провозгласил:

– Все готово к завтраку, приглашать послов?

– Да, Ицкан, пусть занимают места.

– Слушаюсь.

* * *

Для Скади это было словно игра. Дикари, надо отдать им должное, старались, лезли из кожи вон, чтобы угодить. Но и без того все, по мнению молодой императрицы, было очень мило и даже интересно. Столица княжества, которое дикари называют Городищем, оказалась достаточно большим городом, насколько удалось разглядеть по пути из укрепленного форта в крепость, то есть в старое Городище. Вокруг древних стен обширная площадь, занятая лавками ремесленников, торговцев и просто домишками тех, кто кормит знать. Внутри же стен и каменные дома с новыми надстройками, и более приглядно одетые люди…

– Лет сто назад наша империя была такой же, – леди-наставница задернула штору окошка в фургоне.

– Тут совсем нет нищих, – Скади пересела к другому окну и отдернула штору, – в империи мы бы уже были окружены нищими и попрошайками.

– Как вам княжеский генерал, или как его тут называют – воевода?

– Черствый сухарь! Я еще расскажу князю, как он заставил нас передвигаться здесь практически без охраны.

– Похоже, приехали, – леди-наставница нахмурилась и потрогала рукой пояс, под которым был скрыт кошель с золотыми монетами. – Вы бы не очень доверялись этим дикарям.

– Я сама решу, – фыркнула Скади и вышла из фургона, где ее встречал воевода дикарей с десятком крепких воинов.

– Князь ждет тебя, – сказал воевода Тарин, когда один из охранителей, спешившись, подошел к фургону, открыл дверь и, подставив начищенные до блеска наручи, помог императрице спуститься, – иди за мной.

Глава восьмая

Простота зала приемов, куда провели Скади со свитой, ее даже забавляла. Внутреннее убранство, будто из тех замшелых книг императорской библиотеки, которые так любит перечитывать леди-наставница. Каменные стены, каменный пол, крепкая и старая деревянная мебель. На стенах начищенные до блеска большие медные щиты, они развешены таким образом, что солнечный свет, проникающий в зал через окна, отражаясь, неплохо освещает все внутри. От большого камина расходится приятное тепло и аппетитный запах жарящейся там же на вертеле косули. Скади проводили за стол поменьше, что был накрыт богаче и у которого стояли только два стула, а свиту и охранителей рассадили за стол побольше и попроще, с двумя широкими лавками…

– Князь Талес! – провозгласил важный толстяк, выйдя из тяжелых, окованных дверей.

Следом, придерживая перевязь, в зал вошел крепкого сложения молодой человек, практично и не ярко одетый и даже симпатичный, отметив это, Скади непроизвольно немного приподняла бровь и переглянулась с леди-наставницей, на что та одобрительно кивнула.

– Как тебя называть? – Талес сел напротив молодой императрицы.

– Скади.

– Что обозначает твое имя? – спросил князь и жестом указал слуге у стола разлить по кружкам хмельного меда.

– Матушка рассказывала, что на языке древнего народа Каменных башен мое имя означает ветер.

– У твоего народа есть еще один язык?

– Он давно забыт, – Скади задержала взгляд на чеканке медной кружке, удерживая ее за дно своими тонкими и длинными пальцами, вздохнув, посмотрела в окно поверх головы Талеса, а потом в глаза Талеса и, чуть подавшись вперед и улыбаясь, добавила: – хотя, одним Богам известно, что в нашем мире забыто, а что нет. До недавнего времени считалось, что мой народ единственный в этом мире.

– Хм… Только в Трехречье ты встретишь три разных народа, а на севере, за болотами есть еще один народ, дикие варвары и людоеды.

– Как интересно! Расскажешь мне про это? – Скади, улыбаясь, смотрела на князя.

– Я попробую, но предупреждаю, рассказчик из меня не очень хороший. У нас есть библиотека Хранителей, там, в старых книгах и дневниках Хранителей, можно многое прочитать.

– Кстати об этих ваших Хранителях…

– Суд Хранителей и сам орден с некоторых пор распущен.

– Почему?

– Они перестали служить народу Трехречья и стали преследовать лишь две цели – власть и наживу. Хотя, возможно, я и погорячился с упразднением ордена, не все из них были плохими людьми. К примеру, мой советник, он очень умен и исполнителен.

– Моя империя пошла длинный путь, прежде чем стать таковой, и я с удовольствием расскажу об опыте моих предков.

В зал приемов один за другим стали входить слуги с кухни, расставляя блюда на столах, а двое остановились у камина и занялись мясом на вертеле…

* * *

Устал ждать… уже и ходил вдоль стены, и спускался во двор выкурить трубку в компании княжеского конюха, потом даже немного задремал, ожидая аудиенции князя, при этом ни на секунду не выпуская из рук лямку торбы, что задвинул ногой под широкую лавку. Периодически я посматривал на своего соседа напротив, тот сосредоточенно о чем-то думал, беззвучно шевеля губами и глядя на каменный пол.

Наконец, спустя часы ожидания, громыхнул засов за низкой деревянной дверью под каменным арочным сводом. Мой компаньон по ожиданию аудиенции князя сразу встал, поправил тунику и уставился на выглянувшего из-за двери княжеского писаря.

– Сначала ты, – писарь кивнул на меня, – у князя очень мало времени, но он готов тебя принять.

– А меня? – растерянно спросил мужчина в тунике хранителя.

– Не знаю, – писарь шире открыл дверь и активно замахал рукой, торопя меня, – давай, давай, давай…

Подхватив торбу, я быстро пошел к двери, чувствуя затылком взгляд, нехороший такой взгляд.

Комната была темной, и насколько мне известно выполняла функции не то допросной, не то комнаты для тайных встреч. В углу некое подобие узкой кафедры, за которой шуршал пером писарь в свете лампады, а посередине единственный предмет мебели – кресло, большое деревянное кресло отделанное шкурами и с искусной резьбой, в котором сидел князь и отстукивал пальцами по подлокотнику.

– Никити́н! – Талес изучающее посмотрел на меня. – Воевода Тарин сказал, что у тебя что-то очень важное.

– Да, князь, – я остановился и, приложив руку к груди, коротко поклонился.

– У меня иноземные гости, оружейник, и такого еще не было в истории Трехречья! Сейчас небольшой перерыв – гостям показывают старую крепость, посему говори понятно и постарайся не занять много моего времени.