Книга Конец света отменяется, или Дверь в Новую эпоху - Александр Белов

О связи Георгия с солярным божеством свидетельствует и его харизма. Ее, в частности, улавливали художники. Георгий на гербе Москвы изображен на красном фоне. Само слово «красный» в старину воспринималось иначе. Это значит светоносный. Об этом, в частности, свидетельствуют народные поговорки и словосочетания: «на миру и смерть красна», «красно солнышко», «красна девица» и прочие.

У мусульман святой Георгий ассоциируется с зеленым цветом весеннего возрождения. Его день называют Зеленым Юрием. В этот день кони султана первый раз выгонялись на пастбище. Такие ассоциации лишний раз роднят святого Георгия (Егория храброго) с Ярилой – древнерусским богом плодородия.

Сказку о «Ведьме и Солнцевой сестре» можно истолковывать как появление плодоносящей функции солнца после долгой зимы. Иван-царевич – это ипостась солнечного бога, скучающего по своим близким и периодически спускающегося вниз, на землю, дабы их проведать. Ведьма – эта ипостась ночи и зимы, которая гонится за своим братом, солнечным божеством, но не может его догнать, так как солнечное божество прячется в солнечном тереме. Такая круговерть известна давно… и в мифах и в природе. Лето и зима, два антагониста, рожденные вместе. Сказка о Иване Купале и его сестре Марье и об их кровосмесительной связи напоминает нам и эту сказку о ведьме и Иване-царевиче.

Сиюминутные дрязги

Жизнь заставляет нас поверить в реальность русской сказки. Ведьма гонится за солнцем, преследует его, хочет съесть. А ведь совсем еще недавно многие посмеялись бы над таким фантастическим сюжетом не от мира сего. Привычная смена времен года вызывает у людей зевоту и кажется само собой разумеющимся явлением.

Меж тем если бы мне сказали месяца за два до августа, что солнца днем не будет видно при отсутствии облаков, то я бы и сам не поверил. Но кроваво-красный диск солнца средь бела дня тонул в молочном океане дыма. И лишь слабый алый кружок туманно и призрачно, как дневная луна, освещал округу. Вслед за солнцем тонули в белом мареве дыма дома, деревья, машины, люди, до неузнаваемости искажая московский пейзаж. Казалось уже, что ничего нет, кроме этого белого плотного ковра дыма, окутавшего столицу в августе 2010-го, и что так будет всегда.

По оценкам метеорологов, дым и частицы горения от подмосковных пожаров достигли стратосферы. На снимках из космоса все Подмосковье, в особенности его южная часть, и вся Москва были окутаны коричнево-беловатой пеленой. Концентрация вредных веществ в воздухе превысила предельно допустимую в шесть с половиной раз. Угарный газ со сладковатым привкусом смерти и пепелища подступал к самому лицу. Першило в горле, щекотало в носу, слезились глаза.

