Книга Как сделать капитализм приемлемым для общества - Колин Крауч

Согласно европейской системе торговли квотами, фирмы, принадлежащие к отраслям, продуцирующим вредные выбросы, получают (или покупают на аукционе) разрешения на тот или иной уровень выбросов в течение определенного периода времени. Если владелец такой квоты превышает установленный уровень вредных выбросов, то на него накладывается штраф. Если ему удалось добиться сокращения объема выбросов, то он может продать неиспользованные разрешения другим производствам, не желающим или не способным уменьшить загрязнение атмосферы. К тому же фирмы имеют возможность получать дополнительные разрешения, если они финансируют проекты по сокращению вредных выбросов в развивающихся странах, на величину, равную повышенному объему выбросов, право на которые они приобрели (процесс, известный как компенсация или зачет). В данном случае имеет место рыночное решение, когда компании получают финансовые стимулы к сокращению объемов вредных выбросов: положительные стимулы к тому, чтобы получить возможность с выгодой продавать неиспользованные разрешения, отрицательные стимулы к избеганию расходов, связанных с необходимостью приобретения дополнительных разрешений, и стимулы к участию в программах по сокращению эмиссии в развивающихся странах. Заметим, что данный подход не относится к кругу чисто рыночных, так как соответствующие рынки создаются политическими властями, а для обеспечения соблюдения «правил игры» должна быть предусмотрена система санкций. Неолиберальные доктринеры выступают против использования этой схемы и вынуждены отрицать изменения климата. То есть они отрицают существование проблемы общественных благ, поскольку чистый рынок не способен справиться с ней.

Очевидно, что для успеха рассматриваемой нами схемы торговли необходимо, чтобы первоначальный уровень выбросов, на которые продаются разрешения, был ниже, чем существующий объем выбросов. Определяя его значения, власти должны учитывать, что некоторые элементы схемы предлагают субоптимальные стимулы. В случае избытка неиспользованных разрешений цена на них снизится; в результате у фирм исчезают стимулы к их покупке и рассмотрению возможности сокращения собственных вредных выбросов. Для финансирования проектов, решение об осуществлении которых уже принято, могла бы использоваться схема взаимозачета. В то же время ее применение ведет к тому, что у фирм из экономически развитых стран (между прочим, они являются основными источниками загрязнений по всему миру) исчезает интерес к сокращению их собственных выбросов.

Фактические данные об использовании схемы ЕС свидетельствуют, что властям не удалось пройти первое испытание. Объем выпущенных странами – членами ЕС разрешений значительно превзошел реальный уровень вредных выбросов. Отчасти это было обусловлено тем, что глобальный спад производства привел к непредусмотренному сокращению выбросов. Но не следует забывать и о лоббистских усилиях наиболее «грязных» отраслей, которым удалось добиться повышения допустимых уровней выбросов. ЕС всегда чутко реагирует на приводимые бизнесом доводы о том, что социальный уклон в законодательстве ухудшает позиции европейских фирм в конкуренции с компаниями из США и других стран мира, в которых действуют более низкие стандарты. В результате воздействий этих двух факторов возник значительный избыток предложения разрешений на эмиссию, обусловивший падение их цены. Это приводит не только к ослаблению всех «встроенных» в схему экологических стимулов, но и к отмене некоторыми фирмами из «грязных» отраслей планов по сокращению выбросов, так как для них более выгодной становится покупка разрешений на выбросы.

Еще одной проблемой рынка разрешений на вредные выбросы стало развитие «площадок» для вторичных бумаг и деривативов. Значительная часть торговых сделок, связанных с разрешениями на эмиссию, заключалась не фирмами из соответствующих отраслей, а банками и хедж-фондами. Они способствовали возникновению вторичного рынка и рынка деривативов, которые были созданы в самой финансовой системе. Разрешения на вредные выбросы продаются и покупаются постольку, поскольку банки и фонды уверены в том, что они могут продаваться и покупаться на этих рынках, в то время как цены на соответствующие «бумаги» все меньше зависят от реальной ситуации с выбросами углекислого газа и других вредных веществ. Возникает две опасности. Во-первых, крах этого спекулятивного рынка – вопрос времени, как это происходит со всеми подобными рынками, что может привести к такому же кризису, свидетелями которого мы были в 2008 г. Во-вторых, этот глобальный кризис стал причиной значительных деформаций во многих областях государственной политики. Не явилась исключением и экологическая сфера. Поэтому и соответствующая политика, и меры по ее осуществлению были направлены на возобновление торговли квотами на выбросы углекислого газа с целью восстановления, нет, не планеты, а банков и хедж-фондов.

Критики рынков рассматривают эти слабости как практическое подтверждение идеи, в соответствии с которой государственная политика должна основываться только на прямом контроле или налогообложении, но не использовании рыночных сил. Такова, например, позиция Friends of the Earth (FoE, Друзей Земли), выраженная в докладе этой международной сети экологических организаций «Dangerous Obsession» («Опасная мания»). Однако такие ее недостатки, выявленные Друзьями, как уклонение, присущи в равной мере и регулированию, и налогообложению. Если одной из проблем торговли квотами на выбросы углекислого газа является отсутствие воли у части государственных органов власти, то оно неизбежно отразится и на других подходах. Критика Друзей Земли подрывает заявления многих неолибералов о том, что государственное регулирование уязвимо для воздействий, перед которыми способны устоять рыночные силы. Но это не отменяет того прискорбного обстоятельства, что ни один из подходов не является неуязвимым.

Два главных урока, следующих из анализа слабостей схемы торговли квотами на выбросы углекислого газа, прямо относятся к основным темам этой книги. Первый указывает, что способность корпоративных лобби использовать свою экономическую власть в процессе принятия политических решений (на чем настаивают неолибералы третьего рода, но не первых двух) подрывает основы рыночной экономики. На лоббистах корпораций, которым удалось добиться «мягких» целей, лежит основная вина за резкое снижение эффективности схем торговли квотами на выбросы углекислого газа. Поэтому основным условием дальнейшего прогресса является преодоление этой фундаментальной характеристики современного капитализма всеми, кто убежден в необходимости использования рынка в государственной политике, – и твердолобыми неолибералами первого рода, и социал-демократами, приветствующими рынок везде, где он может быть эффективным.

Второй урок непосредственно связан с первым, но более конкретен. В отсутствие регулирования финансовые институты демонстрируют тенденцию к «надуванию» опасных спекулятивных «мыльных пузырей» везде, где существуют рынки. Это их свойство несовместимо ни с эффективным функционированием рыночной экономики самой по себе, ни с попытками достижения важнейших целей государственной политики.

Означает ли готовность к использованию рыночных сил «предательство» со стороны социал-демократов или же она является дополнительным мощным оружием в их арсенале, особенно в том случае, когда государственное регулирование само по себе имеет целый ряд недостатков, если только может быть решена проблема корпоративной и в первую очередь банковской власти? Ответ зависит от того, будут ли новые усиленные рынки страдать несоответствиями. В качестве иллюстрации этой точки зрения рассмотрим примеры для всех четырех их видов.