Книга 10-я танковая дивизия СС "Фрундсберг" - Роман Пономаренко

В итоге около 16.00, после авиаудара пикировщиков из 77-й штурмовой эскадры, 2-й батальон штурмбаннфюрера СС Фрица Мауера из 21-го полка СС взял Монастыриску штурмом. После этого прогресс в наступлении для «Фрундсберг» закончился, и только на следующий день, 7 апреля, части 21-го полка СС достигли-таки Бучача, вместе с 1-й ротой 10-го саперного батальона СС.

Тем временем основная часть 10-го разведывательного батальона СС так и не смогла усилить плацдарм 3-й роты в Осовице. Части, собранные у Курдвановки (штабная рота, части 2-й и 4-й рот), были практически обездвижены из-за нехватки топлива и раскинувшейся повсюду грязи. Затребованное горючее почти не поступало. Вдобавок 1-я рота, вооруженная колесными бронемашинами, все еще оставалась в Подгайцах, поскольку передвигаться по раскисшим дорогам не могла. Ситуация в этом районе была нестабильной: так, противотанковый взвод унтерштурмфюрера СС Тео Хенке из 5-й роты был втянут в бои с отходящими частями Красной армии[52]западнее Курдвановки. Кроме всего прочего Тройенфельд приказал Бринкманну обеспечить северный фланг дивизии, для чего последнему было необходимо собрать все имеющиеся в наличии силы. Началась перегруппировка батальона.

Ханс Лингнер, Георг Мартин и Рудольф Райнеке на Украине

В течение 6 апреля ружейным огнем солдат разведывательного батальона было сбито 3 советских самолета, пилоты были взяты в плен. Судя по немецкому описанию («мы никогда не видели таких примитивных самолетов»), это были самолеты По-2. Любопытно, что 1 августа 1944 года батальон был награжден особой наградой — специальной грамотой от Адольфа Гитлера, в которой фюрер лично благодарил солдат 10-го разведывательного батальона СС за уничтожение трех самолетов противника у Курдвановки.

Между тем советское командование тоже не сидело сложа руки. Осознавая всю важность такого ключевого пункта, как Подгайцы, который должен был стать основанием для дальнейшего развития советского наступления, 6 апреля штаб 1-го Украинского фронта отдал следующий приказ: «4-й танковой армии, подчинив себе 147-ю стрелковую дивизию, форсированным маршем выдвинуться на автомашинах на западный берег р. Стрыпа, нанести удар на Подгайцы и отбросить противника нар. Коропец»[53]. Однако ужасное состояние дорог не позволило выполнить этот приказ: советские войска, так же как и немцы, увязли в грязи и потеряли драгоценное время, а когда ситуация с погодой и дорогами улучшилась, было уже поздно.

Тем не менее этот и другие приказы активизировали действия Красной армии. Во второй половине дня 6 апреля советские войска, силами 2—3 рот пехоты при поддержке 4 танков, прорвались к северу от Осовицы, у Вишневчика (потеснив 100-ю егерскую дивизию), а затем и у Бобулинцев (потеснив части группы Хинце) и создали опасное вклинение. После этого над немцами в Осовице нависла угроза окружения. Поскольку попытка подкрепить плацдарм провалилась из-за нехватки топлива, то Бринкманн приказал Хинце оставить свои позиции и отходить к Курдвановке. В течение ночи эсэсовцы эвакуировали свой маленький плацдарм на Стрыпе и к 3 часам утра вышли к Курдвановке. Поняв, что происходит, советские войска не теряли времени даром: они форсировали Стрыпу и закрепились по обоим берегам реки. Тем самым от Вишневчика до Осовицы был создан опасный советский плацдарм с ключевой точкой в Бобулинцах. Отметим, что, несмотря на достаточно активный день, потери разведывательного батальона составили всего один человек раненым.

7 апреля 367-я пехотная дивизия, действуя на правом фланге II танкового корпуса СС, ударила в направлении на место слияния Стрыпы с Днестром. Атака прошла успешно, а на левом фланге армейские пехотинцы установили связь с 21-м полком СС, создав тем самым сплошной фронт. В этот же день 100-я егерская дивизия, усиленная 506-м тяжелым танковым батальоном майора Эбергарда Ланге, отбила все советские атаки и закрепилась на восточном берегу Стрыпы у Золотников, на севере сектора обороны корпуса. На следующий день к дивизии подошли тяжелые самоходки «Фердинад» из 653-го противотанкового дивизиона.

Хайнц Хармель

Хайнц Хармель на учениях (совпадают по времени)

В этот момент основные части 1-й танковой армии застряли на грязных дорогах в районе реки Серет, в 25 километрах восточнее Стрыпы. Перед армией Хубе раскинулась открытая безлесная местность, которая простиралась на запад до самого Днестра. Шансы на то, что армия быстро получит подкрепление или снабжение, были очень невелики, учитывая, что «Фрундсберг» никак не могла расширить плацдарм у Бучача, а основная часть дивизии СС «Гогенштауфен» все еще была в районе Бережан и до сих пор не вступила в бой. И хотя небольшие пехотные подкрепления из 21-го полка СС и достигли позиции 6-й роты в Бучаче к 7 апреля, но основная масса сил «Фрундсберг» все еще находилась в районе северо-западнее Монастыриски.

Положение усугублялось тем, что сплошной фронт по Стрыпе немцам создать так и не удалось. 15-километровую брешь между правым флангом 100-й егерской дивизии у Золотников и слабыми силами «Фрундсберг» в Бучаче прикрывал лишь 10-й разведывательный батальон СС. И то прикрывал чисто формально, поскольку к этому моменту, 7 апреля, разведывательный батальон оказался в Курдвановке практически в полной изоляции, связь с соседями (100-я егерская дивизия севернее и 22-й полк СС на юге) установлена не была. Из-за грязи более-менее успешно передвигаться могли лишь полугусеничные машины, поэтому 1-я рота оберштурмфюрера СС Карла Цибрехта на колесных бронемашинах, так и не сумевшая преодолеть грязь, все еще оставалась в Подгайцах, в качестве резерва[54].

В этих условиях Хайнрих Бринкманн и его люди делали все от них зависящее, чтобы удержать контроль над районом. Поскольку одним из важнейших заданий батальона было прикрывать с севера фронт у Бучача, то в район бреши между Бучачем и Злотниками были отправлены мобильные патрули. В состав такого патруля входили два бронетранспортера с 20-мм орудием и один радио-бронетранспортер. Кроме этого был сформирован усиленный сборный патруль под командованием унтерштурмфюрера СС Рудольфа Хармсторфа, командира 2-й роты. Задача их была проста — не ввязываясь в бои, имитировать немецкое присутствие по всему фронту у Стрыпы. Понятно, что патрули такой силы не могли серьезно повлиять на ситуацию, но все же это было лучше, чем ничего, тем более что противник поначалу большой активности не проявлял.