«Молиться надо!» Настал последний час. Пробил, когда его никто не ждал. Рука Господа установила гребень антициклона над Россией. Ждал покаяния от нас Господь. Не зря патриарх Кирилл сказал: «Сие кара Божья за грехи наши». Только «наши» или «ваши» грехи – как лучше сказать, вот в чем вопрос. Однако богатые не задавали глупых вопросов – они бежали из Москвы. Аэропорты работали на пределе: Хургада, Анапа, что угодно, но только не ядовитая, угорающая Москва. Садились в свои вместительные джипы и гнали к северной границе, к Белому и Балтийскому морям – туда, где нет пожаров. А здесь поликлиники и больницы были забиты людьми, у которых нет кондиционеров. Они спали прямо в коридорах. Поликлиники вели прием даже в выходные и не могли справиться. Масок, респираторов и кислородных подушек на всех не хватало. Вызовы скорой помощи участились на 15 процентов. Выезжали бы и чаще – «карет» не хватало. Там, где были кондиционеры, люди кучко вались и жались к ним, как чукчи в яранге к спасительному огню очага. Американцы и европейцы предостерегали своих граждан от поездок в Россию: «Это опасно». А мы здесь жили! И у нас нет кондиционеров. Есть только холодильники – в которых при всем желании не поместишься. Нам говорили: «Не открывайте двери и окна на балконы, не впускайте дым внутрь ваших жилищ. Можно заснуть и не проснуться от угарного газа». За закрытыми окнами и дверьми своих квартир томились живые люди, обливаясь потом и дыша собственными испарениями. Они вешали мокрые простыни на мебель, заворачивались в них. Но все напрасно. 40 градусов снаружи. 40 градусов внутри… Чем не сюжет для Апокалипсиса? Меж тем спросим себя сами, собрав остатки умения трезво мыслить: «А кому сегодня легко?» В Питере и области прошел жестокий ураган, унесший жизни семи человек. СМИ приносят вести об ужасающих наводнениях и оползнях, возникших от ливневых дождей на северо-западе Китая, на северо-западе Индии, в Кашмире, в Пакистане, Северной Корее. В Пакистане пострадали четыре миллиона человек! В Центральной Европе погибли люди – четырнадцать человек. Невиданные дожди размыли дороги в Германии, Чехии, Польше. В Литве от урагана погибло четыре человека. «Это нельзя назвать молниями – это был огонь с небес», – сказала одна из пострадавших. В Бразилии с неба несколько дней падал снег, впервые за десять лет. Армагеддон? Битва сил света и тьмы? Последний парад наступает? Или очередное испытание, за которым последует череда привычных будней? Кто может сказать наверняка?

Климатическое оружие: кто воткнул «гребень» в тропосферу?

В белом океане дыма утонуло все. Не было уже ни солнца, ни луны, ни звездного неба. Ночь мало чем отличалась от дня. Посреди белого безмолвия деревья стояли как зачарованные – не было ветерка, который бы пошевелил хоть единую былинку. В желтой прессе еще замечалось какое-то движение. Там смаковали версию, что американцы впервые применили климатическое оружие. Со своей станции, расположенной на Аляске, они лазером подожгли подмосковные леса, и столицу заволокло дымом. Американские газеты цитировали это и хихикали. Оно и понятно, почему не похихикать. Как в анекдоте: У соседа дача горит; пустячок, а приятно. Меж тем в желтой прессе поясняли, что не все так просто. Американцы, мол, управляя ветром и дождевыми облаками, целились не в Москву, а в Пакистан; его северо-западная провинция Хайбер-Пахтунхва, а также провинции Синд и Белуджистан, пограничные с Афганистаном, где талибы укрываются. Бомбить им те горные районы не с руки, а вот затопить – самое милое дело. «Наша» вода на эти провинции вылилась и затопила там все подчистую, а мы остались без дождей.

Тут уж можно вспомнить иной анекдот: когда умер президент – это катастрофа, но не беда, а когда умерла бабушка – это беда, но не катастрофа.

Меж тем климатическое оружие существует давно. Ему уже не одна тысяча лет. Вещее слово, заклинание воз действует на погоду почище, чем американская станция на Аляске. Вот пример такого заклинания. Оно сопро вож дается поистине космическим охватом происходящего. Русич говорит-наговаривает: «Пойду я в чисто поле – под красно солнце, под светел месяц, под часты звезды, под полетные облака; стану я в чистом поле на ровное место, облаками облачусь, небесными покровами покроюсь, на главу свою кладу красное солнце, подпояшусь светлыми зорями, обтычусь частыми звездами…» и т. д.

Как писал Афанасьев: «Руны и чародейные песни, по германским преданиям, всесильны: они могут и умертвить, и охранить от смерти, и даже воскресить, делать больным и здоровым, заживлять раны, останавливать кровь, наводить сон, гасить пламя пожара, смирять ветры и взволнованное море, насылать бури, дождь и град, разрывать цепи, ломать запоры и скреплять наложенные узы, разверзать и вновь запирать горы, доставать из недр земных сокровища, делать оружие крепким или слабым, наводить и изгонять злых духов, связывать уста зверей, руки и ноги воров, вызывать из могил мертвых, вправлять вывихи…» А мы с вами, неверующие, даже не хотим признать за словом своим силу необычную.